Казнь за разглашение

— Подчинялись вы, конечно, непосредственно Андропову? — улыбнулся Берестов, догадавшись об истинной причине создания спецподразделения в Советском Союзе.

— Разумеется, — кивнул председатель. — Потом непосредственно Крючкову…

— Однако в августе девяносто первого вы не подчинились Крючкову, когда он дал приказ штурмовать Белый дом?

— А мы служим не царю! Мы служим государству, — повысил голос Тургенев. — В сущности, нам наплевать, кто президент. Наша задача защищать людей от террористов. Те, кто сейчас служит в «Альфе», так же преданы государству и так же дорожат честью своего подразделения, как и их предшественники.

«Ну вот, — отметил про себя Берестов, — уже наметился и заголовок для будущей статьи: „Мы служим не царю!“ Или лучше вот: „Нам наплевать, кто президент!“ Второй более хлесткий!»

— А, кстати, на нынешнего президента вам тоже наплевать?

Тургенева вопрос не покоробил. Он так же спокойно ответил:

— Я был рад и горд тем, что сотрудник КГБ стал президентом России. Как воспользуется Путин сегодняшней поддержкой и доверием народа, я смогу сказать только через полгода. Сейчас, на мой взгляд, он все делает правильно. Его заявление, что он хочет быть равноудаленным от всех олигархов России, вселяет надежду, что им Путина подмять не удастся.

Это было сказано таким тоном, что видавший виды журналист сообразил: по поводу дальнейшей судьбы олигархов председатель ассоциации знает намного больше. Также Берестов чутко уловил, что распространяться в этом направлении Тургенев больше не желает.

— И все-таки вы мне не сказали, где работают уволенные в запас «альфовцы», — как можно мягче сказал Берестов. — Не сидят же они с семечками на лавочках.

Тургенев подавил улыбку.

— На сегодня ни один ветеран не оставлен без работы. Те, у кого есть силы, работают и зарабатывают достойно. Кто работать не в состоянии, тому помогает ассоциация. Семь лет назад мы создали ассоциацию ветеранов «Альфа», чтобы помочь семьям погибших. Государство назначает небольшую пенсию в качестве компенсации и тут же забывает. Поэтому мы были вынуждены объединиться. Вторая причина — в наших политических и социальных интересах. На наши головы лились обвинения, что мы делали не то в Афганистане, Ереване, Вильнюсе. Нам надоело отплевываться каждому по отдельности, и мы решили объединиться. На сегодняшний день мы морально и материально поддерживаем двадцать семей из тех, которые потеряли кормильца.

— Но каким образом вы зарабатываете деньги? — поддержал разговор журналист, отмечая, что опять-таки не получил ответа на конкретный вопрос. — Создаете частные охранные и детективные агентства?

— Да, такие агентства тоже создаются при наших структурах.

— Вы создаете структуры?

— Учреждаем! На сегодня в наших руках сосредоточено более ста структур. Почему бы нет? Мы входим в число учредителей различных банков, в состав советов и наравне с банкирами получаем дивиденды от деятельности банков.

— Но чтобы стать учредителем банка, нужно иметь первоначальный капитал.

— Мы ценны банкирам не деньгами, а своим именем. На нас работает имидж.

Теперь пришла очередь улыбаться Берестову: он представил, как входят «альфовцы» в банк в камуфляже и вежливо просят, чтобы их взяли в Совет директоров. Редкий банкир рискнет отказать в подобной просьбе.

— Кроме того, — продолжал спокойно Тургенев, — нынешние ветераны сегодня активно входят во власть.

— Во власть? — поднял брови Берестов.

— Почему нет? Мы никогда не скрывали и сейчас стоим на этих позициях, что люди, которые много лет проработали в КГБ, имеют такое же право идти во власть, как и остальные граждане России. Если преступники и бандиты пытаются войти во власть, то нам, как говорится, сам бог велел! На сегодняшний день мы уже обладаем некоторой долей власти. Я — депутат Госдумы. Бывшие наши спецназовцы — мэры городов, советники законодательных собраний, председатели дум как в Москве, так и в других городах.

— А бывали случаи, когда спецназовцы, выйдя на пенсию, спивались? — не выдержала профессиональная натура Берестова.

