Гроссмейстеры афёр

Оказалось, подлил масла в огонь — и без того напуганный Буряце затрясся от нервной дрожи всем телом.

— Так значит, я обязан вам жизнью, товарищ капитан? — с неподдельным испугом спросил артист.

— Выходит так, гражданин Буряце. Опоздай мы на несколько минут — и вряд ли бы мы застали вас в живых…

— Я в долгу не останусь… Вот вам моя визитная карточка, будете в Москве — звоните. Обеспечу билетами на любое представление, в любой театр, на любой концерт! Поверьте, не в моих правилах быть должником…

По дороге в гостиницу — а путь от квартиры Савельевой до гостиницы неблизкий — Махмуд вдруг заметил, что певец забыл надеть перчатки.

— Послушайте, вы же отморозите себе руки! — вскричал Кочев. — Мне же потом страна не простит, что по моей вине Борис Буряце не может играть на гитаре. Так, немедленно зайдём к моему другу и оботрём руки спиртом, быстро-быстро!

В тот же момент Кочев толкнул калитку и буквально потащил Буряце к дому, где проживал Герцог.

— Слушайте, куда вы меня тащите? — запротестовал тенор.

— Я пытаюсь спасти ваши обмороженные руки, Борис Леонович. А мой друг — он начальник планового отдела прииска, там уж, у него дома, вам ничего и никто угрожать не будет, поверьте…

Вот при таких трагикомичных обстоятельствах произошло личное знакомство Герцога с намеченной им жертвой — артистом театра «Ромен», Борисом Буряце. С того самого вечера цыган, приняв предложение Герцога, перебрался из гостиницы и стал жить у Юлия Львовича.

Нет-нет, играть, то есть катать у лохов рыжьё (выигрывать золото), Буряце в сопровождении Махмуда и черкесов уходил в известные ему катраны. где также собирались прибывшие с материка элитные игроки: Серёжа Усенко с Бруно, Марик Рабинович, отец и сын Психи, но ночевать… Ночевать он возвращался всегда в дом гостеприимного Юлия и обворожительной Ирмы.

Как-то однажды Борис, покорённый сердечным приёмом хозяина дома, его эрудицией и широтой интересов, задал вопрос:

— Почему такой незаурядный человек, каким являетесь вы, Юлий Львович, прозябает в такой глуши, куда и попадают-то в основном, не по своей воле, а по приговору суда?

Ответ последовал незамедлительно и был также искренен и прям, как и вопрос:

— Дорогой Борис Леонович, я не судим и не был сюда этапирован, я — свободный человек, меня сюда привело то же, что и вас — страсть к золоту… Возможность приобрести его по дешёвке, в больших количествах и при минимальных умственных и физических затратах… Так что, как видите, мы с вами единомышленники!

После этих коротких, но всепроясняющих реплик мужчины стали называть друг друга не иначе как «Борик» и «Юлик», а Буряце в подтверждение своего безграничного доверия к Герцогу, приволок к нему несколько полотняных мешочков с золотым песком и самородками (где уж он их до этого прятал — одному Богу известно!) и попросил разрешения хранить их до убытия на материк в доме своего нового друга и покровителя.

— Идёт, — с готовностью ответил Герцог. — Но за это, Борик, ты меня просветишь, разумеется, в пределах допустимого, по части шанцев. используемых тобой и твоими собратьями по обкатке лохов… Я ведь, знаешь, в юности был подающим надежды каталой. даже чемпионский титул имел в Одессе. Игра в карты была моей безраздельной и всепоглощающей страстью…

— Да ты что?! Вот так сюрприз! Ну что ж, пойду тебе навстречу, постараюсь тебя кое в чём просветить, только, как ты понимаешь, не в ущерб самому себе…

— Согласен, — ответствовал Юлик. — А через годик, если ты, конечно, будешь согласен, я сдам тебе экзамен…

— То есть? — не понял Буряце.

— Ну, через год мы встретимся где-нибудь в более комфортном, чем Магадан, месте и сыграем один на один, чтобы ты убедился, что твои уроки не прошли даром, согласен?

— Раньше. Мы встретимся раньше. В августе-сентябре я буду гастролировать в Сочи. Вот там мы и сможем проверить, чего ты добился за девять месяцев, ведь сейчас начало января, не так ли? Кстати, за девять месяцев из какой-то ничтожно малой капли спермы вырастает человек, вот в сентябре и посмотрим, сумеешь ли ты сделать то же самое и, став человеком, на равных играть со мной . элитным игроком…

— По рукам, Боря!

