Отлученный (сборник)

- Мальчишка в баре, а по улице фланирует Альбан, - бросил он в трубку.

- У меня есть новости, - сказал Бло. - Джо улетает на Корсику четырнадцатичасовым рейсом. Если он заскочит в бар, то ненадолго. Уведи оттуда Пупона, я выезжаю.

Годфруа догнал Альбана, который делал обход квартала, увидел, как тот немного помедлил и вошел в здание, в которое из бара вел черный ход. На часах было двенадцать дня с несколькими минутами. Годфруа подождал пару секунд и последовал за ним.

Альбан подошел к двери; она была открыта. Лестница вела в зал наверху. Он закрыл дверь и вернулся. Во дворе Альбан встретил незнакомца. Он решил обойти сквер Соединенных Штатов, чтобы засечь тачку Джо.

Разойдясь с Альбаном, Годфруа вздохнул. Какая разница, куда он пойдет, главное, что он идет отсюда. Годфруа вернулся на улицу Вашингтон, чтобы наблюдать за входом в бар до приезда патрона. Тот прибыл вместе с повисшей у него на руке Мирей. Девушка чмокнула Годфруа, и они неторопливо пошли вдоль улицы.

- В начале и в конце улицы - наши люди, - сказал Бло. - А где мальчишка?

- Все еще там, - ответил Годфруа.

- Мирей его приведет, - решил Бло.

- Но… - попытался возразить Годфруа.

- Она знает, - перебил Бло. - Пупон так работает. Это хорошо, но сегодня риск слишком велик. Иди, Мирей, и сделай все быстро.

Альбан видел, как Джо укладывал чемоданы в багажник своего «форда», и бросился на улицу Бассано, где оставил взятый у друга «пежо 403», который иногда использовал, меняя номера. Таких «пежо» в Париже хоть пруд пруди! Через Пор Майо он погнал к убежищу Гю. Тот только что встал.

- Джо делает ноги, - бросил Альбан, захлопнув за собой дверь.

Гю молча смотрел на него.

- Можно попытаться сделать его в баре, только побыстрому. Там все тихо, я только что осмотрел.

Гю без единого слова надел костюм, ботинки, пальто, потом взял свои пушки и вышел вместе с другом.

* * *

Когда Мирей вошла в бар, Пупон чуть не задохнулся.

- Этот красавчик с вами? - спросила она Сюзанн.

Разговор начинался на повышенных тонах. Появление этой красавицы ошеломило сидящую девушку.

- Да, а что…

- То, что у него, если хотите знать, двое детей, близнецы, и жена.

Мирей стукнула себя кулачком в грудь. Она разговаривала сквозь зубы.

Сюзанн, боявшаяся чегото вроде взрыва водородной бомбы, встала.

- Вы негодяй! - бросила она Пупону, и в ее миндалевидных глазах сверкнули молнии. - Таких, как вы, хоть пруд пруди…

Она махнула рукой, зацепив стакан Пупона, который отлетел на несколько метров.

Выходя, Сюзанн задела Джо, но не остановилась.

- Что это значит? - спросил он гарсона.

Гарсон зашептан ему чтото на ухо.

- А! Ну ладно, - сказал он и широко улыбнулся, глядя на Пупона.

- Пошли отсюда, - настаивала Мирей.

Пупон попросил счет.

- Оставьте, - остановил его Джо. - У вас и так хватает неприятностей.

Таким образом он попытался выразить свое сочувствие.

- Хватает неприятностей! - завопила Мирен. - Он сам их искал!… Нука, дайте пройти!

Послышался смех. В тот момент, когда Мирей и Пупон выходили из бара, Гю и Альбан проезжали Триумфальную Арку.

- Патрон здесь? - спросил Пупон, когда они оказались на улице.

- Да, - ответила Мирей бесцветным голосом. - Улица блокирована полицией.

Она взяла его под руку, а Пупон покрыл ее своей в знак примирения. Они присоединились к Бло и Годфруа, сидевшим в кафе. У Бло был расстроенный вид.

- Полагаю, теперь ты знаешь, что он из себя представляет, - сказал он Мирей.

Но та была еще слишком поглощена опасностью, которая грозила Пупону.

- Я видел Альбана, - сообщил Годфруа. - Он осматривал заднюю дверь.

По улице неторопливо, как река, двигались прохожие. Бло решил, что народу чересчур много.

