Контракт с коротышкой

Элмор Леонард

Контракт с коротышкой

1

Двенадцать лет назад, когда Чили впервые приехал в Майами-Бич, с погодой ему не повезло: стояла редкая в тех местах холодная зима – всего плюс два в тот день, когда они с Томми Карло пообедали в «Везувио» на Саут-Коллинз и когда у Чили сперли кожаную куртку. Ту самую, что жена подарила ему на Рождество, перед тем как они перебрались сюда, в Майами.

Оба родом из Бэй-Ридж, что в Бруклине, Чили и Томми были старыми друзьями, а сейчас их связывал еще и общий бизнес. Через своего дядю Момо Томми Карло работал с бруклинской командой: он вел бухгалтерию для Момо и принимал ставки, пока тот не послал его в Майами с сотней тысяч в кармане, чтобы заняться ростовщичеством. Ну а Чили был связан с мафией через родственников с материнской стороны, братьев Манзара. Его обычная работа на «Манзара Мувинг и Сторидж» заключалась в поисках оптовых покупателей на такие товары, как сигареты, телевизоры, видеомагнитофоны, стремянки, одежда, мороженый апельсиновый сок… И так далее. Хотя в семье его своим не признавали – даже несмотря на то, что воспитали его итальянцем. Просто в его жилах текла не чистая кровь, а чуть разбавленная каким-то пуэрториканцем с отцовской стороны.

Впрочем, Чили и не особенно стремился влиться в мафиозные ряды, ведь это означало, что ему пришлось бы соблюдать дерьмовые – с его точки зрения – принципы уважения к старшим. Хватало того, что он вынужден был считать этих ребят героями и улыбаться в ответ на тупые, но смешные – с их точки зрения – замечания. Приятно, однако, зайти в ресторан на Восемьдесят Шестой или Кропси-авеню, где все знают тебя по имени и из кожи вон лезут, чтобы услужить совсем молодому тогда человеку… Жену Дебби тоже устраивало такое положение вещей, но только до тех пор, пока после нескольких лет замужества она не забеременела. Тогда все изменилось. Дебби сказала, что, раз в их жизни появится ребенок, Чили должен найти нормальную работу и перестать общаться с «этими людьми». Она скулила и нудила, пока он не ответил ей: «Ладно, согласен, Господи!» – и не присоединился к делу Томми Карло в Майами. Дебби он объяснил, что отныне занимается снабжением крупных отелей типа «Фонтенбло». Она этому поверила и верила почти год, пока у него не сперли куртку.

В тот раз в «Везувио» они спокойненько пообедали, а потом Томми сказал, что подождет его в парикмахерской, в задней комнате, у телефона, поднял воротник своей спортивной куртки с надписью «Палм-Бич», будто бы это могло защитить его от холода, и ушел. А Чили направился в гардероб за своей одежкой, но увидел там лишь пару плащей и летную куртку, которая, вероятно, висела здесь еще со времен Второй мировой войны. Когда же Чили вызвал директора – пожилого итальянца в черном костюме, – тот внимательно оглядел практически пустой гардероб и удивленно спросил:

– И вы ее не нашли? Неужели ее здесь нет?

– Тогда, может, ты мне покажешь черную кожаную куртку длиной до кончиков пальцев с лацканами, как у пиджака? – отрезал Чили. – Но ее здесь нет, и ты должен мне триста семьдесят девять баксов.

Директор в ответ предложил ему ознакомиться с объявлением на стене, которое гласило:

– Еще как понесете, – пообещал ему Чили. – Я не затем приехал в солнечную Флориду, чтобы морозить задницу. Внимательно следишь за моей мыслью? Давай куртку или гони триста семьдесят девять баксов – ровно столько, сколько моя жена заплатила за куртку в магазине «Александр».

Директор вызвал официанта, и они принялись оживленно общаться по-итальянски, причем официант то ли нервничал, то ли ему не терпелось поскорее вернуться к складыванию салфеток. Чили уловил лишь несколько слов, в частности имя, которое повторилось несколько раз: Рей Барбони. Это имя было ему знакомо, как, впрочем, и его обладатель, который часто зависал в отеле «Кардозо» на побережье. Рей Барбони по кличке Боунс работал на парня по имени Джимми Капоторто, к которому, кстати, перешли все местные дела от недавно усопшего Эда Гросси… но это уже совсем другая история.

