Ресурс Антихриста

— Сожрут, — бросил Адвокат, вгрызаясь в ломтик леща.

— Кого сожрут?

— Нас сожрут, — убежденно ответил тот, — вот и вся фиеста. Там, я слышал, людоедство еще вовсю процветает.

— Ну, Сеня, ты даешь! Во-первых, в наше время каннибализм — явление исключительное. Во-вторых, на тебя в этом плане вряд ли кто позарится — ты же костлявый, как тысяча ершей, да и мясо твое в пищу, наверно, не пригодно, так как проспиртовано сверх всякой меры.

— На хрена тебе на экватор? — поинтересовался Адвокат, вполне серьезно восприняв сказанное приятелем. — У тебя и здесь все на мази.

— Тянет, Сенечка, как магнитом тянет, — сказал Перегудов, закуривая сигаретку. — Наверное, в своем прошлом воплощении я был папуасом.

— Чушь все это, утопия, — вяло обронил Адвокат. — Каждый должен нести свой крест. Что на роду написано, тем и довольствуйся. Слышал такую фразу, кто-то по уму сказал: «Рожденный пить, взлететь не может».

— Знакомо, но несколько в другой интерпретации.

— Это неважно. — Адвокат вопросительно взглянул на Влада. — Что-то пиво не лезет. Толку с него — девяносто шесть процентов воды, четыре — алкоголя, наоборот было бы интересней. Может, по соточке примем, а?

— Уже неймется? — с нескрываемым презрением спросил Перегудов. — И в самом деле, рожденный пить навек лишен покоя. А теперь…

— Ага, вот и Юрий Юрьевич пожаловал, — перебил Влада Адвокат, смотря куда-то поверх его головы.

— Кто? — не понял Перегудов.

— Тот, кого мы ждем. Гриф собственной персоной.

— Отлично, Сеня, — сказал Перегудов, переключив внимание на вошедшего в пивной зал мужчину в элегантном костюме. — А теперь подъем и, как краб, бочком, бочком на выход. Твоя соточка скучает по тебе наверху, в кафе за углом. Все понял?

— У матросов нет вопросов, — скороговоркой прошептал Адвокат и с проворством ужа тут же выскользнул прочь из прокуренного подземелья.

Влад, забыв про пиво, продолжал наблюдать за интересовавшим его субъектом с кличкой стервятника. Гриф же, войдя в помещение, по-хозяйски огляделся с выражением лица человека обремененного, по меньшей мере, важными государственными заботами. Его наметанный глаз с молниеносной быстротой запеленговал среди праздноотдыхающей публики объект потенциального интереса. Отработанным выверенным жестом он сначала поправил пестрый галстук, затем пригладил прядь волос и вальяжно направился к стойке бара, где на высоких крутящихся сиденьях расположились две длинноногие блондинки юного возраста в откровенных миниюбках. Их появление здесь для Перегудова прошло как-то незамеченным.

Тем временем Гриф непринужденно пристроился рядом с девицами и, взяв кружку пива, принялся не торопясь набивать табаком курительную трубку. Перегудов, оставив свою позицию, тоже подошел к стойке бара и занял свободное место по другую сторону от дам. За спиной бармена горел экран телевизора; делая вид, что его интересуют перипетии футбольного матча, Влад ждал дальнейшего развития событий. И они не замедлили развернуться.

— Да, Дианка, наш шеф совсем оборзел, — пожаловалась одна другой. — Заставляет нас танцевать еще в одном кабаке, а как доплачивать, сволочь, так фиг! Решил, что одной кормежкой за это он от нас и отделается…

— Да пусть он подавится своей жрачкой, — раздраженно подхватила подружка, — засунет ее себе в жопу. Нам бабки нужны, а не его шницеля засушенные.

— А всем треплется, что нам хорошо башляет, — все больше распалялась та, что сидела ближе к Грифу, — что наше варьете самое высокооплачиваемое в Риге…

— Жмот несчастный! — бросила подружка. — Шестьдесят латов в месяц — разве это заработок? На колготки и те не хватает.

— И не пикнешь, — огорченно вздохнула первая. — Чуть что, я знаю, костюмы отберет и на улицу!

— Играет на том, что на наши места замена сразу найдется, претенденток хоть отбавляй. Эх, найти бы другого хозяина, да не такого жлоба.

