Сыскное бюро Крулевская и партнеры

    — А у меня уже первый клиент есть, отец Серафим, — и, не давая вставить хотя бы слово, быстро пересказала ему беседу со священником.

    Королевой её называли только очень хорошие знакомые. Эта кличка родилась в давние времена как производная от её польской фамилии, но она очень точно отражала её внешний облик и особую требовательность в делах как к себе самой, так и к тем людям, с которыми ей приходилось работать. Вот и сейчас в голове у женщины уже созрел план привлечь контингент бывших знакомых и подельников уголовного авторитета Силы на благое дело по идентификации иконы Иоанна Кронштадтского.

    — У тебя, дорогой мой, конечно есть люди в антикварном мире, и не вздумай отнекиваться, знаю, что есть. Так вот, будь добр, обеспечь меня, пожалуйста, спецом в области иконописи и по возможности быстрее. Ты, как патриот своего города, надеюсь, не хочешь, чтобы прихожане молились на какую-то непонятную доску, — произнесла Марго, используя в своем голосе повелительные нотки.

    — И откуда ты взялась на мою голову? — обречённо ответил Силуянов.

    — Откуда, откуда — из прокуратуры, конечно, — уже весело ответила Маргарита, с удовольствием вспоминая, как в стародавние времена могла на вполне законных основаниях избавить криминального авторитета от пребывания в местах не столь отдалённых, нажив себе немало врагов в прокурорской среде, но приобретя при этом умного и щедрого друга, а затем и любовника.

    Глава 4

    Владелец многопрофильного концерна, носящего его фамилию, бывший криминальный авторитет Сила, был человеком слова. Так как уже вечером того же дня в дверь сыскного бюро «Крулевская и партнёры» постучал маленького роста человек в хорошо пошитом костюме и шикарном плаще, переброшенном через руку.

    — Позвольте представиться — Самуил Вайскопп. Прибыл по поручению вашего друга, чем могу быть полезен?

    Без долгих церемоний Марго вместе с экспертом отправилась в церковь, благо она располагалась совсем недалеко.

    Отец Серафим оказался на месте и тут же показал им икону.

    Самуил Вайскопп надел белые перчатки из какого-то тончайшего материала, водрузил на лоб мощный фонарик, взял в руки лупу и затих, внимательно изучая Иоанна Кронштадтского.

    Прошло часа два, прежде чем эксперт выключил фонарик и обратился к присутствующим.

    — Ну, что я вам могу сказать… Это не Иоанн, вернее не совсем тот Иоанн.

    Икона святого праведного отца Иоанна Кронштадтского, написанная в петербургской Академии художеств в память 100-летия кончины «всероссийского пастыря», сейчас хранится на греческой горе Афон. Образ находится у игумена монастыря Симонопетра архимандрита Елисеоса. Святогорские монахи освятили её по полному чину. Их обитель пострадала от пожара и сейчас восстанавливается. Знаменательно то, что этому помогают молитвы к русскому святому, который сам был основателем храмов и монастырей. В вашей церкви, вероятно, был авторский список с этой иконы. Но то, что я здесь сейчас вижу, это совсем свежая, недавно написанная, копия. Надо сказать, очень талантливо написанная. Сами понимаете, подлиннику совсем немного лет, это не 15-й и даже не 19-й век, поэтому по структуре и краскам практически ничего не определишь. Естественно, из-за, скажем так, не совсем бережного хранения за несколько лет образуются микротрещины, которых в данной работе не наблюдается. Но я теряюсь в догадках, зачем и кому надо было похищать икону, которая больших денег не стоит, у антикваров особой цены не имеет. Но это уже не моя епархия, прошу прощения за эти слова, произнесённые под сводами церкви. За сим, разрешите откланяться. Провожать меня не надо. Засвидетельствуйте моё почтение господину Силуянову, счёт за услуги я ему пришлю в ближайшее время.

    Вайскопп надел свой шикарный плащ и вышел из церкви.

    Глава 5

    Марго резала лук и вытирала слёзы, бурным потоком лившиеся из глаз, рукавом расшитого домашнего халата. С тех пор, как она обрела близкого человека — приёмную дочку Лилию, о постоянных бутербродах на все случаи жизни пришлось забыть. Четырнадцатилетнему растущему организму требовался полноценный завтрак, обед и ужин. Слёзы, как ни странно, нисколько не мешали её мыслям.

    «Итак, мы имеем сыскное бюро, мы имеем первого клиента и первое задание, а вот партнёров мы не имеем. Главный партнёр, конечно, есть, но нельзя же его привлекать к оперативной работе, он стратег и помощник в самом крайнем случае. Очень хороший партнёр — мельник Иннокентий Николаевич, умный, тактичный, внимательный, но он до сих пор в хосписе, ему немного лучше, однако не факт, что в ближайшее время его оттуда выпишут. Гиреев до сих пор в Берлине, в клинике «Шарите», но и его можно назвать партнёром с большой натяжкой. Вот и получается, что партнёры у неё только на вывеске.

    В дверь позвонили, и Марго открыла. На пороге стояла как всегда распахнутая и разрумянившаяся Лилия.

    — Мамочка, не ругайся, я опять забыла ключи. Зато смотри, что я на пленэре нарисовала, — выпалила девушка, доставая из сумки пачку эскизов.

    «Определённо, у неё получается» — подумала про себя Марго, рассматривая рисунки.

    — Мой руки и за стол! И так время ужина опять пропустила, — скомандовала женщина. И тут, как и бывало раньше, в её мозгу щёлкнул тумблер.

    «Художники, их совсем немного в нашем городе, они друг друга знают, вполне вероятно, что кто-то из них нарисовал Иоанна».

    За ужином Маргарита сказала дочке:

    — Я тебя попрошу завтра сходить на наш Арбат, ну тот, который на аллее в парке. Походи, посмотри на картины. А, главное, обрати внимание, может, кто-то выставляет там иконы или картины на библейские сюжеты. Если такие найдутся, сфотографируй их на мобильник, а если они маленькие и недорогие, то купи одну.

    — Ура, — обрадовалась дочка, — мамулечка расследует очередное жуткое преступление против человечества. Помощник Лиля готова верой и правдой служить добру и справедливости, тем более, что мне и самой туда надо, красок прикупить.

    — Почему там? — удивилась Марго. — Что, в магазинах их уже не продают, капитализм в отдельно взятом городе закончился и теперь, как и прежде, всё надо доставать и покупать из-под полы?

    — Ну как ты не понимаешь, у художников палитра красок гораздо богаче, они не просто продадут, но и подскажут, как лучше получить тот или иной оттенок, да и вообще с ними поговорить очень полезно. Всё, я наелась, посуда за мной, но позже, сейчас сериал по «ТНТ» начинается. — Дочь чмокнула Маргариту и упорхнула из-за стола.

    Маргарита вздохнула, собрала посуду и понесла её в раковину. Обещание дочери помыть посуду будет обязательно исполнено, но только не факт, что сегодня или завтра.

    Как всегда дочь уснула на диване, телевизор показывал очередную порцию голливудского ширпотреба. Марго заботливо укрыла её одеялом, выключила свет и телевизор, ушла к себе, но заснуть не могла.