— По рукам, Юлик!

— Да вот ещё что, Борис… — сделав вид, будто раздумывает, раскрывать тайну или нет, произнес задумчиво Герцог. — С некоторых пор на прииске ужесточены правила контроля отъезжающих на материк. Ну, там всякие личные досмотры, металлоискатели…

— И чем это грозит именно мне? — поспешно спросил тенор и по совместительству скупщик золота.

— Тем же, чем и другим! Мало того, что, обнаружив у тебя песок и самородки, их попросту отберут, так ещё и уголовное дело могут возбудить о незаконном вывозе достояния государства — золота, а могут и статью пришить о хищении драгметалла в особо крупных размерах… Ты ж, поди, не сто граммов песка собираешься увезти в Москву, — Герцог кивнул на полотняные мешочки, которые приволок иллюзионист. — Их в багажной клади не спрячешь…

— Что же делать, Юлик?! Посоветуй, я заплачу, в конце концов!

— По этим вопросам обращайся к Махмуду, с ним обо всё и договаривайся. Я к транспортировке золота не имею никакого отношения! Думаю, Махмуд закажет для тебя металлический чемодан с двойным дном, куда ты и высыплешь своё выигранное богатство…

— Почему именно металлический, а не простой, фибровый или деревянный?

— Так в том-то всё и дело, как ты не понимаешь, Борик?! Тебе же надо будет проходить контроль под металлоискателем… Он, естественно, сработает, ну а ты скажешь, что прибор срабатывает на металлическую оболочку чемодана, вот и всё! Но, впрочем, это — не мои проблемы, а ваши с Махмудом, вот с ним и решай их… На его условиях! Вот тебе ещё один совет: доберёшься до Магадана, не бери билет на самолёт — в аэропорту контроль ещё строже, чем на прииске, да и Махмуд там, в аэропорту, уже не сможет тебе ничем помочь… Так что придётся добираться в Москву поездом… Я понимаю, это долго, но зато надёжно!

— Спасибо за совет, Юлик… Хотя, надо сказать, ты меня несколько расстроил…

— Ничего! Когда в Москве разложишь перед собой всё своё богатство — будешь только благодарен твоему покорному слуге, уж поверь моему опыту…

Буряце неожиданно заторопился, стал искать свои перчатки и шапку.

— Ты куда собрался в такое время? Сейчас Ирма вернётся с дежурства, поужинаем, телевизор посмотрим…

— Понимаешь, Юлик, «стрелка» у меня решающая с Серёжей Усенко назначена. Мы должны наконец решить — кто кого…

— А я ведь, Боря, тебе ещё не всё сказал, так что Серёжа пусть подождёт, а ты — слушай! Все поезда, следующие из этого региона в Москву, просто битком набиты майданщиками (шулерами, орудующими в поездах, на ж.д. станциях, аэропортах), так что, убереги тебя Бог поддаться искушению и поддержать игру в обыкновенного дурачка. Потом ты от них не отвяжешься, и уж гарантии того, что ты доедешь живым до Москвы, нет никакой. Запомни, все бригады милиции, сопровождающие эти поезда . посажены майданщиками на зарплату. поэтому последние спокойно катают в купе, в поездных ресторанах, в тамбурах — везде…

Так что, Борис, прошу тебя — не обольщайся, что ты — элитный катала, шулер-аристократ. и любому из майданщиков дашь сто очков форы вперёд… Знай, что у них для таких червонных валетов. как ты, припасены другие мульки (ухищрения) — ножи и пистолеты… Зарежут или застрелят и выбросят из поезда на ходу!

— Юлик, что бы я делал здесь, не встреть тебя! Иди, мой дорогой, я тебя обниму и расцелую… Пожалуй, ты прав: не пойду я сегодня выяснять отношения с Усенко, дождусь прихода твоей очаровательной Ирмы, вместе поужинаем, словом, расслабимся… Уж сколько можно жить в этом диком напряжении!

Перед отъездом с прииска Буряце вручил Герцогу свою визитную карточку, вписав туда московские домашние телефоны, — свой, своего престарелого отца, старшего брата и ряда постоянных любовниц, в том числе и Галины Брежневой: верный признак симпатии и особого доверия к другу Юлику…