— А еще лучше где-нибудь заграницей, — мечтательно закатила глаза подружка. — Тут за гроши напрягаться надоело.

— Одно плохо — им там всем секс подавай, а под каждое дерьмо ложиться…

— Можно и не ложиться, — не глядя в их сторону, будто разговаривая сам с собой, изрек Гриф.

«Началось, — мысленно усмехнулся Перегудов. — Ну, что ж, заодно и театр одного актера посмотрим».

— Послушайте, дядя, — вполоборота развернулась одна из девиц. — Вам не кажется, что влазить в посторонние разговоры очень неприлично?

— Суется каждый не по делу, — капризно дополнила другая.

— Почему не по делу? Как раз по делу, — расправил плечи Гриф, приобретая величественную осанку султана. — Шоу-бизнес, красавицы, моя епархия. Многое я повидал, но здесь в Латвии — это нечто — полный беспредел! Слов просто нет! В ОАЭ даже и представленья не имеют, как тут измываются над истинными артистами, там ведь тружеников сцены буквально на руках носят. Вот там умеют ценить искусство современного европейского танца!

— Где вы сказали? — в один голос переспросили «артистки», и в глазах у них отразился живой интерес к необычному собеседнику.

— Позвольте для ясности представиться. Завидонов — генеральный менеджер шоу-концерна «Дансинг групп интернейшнл» по странам Балтии. — Гриф похлопал ладонями по наружным карманам пиджака, потом полез во внутренний. — Увы, визитки, к сожалению, остались в другом костюме.

— Да это неважно, — промурлыкала одна из девиц, потеплевшим взором обласкивая «генерального менеджера». — Так что вы там говорили про…

— Ах, да, про ОАЭ, — засверкал белозубой голливудской улыбкой Гриф. — ОАЭ, девочки, — Объединенные Арабские Эмираты, регион, который я курирую от нашего концерна. Сказочные княжества: Шарджа, Дубай, Абу-Даби, мощная индустрия развлечений. А какие там казино, рестораны, найт-клубы! И все новые и новые появляются, как грибы после дождя — не успеваешь отправлять пополнение. А теперь вот навязали еще Катар, Бутан, Бахрейн — ума не приложу, где столько команд набрать, чтоб удовлетворить все заявки. Из Польши, Литвы, Эстонии все более-менее стоящее уже давно туда переправил. И все мало — эти нефтяные толстосумы с жиру просто бесятся.

— А вы как, по контракту набираете?

— А какие условия? — добавила другая.

— Естественно на контрактной основе по результатам конкурсного отбора, — важно пыхтя трубкой, пояснил Гриф. — И люди не ценят, представляете, здесь соглашаются на все — только отправь, а туда попадут, им полторы тысячи баксов в месяц уже не деньги, три им подавай. Заелись, бунтуют! Бен Саид аль-Саббах вчера звонил, говорит недовольных будем гнать в шею — набирай новых.

— Вам повезло. Мы как раз танцовщицы варьете, — кокетливо произнесла одна из девиц, забрасывая ногу на ногу так, что даже Перегудов смог разглядеть цвет ее трусиков.

— Это вам повезло, девочки, — назидательно уточнил Гриф. — Впрочем, говорить пока рано: мне нужно вас для начала посмотреть, а уж потом…

— Что потом? — хором вырвалось у претенденток.

— А потом будем говорить о контракте. Если подойдете — оформляем бумаги, я посылаю факс, а по получении визы — на самолет и вперед, покорять сердца арабских шейхов!

— Господин менеджер, позвольте вопрос, — неожиданно для всех вмешался в разговор Перегудов. — А как у вас в школе обстояло с географией?

— Не понял, — удивленно взметнул брови Гриф, обернувшись к новоявленному выскочке.

— Да очень уж тонко вы переместили королевство Бутан из Гималаев на берега Персидского залива.

Возникшая вслед за этой репликой пауза грозила затянуться и Гриф, чтобы как-то скрасить немую сцену, принялся выбивать трубку о край пепельницы.

— Нет, девочки, в таких условиях решительно нельзя вести никаких переговоров, — возмущенно ворчал он, убирая трубку в карман. — Если будет угодно, пойдемте в мое представительство и там…

— Конечно, конечно! — не дав ему договорить, взахлеб защебетали подружки и тут же попрыгали со своих мест, не забыв на прощанье презрительно мазнуть взглядами по ухмыляющейся физиономии неизвестного нахала.