Неоновые джунгли

– Наверное, потому, что в лагере я вдоволь насмотрелся на всех этих ублюдков.

– Скажи, Джимми, ты умеешь держать себя в руках? Ну, скажем, в состоянии сильного возбуждения или чего-то вроде этого...

Тот поднял на него глаза:

– Держать себя в руках? Конечно же умею. Да и в ярость я прихожу в общем-то очень редко. А что, собственно, вы имеете в виду?

– Дело в том, Джимми, что ваш квартал обслуживает лейтенант полиции по имени Ровель. Это его территория.

– Да, мне доводилось о нем слышать...

– Так вот, неделю-другую он не будет тебя трогать, но затем обязательно явится и начнет, образно говоря, выкручивать тебе руки. Изо всех сил будет стараться вывести тебя из себя. Чтобы ты пришел в ярость, не выдержал, попробовал его ударить. Вот тогда он с чистой совестью отправит тебя назад в лагерь и расхохочется мне прямо в лицо! По его глубочайшему убеждению, никого из преступников нельзя досрочно освобождать, все они должны полностью отмотать свой срок. И при этом он даже потом люто их всех ненавидит. Считает, что парни вроде тебя просто не способны исправиться и встать на истинный путь. Никогда! Ровель любит повторять: «Они как были, так и останутся преступным элементом». И естественно, любым способом старается доказать свою правоту.

– Не волнуйтесь, мистер Дармонд, ему не удастся вывести меня из себя. Это исключено.

– Прекрасно. Что ж, Джимми, в таком случае пойдем устраивать тебя на новом месте.

Поль намеренно ехал в западную часть города очень медленно, чтобы успеть рассказать по дороге своему новому подопечному обо всех обитателях большого старого дома. При этом его почему-то не покидала мысль, что он кого-то упустил из виду. Хотя такого просто быть не могло. Все, абсолютно все из них были ему прекрасно известны. И тем не менее в доме чего-то явно не хватало. Чего-то, что позволило бы Джимми Доверу вернуть себе уверенность и чувство самоуважения. Над домом как бы витал дух поражения. Его поражения. Потом, чуть позже, до Поля дошло, что он подсознательно думал о доме Вараков так, будто в нем все еще были покойная жена Гаса и его убитый на войне сын. «А может, это все-таки ошибка? – мелькнула вдруг у него мысль. – Что, если Гас предлагает то, чего у него давным-давно уже нет, – того чувства душевной теплоты и семейного монолита, которые существовали в те далекие годы?..»

Впрочем, как только они оказались на месте и старина Гас сердечно приветствовал их, Поль Дармонд тут же забыл о своих подозрениях. Гас с энтузиазмом говорил на своем слегка искаженном, но почему-то очень приятном английском, громко смеялся, дружески похлопывал Джимми по плечу, представляя его всем, кто в тот момент оказался в магазине, – Яне, Бонни, Рику и Уолтеру. Приветствие последнего оказалось единственным, которое прозвучало заметно прохладнее, чем всех остальных.

Стоявшая на кухне у плиты Анна приветливо кивнула Джимми, зато Доррис, находившаяся в это время в гостиной, была язвительно вежлива. Совсем как гадюка, которая только и ждет подходящего случая, чтобы укусить!.. Верна в магазине не было – он развозил заказы.

Гас с трудом поднялся вместе с ними по лестнице на третий этаж и сказал:

– Твоя комната, Чимми, здесь, на третьем. Небольшая, но чистая. Хорошая постель. Вместе с тобой тут Бонни и Верн Локтер. Мы с женой, Уолтер и Доррис, Анна и моя Тина на втором. Рик Стассен в задней комнате там, внизу.

Не скрывая чувства гордости, он показал ему комнату.

– Ну как, Чимми, она тебе нравится?

– Не то слово, мистер Варак.

– Нет, нет, дружок, для вас всех я тут никакой не мистер, а просто Гас. Или, ну, скажем, папа... А сейчас, сынок, давай распаковывай свои вещи, устраивайся. На сегодня никаких дел. Оглядись, пройдись по улице, внимательно посмотри, что где... Потому что завтра у тебя будет много работы, уж поверь мне, сынок. – Гас замолчал, и Поль увидел, как его глаза вдруг затуманились, будто ушли куда-то далеко-далеко, в те давно минувшие времена. Жизнь, казалось, навеки покинула старика. Вытекла до самого конца, словно вода из фляжки в пустыне.

