За секунду до взрыва

Кабинет дантиста занимал второй этаж современного с виду здания из красного кирпича. Корт подошел к медсестре-регистраторше и представился как Алберт Котч. Со страдальческой улыбкой он потрогал больную челюсть — она уже вся распухла и была иссиня-багрового цвета, — извинился, что не смог записаться на прием заранее, и выразил готовность ждать хоть целый день, если понадобится, а вернее, если есть хоть малейшая надежда, что доктор Розен сможет его принять. Медсестра на минуту исчезла в соседней комнате и вернулась, сияя улыбкой: не будет ли господин Котч любезен подождать? Корт откинулся в кресле и достал из кармана иллюстрированный журнал, купленный в соседнем киоске. Он просто не мог не купить этот журнал, так как центральная публикация в нем была посвящена катастрофе самолета «Эм-Эйр-Экспресс», рейс 64. И обложка журнала была отведена снимкам злосчастного самолета.

Статья называлась «Поиски в обломках» и рассказывала о некой Линн Грин, очень симпатичной молодой женщине — эксперте из ФАУ; она и руководила расследованием со стороны ФАУ. Конечно же, внимание массового, среднего читателя будет полностью приковано к хорошенькой мисс Грин. Но здесь Корт отличался от массового читателя. Практически не взглянув на привлекательное личико мисс Грин, он углубился в изучение обломков шестьдесят четвертого, разбросанных по черной от дыма и гари земле. Он рассматривал винты, провода, осколки фюзеляжа; он видел пожарных, врачей, носилки, машины «скорой помощи».

Сама статья его скорее разочаровала: слишком уж много внимания уделялось в ней мисс Грин и несоразмерно мало — самой катастрофе. В поезде Корт просмотрел несколько газетных статей на эту тему. Там было много текста, но мало снимков. Здесь наоборот. Уже в самом конце статьи он наткнулся на фотографию, которая ему что-то напомнила. Знакомое лицо. Ну, конечно! Телевизионное шоу после катастрофы с 1023. Кэмерон Дэггет, спецагент ФБР. Майкл Шарп, знавший Дэггета в лицо еще по своей прежней работе в полиции, специально указал Корту на него. Тогда, во время того расследования, Дэггет тесно сотрудничал с франкфуртскими службами. И вот теперь то же самое лицо выглядывало из-под вычищенного ногтя Энтони Корта. Он явно пытался уклониться от фотообъектива, но не вышло.

Корт физически ощутил, как все его существо пронзило острое чувство враждебности к этому человеку. Враги. Кругом враги. Итак, значит, и этим расследованием тоже занимается Дэггет. Что это должно означать? Не может же быть, чтобы он учуял здесь связь с детонатором Бернарда. У Корта голова раскалывалась от боли. Они потратили столько усилий, чтобы создать неуловимый детонатор, который всех должен был обмануть. Неужели они просчитались?

— Мистер Котч!

До Корта не сразу дошло, что вызывают именно его. Медсестра-регистраторша смотрела на него и повторяла это имя, наверное, в третий раз.

— Ох, простите, от этой инфекции я, наверное, совсем слух потерял. — Он с усилием улыбнулся, медсестра улыбнулась в ответ.

— У доктора есть сейчас свободное время: один визит отменили, — произнесла она.

Доктор Розен, лысеющий, с длинным носом и раздвоенным подбородком, с едва заметным шрамом над левым глазом, говорил свистящим полушепотом, как заправский конспиратор. Белый халат он носил поверх оксфордской рубашки, брюки без ремня и кожаные туфли на резиновой подошве дополняли его туалет. Из репродуктора у окна доносилась негромкая музыка.

В кабинете стояли три кресла. Розен со своей пухленькой помощницей-китаянкой занимали крайнее из них. Корт, то бишь Котч, уселся, откинул голову, поблагодарил доктора Розена за то, что тот согласился его принять, и объяснил, в чем проблема.

— Зуб сломался и выпал несколько дней назад, когда я грыз конфету, но, мне кажется, там что-то осталось.

Розен надел перчатки и начал обследовать десну.

— О-о-о! Это у вас был зуб мудрости, мистер Котч. — Он кинул быстрый взгляд на ассистентку и проговорил с ударением: — Семнадцатый! — Потом снова обратился к Корту: — Очень нехорошая инфекция. Потом еще придется проделать курс антибиотика — амоксциллина.