- Когда начнется стрельба по живым мишеням? - осведомился Пупон.

Риччи уже дважды выходил, чтобы положить вещи в свой «форд», стоявший в нескольких метрах от бара. В это время черная машина, управляемая Альбаном, проезжала по Елисейским Полям.

- Покажи мне улицу, - сказал Гю. - Не останавливайся.

Городские артерии кишели машинами. На площади Этуаль «пежо» застрял в пробке. Гю не мог прийти в себя. Последний раз он ездил на машине в 1947 году - никакого сравнения. Гю не узнавал города.

- Первая улица налево после этой, - предупредил Альбан.

Гю выглянул из окна машины. Толпа пешеходов, переходивших проезжую часть, закрывала обзор. За ними виднелась улица, заполненная машинами и людьми.

- Сколько народу! - сказал Гю. - Тут не проскочить.

- На следующей улице движение меньше, - сказал Альбан.

Гю увидел, что Альбан прав.

- Развернешься на площади Елисейских Полей, - велел он.

Гю проверил, что дослал патрон в патронник каждого из его пистолетов, и снял оружие с предохранителя. Он решил воспользоваться «кольтом» и сунул его во внутренний карман пальто. «Пежо» тем временем развернулся на площади Елисейских Полей и остановился на красный свет на улице Франклина Рузвельта.

Вдруг Гю почувствовал, что ему стаю не по себе. Он провел рукой по моментально вспотевшему лбу. «Пежо» тронулся с места, снова остановился, прежде чем влиться в поток автомобилей, двигавшихся вверх по Елисейским Полям. Через несколько секунд Гю выйдет, чтобы прикончить Риччи. Его сердце сжалось, как в приходившем иногда кошмарном сне, когда сердце стискивали когти орла. Он вскакивал весь в поту и сидел на кровати, прижимая одну руку к груди, а другую к мокрому лбу.

- Подъезжаем, - объявил Альбан.

На Гю навалилась вся враждебная тяжесть окружавшего его мира. Он посмотрел на затылок Альбана так, словно видел его в последний раз.

- Это было бы слишком глупо, - прошептал он, нагнулся вперед и сжал рукой плечо друга. - Гони, я не пойду.

Альбан выполнил приказ, не размышляя, и, воспользовавшись просветом в потоке машин, перестроился в левый ряд. Два человека, которых Бло поставил в конце улицы Вашингтона, чтобы перекрыть ее по его сигналу, делавшие вид, что ждут автобус, увидели, как черный «пежо 403» свернул налево.

- А потом будут говорить, что много аварий, - сказал один.

- Это не наше дело, - отозвался второй.

В конце улицы Альбан успел проскочить на зеленый свет и выехал на авеню Фош. В зеркале заднего обзора он видел бледное лицо Гю.

- Ты чтото заметил?

- Нет, - ответил Гю. - Но мне стало плохо.

Он опустил стекло и вдохнул воздух. По мере того, как они удалялись от бара, он чувствовал, что оживает.

- Я старею.

- Со мной тоже такое бывало, - сказал Альбан. - В таком деле надо полагаться на свои чувства.

До Монружа они больше не обменялись ни словом. Гю дождался, пока Альбан отвлечет внимание консьержки, и проскочил вверх по лестнице. Он с удовольствием принял бы хорошую ванну, но ограничился тем, что сунул голову под струю из крана. Гордиться собой не было причин. Альбан ходил по комнате из угла в угол, как зверь в клетке. Ксавье не приходил домой обедать; он ел в столовой. Альбан пожалел, что его нет, потому что не знал, что сказать Гю. Он смотрел, как тот выкладывает оружие на стул.

- Мне лучше купить игрушечные, - сказал Гю, упал прямо в одежде на кровать и отвернулся к стене.

Альбан даже не снял шляпу. Он подумал, что лучше оставить Гю одного и дать ему отдохнуть.

- Цыганка сообщит новости, и мы будем знать, что делать, - сказал он и ушел.

Альбан поехал на авеню Монтень той же дорогой: через площадь Этуаль, потом по авенго Марсо, улице Галиле и улице Верне до авеню Георга Пятого, остановил машину и положил «парабеллум» в бардачок.

Ему не терпелось узнать, уехал Риччи или нет. Машины Джо перед баром не было. Место было еще свободно. Альбан заметил идущего ему навстречу комиссара Бло и приложил палец к шляпе.

- Привет, комиссар, - сказал он.