– Конечно же, мис... То есть, простите, Гас, конечно. Только так оно и будет, – чуть улыбнувшись, произнес Дармонд.

– Да? Ну уж это само собой. Ладно, надеюсь, нашему юноше здесь понравится. Еда у нас в общем-то простая, но зато сытная. И ее здесь в достатке. Может, даже больше, чем где-либо еще. – Он шутливо слегка ткнул Джимми кулаком в бок. – Мне кажется, ты ранняя пташка. Кто рано встает, тому Бог подает, так ведь, Чимми?

– Да, сэр... то есть, простите, папа.

– Ну а теперь пойдем вниз, и я познакомлю тебя с Тиной. Моей Тиной. Она только что вернулась из школы. Чувствует себя, похоже, неважно, но все равно познакомиться с новым членом нашей семьи, думаю, не откажется. Это же совсем не трудно.

– В таком случае, может, не стоит ее сейчас беспокоить, Гас? – сказал Поль.

– Да что ты. Это же совсем не беспокойство.

Они все спустились на второй этаж к комнате Тины. Гас громко постучал в ее дверь.

– Тина! Тина, выйди-ка на минуточку познакомиться с нашим новым другом Чимми!

Из комнаты до них сначала донеслись какие-то невнятные звуки, затем дверь чуть приоткрылась, и в дверном проеме показалась Тина. Прошла не одна неделя с тех пор, как Поль Дармонд видел ее в последний раз, поэтому его просто потряс ее облик: тупой взгляд совершенно пустых глаз с неестественно расширенными зрачками, желтая кожа, спутанные волосы, походка как у лунатика... Господи, неужели Гас этого не замечает? Впрочем, может быть, все это происходило постепенно, в то время, когда он был занят совсем другим... справлял вечную тризну по Генри, своему самому любимому сыну?!

– Тина, познакомься, это Чимми Довер, наш новый член семьи.

– Привет, – равнодушно произнесла она.

– Здравствуйте, – слегка прищурив глаза, так же монотонно ответил ей Джимми.

– Тебе же нужен новый бойфренд, чтобы ходить с ним в кино? – Гас, якобы игриво, неуклюже ткнул родную дочь кулаком в бок.

– Не смей этого делать! – тонким, визгливым голосом вдруг выкрикнула Тина и, резко повернувшись, с треском захлопнула дверь своей комнаты.

Медленно шагая по холлу к лестнице, Гас растерянно улыбнулся и пожал плечами.

– Наверное, неважно себя сегодня чувствует, – предположил он. – Обычно она никогда так не поступает.

Шедший чуть позади него Поль обернулся и увидел, что Джимми все еще стоит и тупо смотрит на закрытую дверь. Со странным задумчивым выражением лица.

– Джимми!

Услышав его, юноша будто стряхнул с себя оцепенение – всем телом, совсем как собака, выбравшись из реки на берег, – резко повернулся и торопливо зашагал по холлу к лестнице.

– А теперь, Джим, иди к себе наверх и распакуй свои вещи. Мне тут надо кое о чем поговорить со стариной Га-сом, – обратился к нему Поль.

Юноша пошел вверх по лестнице, но уже через несколько ступенек остановился и обернулся, услышав, как Поль Дармонд произнес ему вдогонку:

– Мне скоро надо бежать по делам, Джимми. Удачи тебе.

– Спасибо вам, мистер Дармонд.

Спускаясь по лестнице в гостиную комнату, Гас не проронил ни слова. Только оказавшись внутри и закрыв дверь, он коротко спросил:

– Ну что, поговорим здесь?

– Почему бы и нет, Гас? Присаживайся, пожалуйста.

– Ты тоже... Знаешь, этот Чимми, похоже, совсем неплохой парень.

– Дело совсем не в этом. Гас. Что происходит с Тиной? Как она вела себя в последнее время?

– Молоденькие девушки, что тут скажешь... Бесятся, без причины нервничают... В последнее время почти совсем не улыбается, часто куда-то ходит. Наверное, на свидания. Сильно похудела, вот Анна беспокоится, что она почти ничего не ест.

– Ты не очень-то следил за ней, ведь так?

– Да, не очень. А зачем? Она очень хорошая девушка. Хотя... хотя в общем-то, конечно, я мог бы уделять ей побольше времени. Понимаешь, после смерти Генри я... – Он беспомощно развел руками, а затем устало и безвольно опустил их по бокам.