Кот, который ограбил банк

Тут его уволокла в сторону Полли.

— Хочу познакомить тебя с самым энергичным и самым разумным членом нашего библиотечного совета — Магдаленой Спренкл. На ней сегодня знаменитое витое колье Спренклов.

— Знать бы ещё, что это такое.

— Ожерелье из двух переплетённых нитей. Алмазы переплетены с жемчугами. В этом году она надеется продать колье Делакампу. Пока был жив её муж, он запрещал ей расставаться с фамильными драгоценностями.

Магдалена Спренкл, в умопомрачительном колье, демонстрировала величественную осанку, сердечные манеры и множество кошачьих шерстинок на чёрном бархате платья.

— Зовите меня просто Мэгги, — попросила она. — Я вас иначе как Квиллом называть не собираюсь.

— Говорят, у вас пять кошек?

— Да, и было бы ещё больше, если бы в квартире имелись окна на южной стороне. Я взяла их из кошачьего приюта. Все девочки.

— У вас предубеждение против самцов?

— Конечно! Кошечки ласковее и общительнее, но умеют постоять за себя.

Квиллер задумчиво кивнул. Он вспомнил Юм-Юм с её мягкими, вкрадчивыми манерами — эта чертовка издавала пронзительные негодующие вопли всякий раз, когда не получала желаемого, и немедленно!

— А как их зовут? — спросил он, зная, что владельцам кошек приятно, когда интересуются их питомцами.

— Все они носят имена женщин, оставивших след в истории: Сара, Шарлотта, Кэрри, Флора и Луиза Мэй.

— Хм-м, — произнёс Квиллер, поняв, что ему предложили тест. — Назовите, пожалуйста, имена ещё раз, помедленнее.

— Сара.

— Бернар?

— Шарлотта.

— Бронте, разумеется.

— Кэрри.

— Очевидно, Нэйшн [12].

— Флора.

— Вероятно, Мак-Доналд [13].

— Луиза Мэй.

— Это проще всего. Олкотт [14].

— Да вы не мужчина, а чудо! Позвольте мне вас за это по-дружески потискать. — Она выполнила свое обещание, и несколько кошачьих шерстинок перекочевали с её платья на костюм Квиллера. — Вы должны как-нибудь зайти ко мне и познакомиться с моими дамами. Только ничего о них не пишите, пожалуйста!

— А вы не хотите рассказать ему историю о вашей прабабушке, Мэгги? — вмешалась Полли. — Квилл собирается писать книгу об округе Мускаунти и собирает всякие легенды. Она будет называться «Были и небылицы Мускаунти».

— Когда? — спросила прямолинейная Мэгги.

— В пятницу? — ответил Квиллер, также не любивший ходить вокруг да около.

После того как они договорились о свидании, Мэгги сказала:

— Теперь я должна пойти потискать мэра. В политике я откровенный конформист.

Квиллер и Полли наблюдали за тем, как она пересекла фойе и выполнила свое обещание, украсив кошачьей шерстью смокинг градоправителя.

Хотя ресторан «Макинтош» официально открывался только в субботу, он был ярко освещен, чтобы участники приема могли полюбоваться обивкой из шотландки и гербом Макинтошей на стене. Дерек Каттлбринк, бывший помощник официанта, ростом более шести футов, стал теперь метрдотелем и ещё подрос. Возвышаясь над людской толчеей, как капитан на мостике, он принимал заказы у желающих посетить ресторан.

— Привет, мистер К! — сказал он. — Я вижу, вы заказали столик на субботу?

— Да. Надеюсь, у вас есть реостат?

— Разумеется. Мы приглушим свет, когда будут посетители. А кафе вы видели? В Пикаксе никогда ничего подобного не было.

У входа в кафе «Ренни» Фрэн Броуди читала очередную лекцию:

— Кафе оформлено по эскизам Чарльза Ренни Макинтоша, сделанным в начале двадцатого века для чайной в Глазго… Да, его будут показывать по телевидению, только не знаю когда… Два журнала уже послали своих фотографов… Мы надеемся, что «Ренни» станет местом, где постояльцы отеля смогут с утра зарядиться энергией на весь день, гости города получат незабываемое впечатление от обеда или ужина, а местные жители будут с удовольствием заходить сюда, чтобы восстановить силы после танцкласса или тренировки по карате… Да, посетить кафе можно прямо сейчас. Там подают закуски.