– Объясни клиенту, что это мистер Барбони одолжил его куртку, – велел директор официанту.

– Понимаете, – начал официант, упорно прикидываясь, будто он тут совсем ни при чем, – кто-то взял его куртку и оставил эту, старую. Тогда мистер Барбони взял ту, что подошла, и сказал, что одалживает ее.

– Подожди-ка, подожди-ка, – остановил Чили официанта, который, казалось, не находил ничего необычного в том, что какая-то паскуда взяла не принадлежавшую ему куртку. – Объясни еще раз.

– Он не насовсем ее взял, всего лишь одолжил, понимаете. Мы вернем его куртку, а он – ту, что одолжил. Но если это была ваша куртка, то он вернет ее вам прямо сейчас. Мистер Барбони надел ее только для того, чтобы добраться до дома, и вовсе не собирался оставлять у себя…

– У меня в кармане лежали ключи от машины, – поведал им Чили.

Оба, и директор, и официант, посмотрели на него так, будто ни слова не понимают по-английски.

– Я всего-навсего спрашиваю: как вы предлагаете мне отправиться за собственной курткой, если у меня нет ключей от машины?

Директор посулил вызвать такси.

– Так, давайте определимся, правильно ли я вас понял, – перебил его Чили. – Вы не несете ответственности за утерянные вещи типа моей дорогой куртки, но в то же время собираетесь найти куртку Рея Боунса или купить ему новую. Вы это хотите сказать?

Он прекрасно понимал, что ничего они не хотят сказать, кроме того, что Рей Боунс является хорошим клиентом, заходит в ресторанчик два-три раза в неделю и работает на Джимми Капа. А еще они понятия не имели, где Рей живет, и в телефонной книге не было его номера. Поэтому Чили позвонил Томми Карло в парикмахерскую, объяснил ситуацию, несколько раз уточнил, верит ли Томми услышанному, и попросил заехать в ресторан.

– Я хочу забрать свою куртку. А потом вытащу голову этого парня из его же собственной задницы и выбью ему зубы.

– Завтра, – сказал Томми, – будет уже тепло, погоду обещают чудную, я сам по телевизору видел. Куртка тебе не понадобится.

– Дебби подарила мне ее на Рождество, черт возьми, и обязательно спросит, где куртка, стоит мне в таком виде вернуться домой.

– Скажешь, что потерял.

– Да она с постели не встает после выкидыша. С ней вообще невозможно разговаривать, в смысле, ей ничего не объяснишь.

– Еще и лучше, Чил, – обрадовался Томми. – Вот и не говори ей ничего.

– Этот парень взял мою куртку, и я даже не могу вернуть собственное имущество?

Томми подобрал его у ресторана, после чего они заехали на Меридиан, чтобы Чили, который жил там в то время, взял что-нибудь из одежды. Он, стараясь не шуметь, схватил из шкафа в прихожей перчатки, но Дебби все равно услышала посторонние звуки.

– Эрни, это ты? – поинтересовалась она из спальни.

Она никогда не называла его Чили, максимум «милым» – и то только когда хотела о чем-нибудь попросить.

– Милый, принеси мне таблетки, они у мойки на кухне, и стакан воды, пожалуйста.

Пауза.

– Ах нет, милый, лучше принеси мне стакан молока и несколько печенюшек, тех, что ты купил в «Винн-Дикси», с шоколадными крошками.

И все это полным страдания голосом, которым она говорит вот уже три месяца, что прошли после выкидыша. Также она любила спрашивать: «Который час?» – хотя будильник стоял на тумбочке в футе от ее кровати и ей всего-навсего нужно было повернуть голову. Они знали друг друга со средней школы – он тогда играл в баскетбол, а она крутила жезлом и аппетитной попкой. Чили сказал, что уже половина четвертого и он опаздывает на встречу, пока. Но уже в дверях услышал:

– Милый. Будь любезен…

Поздно.

– Забери куртку, но не трогай Рея, а? – попросил Томми, пока они ехали по Оушен-драйв к отелю «Виктор». – Ты только осложнишь ситуацию, и нам придется звонить Момо, чтобы все уладить. О'кей? Потом ведь Момо будет ссать кипятком, еще бы, он же столько времени на нас потерял. Вот скажи, нам это надо?