Ведьма для инквизитора

вчушка велела остановиться. Плотно прижимая пистолет – на этот раз к шее Алексея, – она заставила его пересесть на пассажирское сиденье, сама перебралась вперед на водительское и, приказав держать «руки вверх», обшарила его карманы. Оружия в них не оказалось, зато во внутреннем кармане она нашла мобильник, который тут же и отключила. Затем открыла бардачок, покопалась в нем и обнаружила пару наручников. Дитя возликовало: ого, настоящие! И велело детективу подставить руки. Прикусив от усердия язычок, удовлетворенно защелкнуло наручники на мужских запястьях. После чего она тщательно завязала ему глаза шелковым душистым шарфиком, снятым с нежной шейки.

Покончив с процедурой взятия в заложники, девушка набрала по своему мобильному номер и проговорила: «Веня? Это я… У меня беда. Я могу к тебе приехать прямо сейчас? Только я не одна. Спасибо, я знала, что ты так ответишь».

По короткому треньканью Алексей сделал вывод, что она отключила и свой мобильный. Стало быть, девица знает, что по работающему сотовому можно установить ее местонахождение. Ишь ты, какой нынче народ пошел образованный…

Если только, конечно, эта девица в качестве представителя народа не продумала и не разузнала все специально заранее…

Спустя примерно час машина затормозила. Кису было предложено выбираться. Дуло пистолета больше не заигрывало с его телом, но с завязанными глазами и в наручниках он вряд ли мог представлять опасность даже для кошки. Он прошел, поддерживаемый галантно под локоток, несколько метров вперед и остановился. Тяжелый, неравномерный скрип деревянных ступеней и глуховатый мужской голос: «Здравствуй, девочка. Рад тебя видеть. Кто это с тобой?»

– На, – поприветствовала его в ответ «девочка».

С точки зрения Киса – если можно иметь «точку зрения» при завязанных глазах, – словом «на» была сопровождена передача пистолета.

– Развяжи ему шарф, но наручники оставь, – продолжала его похитительница. – И держи его на мушке, никто не знает, чего от него можно ждать.

Через минуту повязка с глаз детектива была благополучно снята. Бородатый мужчина, судя по всему, телефонный Веня, держа Алексея на прицеле пистолета, свободной рукой поднес шарфик к лицу и вдохнул его запах.

– «So pretty»{[3]}, – сказал он задумчиво. И, доброжелательно поглядев на Кисанова, пояснил: – Духи так называются. Картье. Вам понравился запах?

Впрочем, ответа бородатый не ждал и, сделав жест к крыльцу, объявил:

– Милости просим, пожалуйте в дом.

И легонько подтолкнул детектива пистолетом в плечо.

Направляясь к крыльцу, Алексей мельком осмотрелся: высокий добротный кирпичный забор, из-за которого подглядывали за домом верхушки сосен, крепкие металлические ворота. Просторный крестьянский двор, уходящий за дом, – виден был огород, ягодные кусты – хозяйство, стало быть; перед крыльцом площадка, усыпанная гравием; в правом углу двора к забору притулился сарай, в левом – гараж.

Дом был большой, настоящий деревенский, кулацкий, из толстых старых бревен. Веня, следовавший позади