— Могу назвать только один случай. Это был мой подчиненный. Фамилию называть не буду. После штурма дворца Амина у него случился психологический срыв. Он не мог выйти из штопора. Стал злоупотреблять. В прошлом году мы его похоронили…

— Понятно… — задумался Берестов и вдруг понял, что никому из этой структуры не то что спиться, но и помыслить об этом нельзя, ибо жизнь им уже не принадлежит, поскольку они все повязаны одним жгутом. Понятно, что любой шаг в сторону рано или поздно кончается похоронами.

И когда Берестов спускался по ступеням в сопровождении бойца специального назначения, неожиданно встретился с другим бойцом, поднимающимся навстречу. Это был черноволосый, стриженный под ежик парень лет двадцати пяти. У него были голубые глаза, тонкий нос с небольшой горбинкой, на подбородке ямочка, а на лбу бордовый шрам с белыми лапками от швов. Увидев Берестова, он улыбнулся. Берестов улыбнулся тоже.

А когда через час журналист столкнулся в редакции с Авекяном, то едва удержался, чтобы не сказать ему что-нибудь по поводу его нерусской «бестолковки».

— Ну как, — спросил редактор, перекрывая своим мощным торсом и без того неширокий вход в отдел, — выяснил, сколько «альфовцев» воюет в чеченских бандах?

— Что за дурацкие фантазии?! — воскликнул Берестов. — Ты хоть представляешь что такое группа «Альфа»? Это отборные офицеры ФСБ. Они учреждают банки, страховые компании, аудиторские фирмы, не говоря уж о спортивных клубах и частных охранных предприятиях. Они формируют собственные экономические структуры, а кроме того, активно внедряются во власть. А ты говоришь, инструктируют чеченцев.

— Да? — почесал затылок Авекян и ушел пристыженным.

33

Не успел Берестов расположиться за столом и включить компьютер, как позвонил Калмыков.

— Ну как? — спросил он.

— Все в порядке, — ответил Берестов. — Теперь, слава богу, я знаю, кто в меня стрелял… Я его видел собственными глазами.

— Значит, тебе его показали? Прекрасно! Хоть какая-то ясность… Ну теперь ты понял, что к чему?

— Понял одно: в России идет активный захват власти кагэбэшниками. Путин укрепляет власть по вертикали, а «альфовцы» укрепляют её по горизонтали. Они создают свои экономические структуры, подминают под себя банки, учреждают предприятия. Так вот, старик, на меня сегодня нашло прозрение: кагэбэшника на президентский пост начали готовить с девяносто четвертого года.

— Почему с девяносто четвертого?

— Да потому что в девяносто четвертом создалась ассоциация ветеранов «Альфа». Как мне пытался втереть очки её председатель, ассоциация возникла чисто для материальной поддержки семей погибших. А эти семьи можно пересчитать по пальцам. Прикинь, для того, чтобы поддержать двадцать семей, ассоциация учредила сотню структур? Нехило? И во главе каждой — бывший «альфовец».

— Надеюсь, ты об этом не будешь писать?

— А что, могут грохнуть?

— Не будем углубляться. Ты все правильно понял. Но неправильно толкуешь. Почему непременно кагэбэшники? Что за презрительный тон!.. Почему не люди, которые хотят вернуть достоинство нации?

— Достоинство нации? Однако странно слышать это от человека, работающего в «Коммерсанте» на того самого олигарха, который сделал все, чтобы этого достоинства у нации не было.

— Давай и в этот вопрос не будем углубляться. А что касается захвата власти кагэбэшниками, то эту мечту на Лубянке лелеяли не с девяносто четвертого, а с пятьдесят третьего. Но в пятьдесят третьем Жуков помешал чекистам захватить власть. А в восьмидесятом — Олимпиада.

— Впервые об этом слышу.

— Ты не знал, что в семидесятых готовился кагэбэшный переворот? Ну ты, старик, совсем темный. А для чего, по-твоему, Андропов создал группу «А» в семьдесят четвертом? И не только её. Сеть таких групп. Просто группа «А» засветилась после штурма Вильнюсской телебашни, вот и стала как бы легальной.