Ассистентка выронила инструменты, они рассыпались по полу.

— Ли, — резко произнес Розен, — пойдите позвоните прямо сейчас, пока я тут обследую зуб. Не стоит заставлять мистера Котча ждать дольше, чем нужно.

Вы какую аптеку предпочитаете, мистер Котч? — Корта этот вопрос застиг врасплох. Но Розен и не стал дожидаться ответа. — Мы обычно пользуемся той, что на Двадцать третьей улице, очень неплохая аптека. И недалеко отсюда. — Корт кивнул; ответить он не мог, так как доктор Розен уже копался у него во рту. Ассистентка, вся пунцовая, казалось, не могла двинуться с места, так что доктору пришлось даже прикрикнуть на нее: — Ну что же вы, Ли! Приберите-ка здесь и позвоните туда!

Она повиновалась, как в полусне. Розен еще раз осмотрел зуб, воскликнув:

— Жуткая картина, мистер Котч! — Он повернулся к столу, открыл ящик и достал оттуда маску, запечатанную в целлофановый пакет.

— Нет-нет, доктор, — быстро сказал Корт. — Газа не надо. Обещаю, что буду сидеть тихо и терпеть.

— Но это невозможно, — ответил доктор, — слишком сильное заражение. Придется резать, накладывать швы. Как же без обезболивания? Нет, это невозможно.

— Ну тогда новокаин. Но только не газ.

— А я все-таки предлагаю газ, — сказал Розен. — Поймите, я не могу ничего обещать.

— Я понимаю, — ответил Корт, — и благодарю вас. Но меня вполне устроит новокаин.

Доктор явно нервничал. Наверное, это признак профессионализма, подумал Корт. Хочет сделать все наилучшим образом, а ему не дают. Но вдруг что-то в глазах врача привлекло его внимание. Внутри зазвучал сигнал тревоги. И его защитные, почти параноидные реакции взяли верх над всем остальным.

Корт стал припоминать все с самого начала. Как он сказал? Что он сказал ассистентке? «Семнадцатый!» Зачем нужно было это подчеркивать? А что он приказал ей чуть позже? «Пойдите позвоните туда прямо сейчас». С другой стороны, ну кто мог его здесь ждать? Ведь он же выбрал этого врача наугад, в последнюю минуту. Так Корт пытался уговорить и успокоить себя. Но подозрительность не проходила. И тут в довершение ко всему он вдруг заметил в углу рентгеновский аппарат. Зачем же делать обезболивание еще до рентгена?.. Нет, что-то тут явно было не так.

— Откройте, пожалуйста, рот, — услышал он голос врача. Тот навис над ним, как коршун, сжимая в когтистых лапах шприц со сверкающей иглой.

В этот момент вернулась ассистентка, что-то уж слишком быстро и слишком взволнованная. Подошла и со значением уставилась на Розена. Он же избегал на нее смотреть.

— Откиньте голову, — приказал он и положил руку Корту на плечо.

Игла приближалась к лицу. Глаза Корта перебегали с доктора на ассистентку. Вот оно! Доктор кинул на ассистентку мимолетный взгляд, и в нем был упрек.

Корт все понял. Реакция его была мгновенной, как будто он сто раз это репетировал. Одним движением он схватил за руку ассистентку, другим — вырвал шприц из руки у доктора, вонзил иглу в руку ассистентки, послав туда все содержимое шприца. Ассистентка обмякла, шатаясь, сделала два шага и мешком свалилась на пол. Доктор Розен был в совершенной панике.

В следующую минуту Корт вылетел из кресла, сильным ударом отбросил руки врача и ухватил его мертвой хваткой за горло. Из соседней кабины показалась вторая докторша. Корт выхватил из кармана револьвер и направил на нее — скорее для острастки. Глаза у нее выкатились из орбит от ужаса. Тело Розена обмякло у него под рукой, Корт выпустил его, и доктор повалился на пол. Корт ринулся в приемную. Остальные посетители уже ушли, приемная была пуста. Медсестра-регистраторша сидела, ухватившись рукой за телефонную трубку, скованная ужасом. Корт кинулся к ней, вырвал из рук трубку и положил на место. Потащил регистраторшу к входной двери, запер ее, потом вместе со своей ношей вернулся в кабинет. Подтолкнул регистраторшу вперед, туда, где сидела объятая ужасом докторша. Регистраторша споткнулась о тело ассистентки.