Настоящий покойник

— Бум! — раздался точно взрыв звук удара.

— Уууухххх! — вторила ему толпа.

Мормон отскочил в сторону и тряхнул головой… Тряхнул головой! Попади в меня такой удар, я бы месяц лежал в коме, а головой бы тряс потом всю оставшуюся жизнь.

Мормон улыбнулся — по крайней мере я так понял шевеление его бороды — и… подпрыгнул так высоко, что при его росте и весе это казалось неправдоподобным. Одновременно с прыжком он выбросил ногу вперед, целя пяткой в голову Петра. Удар получился мощным, но недостаточно резким. Петр, перекувырнувшись через спину, тут же вскочил на ноги и, кувыркнувшись уже вперед, врезал обеими пятками в живот Мормону.

— Уууухххх! — снова пронеслось по толпе.

— Таким ударом можно стены крушить, — с восхищением произнес кго-то, стоявший рядом со мной справа.

Стены — возможно, но пресс Мормона одним таким ударом не прошибешь. Он чуть согнулся, однако руками за живот' не схватился, а держал их чуть разведенными в стороны и слегка согнутыми в локтях. Живот и лицо были открыты, как бы подставляясь для очередного удара. Лицо Мормона снова исказилось гримасой: наверное, он опять улыбнулся.

— Неплохо, — сдавленным голосом прокомментировал он удар Петра, стоявшего уже на ногах. Другой бы на месте Петра кинулся добивать противника, но Петр не клюнул на эту приманку…

Увлеченный боем, я не видел ничего вокруг, а поэтому резкий разворот Стаса и проводимый им куда-то за спину удар я заметил периферическим зрением и сначала дернулся в сторону, не сообразив с ходу, что происходит. Я повернулся как раз в тот момент, когда Стас ребром правой ладони ломал чье-то правое предплечье. В руке напавшего на Стаса человека я увидел обоюдоострый нож с тонким длинным лезвием. Своей левой рукой Стас держал бьющую руку парня у запястья.

Раздался хруст ломаемых костей, но в первые секунды парень боли не почувствовал. Не почувствовал он ее и потом, так как Стас той же правой рукой нанес безжалостный удар по шее человека, пытавшегося с помощью ножа изучить строение его почек. Причем бил Стас уже не ребром ладони, а ребром предплечья. Голова юного патологоанатома дернулась как-то сама по себе, точно й не была соединена с туловищем, и он рухнул на землю. Но не успело тело коснуться земли, как сзади раздались выстрелы. Я обернулся и, к своему ужасу, увидел, как Петр, зажав живот руками, медленно опускается на землю. Рядом с ним никого не было.

— Су-уки-и!!! — кинувшись к нему, заорал я. — «Скорую-у»!!!

Подлетевший в ту же секунду Стас уже стаскивал с себя футболку.

— Нужно остановить кровь, — проговорил он, подпихивая ее под руки Петра.

Петр лежал, скрючившись, с закрытыми глазами.

— Петь, Петруччио, — звал я его, — открой глаза, не вздумай помирать… ты слышишь?.. Я тебе в морду дам… если что… — Глаза он не открыл, но его губы изобразили подобие улыбки.

— Молодо выглядишь… — еле слышно прошептал он.

— Ты не говори… Не надо… Просто постарайся открыть глаза, — уговаривал я его.

Вдали слышался нарастающий звук сирен приближавшихся машин «Скорой помощи» и милиции…

Шестеро человек стояли перед ним с опущенными головами. У их ног на полу лежал седьмой, точнее — на огромном куске полиэтилена лежало тело бывшего седьмого члена группы.

— Профессионалы хреновы… — свирепел Дубак. — С тремя не смогли справиться.

— Босс, там же Стас был, — оправдываясь, произнес Мормон, считая, что присутствие Стаса в стане врага оправдывает провалившуюся операцию.

— Срать я хотел на вашего Стаса! — брызгал слюной Дубак.

— Да он скорее ваш, чем наш, — опустив глаза, робко сказал Мормон.

— Поговори еще — рыкнул на него Дубак. — Ладно хоть одного вальнули.

— Выживет, — вяло уточнил Рэн.

— Ка-ак?!.

— Да вот так — здоровья в нем много. Рана, конечно, серьезная, но врачи говорят, что выкарабкается.

