Голая королева

ерь она его не любит. Не может любить: она любит другого. Она любит Андрея…

Что ж, он должен это понять. Он, наверное, умный человек, раз в его годы он уже директор такого большого, солидного издательства!

Вот, отказалась слушать доктора Паршина, теперь гадай – что за человек ее Муж… А согласилась бы слушать доктора – никогда бы Андрея не встретила! Так что все к лучшему в этом лучшем из миров… Где-то она эту фразу слышала… Или читала? Неважно. Важно то, что все не так уж страшно на самом деле.

Воодушевленная этой простой мыслью, Лина вскочила, схватила открытку с волками, выбросила ее в ведро – чтобы этот безнадежно жесткий звериный взгляд не мешал ей обдумывать ее человеческие дела – и зашагала по комнате, сплетя руки на груди и сосредоточенно разглядывая заляпанный краской старый паркет. В туманном стекле зеркала, синхронно с ней, маршировало ее отражение, и она иногда останавливалась, чтобы на него взглянуть, словно ища у него поддержки своим рассуждениям. Отражение угодливо поддакивало.

Действительно, если подумать… Если подумать хорошенько, то совершенно очевидно совершенно простое и совершенно необходимое решение: надо с ним поговорить. По-хорошему так, без паники, спокойно. Все ему объяснить. Не будет же он, в самом деле, настаивать, чтобы она с ним жила, раз она его не любит! Он, в сущности, не должен держать на нее обиды: она его не бросила, она ему не изменила – она его забыла! Это разные вещи. И ничего не поделаешь, даже если ему это и неприятно, даже если ему это обидно, – это факт, и надо, чтобы он посмотрел наконец этому факту в глаза.

Именно! Страх надо прогнать, надо встретиться, во всем разобраться с ним вдвоем. Можно к нему самой поехать, так даже лучше: придет к нему, как солидный человек, уверенный в себе, – обсудить кое-какие дела…

Он, наверное, теряется в догадках – куда она делась? Может, ищет. Может, даже в милицию заявил… Но она приедет к нему домой; не станет же он милицию вызывать, правда же? Он сам говорил, что не хочет ее в лапы милиции отдавать, правильно? Так что она ничем не рискует. Придет, как солидный, взрослый человек, который не прячется от него, трясясь от страха, а открыто является, чтобы все по-хорошему, цивилизованно обсудить…

Адрес она знает. Приедет, все объяснит, все уладит, договорится, чтобы он ее не искал, милицию не беспокоил и на возврат их отношений не рассчитывал… Может, даже о разводе можно поговорить…

Решено. Она с ним встретится. Она готова. Она не боится его. Вот так вот. Пора этому положить конец. Завтра же.

Завтра.

«Пора этому положить конец, – думал Алекс, глядя невидящим взглядом в разложенные на его столе бумаги, которые секретарша принесла ему на подпись. – Нужно открывать карты. Наши отношения вполне определились, Лина теперь не испугается. Она будет просто смеяться, как смеялась тогда, когда узнала, что я и есть тот директор, к которому она приходила наниматься секретаршей».

Он восстановил на работе свой обычный ритм, дел накопилось множество, и теперь