Сбоку от входных дверей висела в рамке большая фотография шотландского архитектора с вислыми усами и поникшими складками шелкового шейного платка.

— Это не твой предок? — спросила Фрэн у Квиллера. — Усы очень похожи. И глаза тоже.

Гордостью «Ренни» были обитые шотландкой стулья с высокими спинками, которые сужались кверху и были покрыты черным лаком. Столы, также лакированные, блистали яркой голубизной и зеленью. Белые стены покрывал тонкий рисунок из черных линий, изображающий гигантские цветы. Рядом с приборами лежали салфетки в чёрную и белую полоску.

Кэрол и Ларри Ланспик, сидевшие за одним из голубых столов, помахали Квиллеру и Полли, приглашая присоединиться к ним. Владельцы универмага, принадлежавшие к самым богатым пикакским жителям, ни перед кем не задирали носа и были всеобщими любимцами. В свое время они отказались от артистической карьеры в Нью-Йорке, чтобы продолжить семейную торговлю. Но и свои таланты в землю не зарывали, активно участвуя в работе Театрального клуба и прочих общественных начинаниях.

Сегодня у них было праздничное настроение, и Ларри поднял бокал с шампанским за отель «Макинтош».

— И за Фонд К.! — сказала Кэрол.

— И за тетю Фанни Клингеншоен! — добавил Квиллер.

— А также за леди Анну, — внесла свой вклад Полли.

Кэрол спросила её, как она провела отпуск.

— Мы с сестрой ездили в Торонто, Монреаль и Квебек-Сити и познакомились там с очаровательным франкоканадским профессором. Он хочет приехать сюда для изучения связей с Канадой, существовавших в Мускаунти во времена экспансии.

— А я провёл отпуск в Мусвилле и Фишпорте, — вставил Квиллер.

— О Фишпорт! [15]— воскликнул Ларри и продекламировал сценическим голосом: — «О Фишпорт! О древняя родина редчайших сюрпризных блюд, где все знаются только со Скоттенами, ну а те только рыб признают».

— Знать бы, что такое сюрпризное блюдо, — бросил Квиллер. — Что-то я таких в Фишпорте не едал.

— Как?! — удивилась Кэрол. — Это блюдо, приготовленное на скорую руку. Неужели никто не угостил тебя обедом, приготовленным на скорую руку?

— Я не охотник до таких, — отозвался Квиллер.

— Горожанин есть горожанин, — прокомментировала Полли.

— А как Делакамп относится к обедам на скорую руку?

— Он законченный сноб, — ответил Ларри.

— Я изложу вам программу его пребывания здесь, — сказала Кэрол. — В День труда он прибывает с секретаршей на частном самолете. Мы с Ларри встречаем его в аэропорту на «мерседесе», заказанном им в бюро проката. Вечером он в качестве почетного гостя посещает Кантри-клуб. Во вторник приглашает на чай потенциальных клиенток. Приглашенные дамы знакомятся с его коллекцией ювелирных изделий и договариваются с ним о встрече, если хотят что-нибудь купить. Те же, кто намеревается продать ему фамильные драгоценности, приглашают его к себе.

— Я слышала, Дон Эксбридж рвёт и мечет из-за того, что его нынешнюю жену не пригласили на чай, тогда как первая даже будет его разливать.

— Интересно было бы взглянуть, как проходит эта церемония, — проговорил Квиллер. — Надеюсь, пресс-карта откроет мне доступ в святая святых?

— Ни в коем случае, — отрезала Кэрол. — Присутствуют только дамы, никаких исключений. Даже Ларри не допущен, хотя он спонсирует приём.

— Старина Камп считает, что женщин проще соблазнить, когда мужей поблизости нет, — объяснил Ларри. — Тогда они легче расстаются с наличными.

Квиллер был несколько обескуражен, но не хотел сдаваться.

— А если я выдам себя за официанта?

— Это будет несколько затруднительно, Квилл. Прием обслуживают только молодые девушки, одетые как французские официантки.

— Если бы не усы, я был бы не прочь пощеголять в передничке и наколке, — обронил Квиллер.