— Черт! — Дубак грохнул кулаком по подлокотнику кресла. — Ну, пусть пока полечится, — через некоторое время проговорил он и снова замолчал, играя желваками. — Мне нужен Стас. — Дубаку удалось взять себя в руки. — Мертвым, — немного погодя добавил он, — а моего дружка притащите сюда… Живым, мало того, постарайтесь несильно его помять. Мне, — на этом слове он сделал ударение, — он нужен в полном здравии. — Паша немного помолчал, о чем-то сосредоточенно думая, после чего проговорил металлическим голосом: — Предков его… кончить.

— Понятно, босс, сделаем, — кивнул головой Мормон.

Паша полностью успокоился и откинулся на спинку кресла.

— Уберите это отсюда, — он указал головой на тело, — и пока можете отдыхать, — милостиво разрешил он. — Где сейчас Москвич? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Паша.

— В мусорне. Они там вместе со Стасом.

Удовлетворившись ответом, Дубак взял со столика бутылку и плеснул в стоявший тут же на столике стакан немного коньяка.

— Что по сегодняшнему мероприятию? — спросил он и сделал большой глоток.

— Тебе не кажется, что ты в последнее время много пьешь? — прежде чем ответить на вопрос, в свою очередь, спросил Рэн.

— Заткнись! — резко оборвал его Дубак. — Занимайся лучше своим делом, а если мне понадобится сиделка, то я найду, кого пригласить, — прорычал он. — Я задал вопрос.

— Все готово. Куратор сейчас под наблюдением.

— Узнали, где он деньги хранит?

— Есть одна мысль… Сейчас Дух и еще один проверяют.

— Пусть хорошо проверяют. Для наших планов деньги нужны… и много, а такие суммы мы только у Куратора взять можем.

— Единственный вопрос. — Рэн внимательно посмотрел на Дубака. — Если говорить не захочет, сюда везти или на месте разобраться?

Дубак ненадолго задумался.

— Лучше сюда — тут спокойнее, да и время для бесед не ограничено. — Это было воспринято присутствующими как приказ. — И жену его с детишками прихватите. При них он быстрее заговорит.

— И вот еще что, Паша. Ребятам бы надо расслабиться. Дел с каждым днем все больше и больше, потом не до этого будет, а пацаны уже на нервах.

Паша почесал пальцем подбородок.

— Ладно, — согласился он, — привези трех-четы-рех шлюшек. Пусть побалуются. Да, и мне одну прихватишь.

— Ты что, хочешь их сюда везти? — удивился Рэн.

— А почему бы и нет? — Паша в недоумении развел руки. — Попользуем сколько надо, а затем в лесок…

— Логично, — безразличным тоном согласился Рэн.

— Значит, так, — подвел итог Дубак. — Сегодня проводим акцию, а завтра объявляю выходной… С девочками и водкой, — сказал он и неожиданно встрепенулся, будто что-то вспомнил. — Записи доставили?

— Пока нет, — спокойно ответил Рэн и пояснил: — Получит сразу же, как из ментуры выйдет. Человек ждет.

— Вот и хорошо. — Дубак поставил уже пустой стакан на кофейный столик и снова наполнил его почти до середины…

Мои зубы клацнули, точно кастаньеты, когда мой старый добрый знакомый господин Хохлов отвесил мне очередную оплеуху. Увернуться возможности у меня не было, поскольку мои руки с застегнутыми на них наручниками находились за спинкой стула.

— Ты бы мне ручонки-то освободил… герой, — вложив в голос максимум презрения, изрек я и сплюнул на идеально чистый, покрытый специальной мастикой пол скопившуюся во рту смесь крови со слюной.

— Ты-ы ку-уда-а плю-уе-еш-ш-шь? — прошипел Хохлов и в очередной раз врезал мне по зубам.

Я снова сплюнул.

— Гнида, — глядя в его залитые водкой и бешеные от злости глаза, процедил я.

Бил он несильно, подумаешь, губы разбил — в первый раз, что ли. Бил он больше для того, чтобы унизить.

— Меня-то все равно отсюда выпустят, — шевелил я разбитыми губами, — так что ты лучше сам себе башку прострели, мразь… Ведь когда я до тебя доберусь, тебя уже никакая реанимация не соберет.

Хохлов внимательно меня выслушал и снова, теперь уже с левой руки, влепил мне по челюсти. Моя голова дернулась, зубы отбили очередную дробь. За все то время, что я находился в его кабинете, он не задал мне ни одного вопроса. А чего тут было спрашивать, когда человек тридцать очевидцев показали, что не я стрелял в Петра. Тело же напавшего на Стаса человека бесследно исчезло. По этому поводу показания были противоречивыми — одни говорили, что парень сам поднялся и ушел (в чем я очень сомневался), а другие якобы видели, как его кто-то увел…