Фантомас и пустой гроб

— Позволю себе напомнить Вашему величеству, что королевская печать на этих официальных бумагах…

— Ну конечно, конечно! — прервала его королева Вильхемина. — Я подтверждаю полномочия Генеральных штатов и скрепляю их своей подписью и королевской печатью.

И она спокойно приложила к пергаменту печать, затем поставила свою подпись, к удивлению министра, спрашивавшего себя, почему столь разительно изменилось поведение королевы…

— Господин министр, — сказала она, — я прошу парламент приступить к его обязанностям. Отнесите господам парламентариям мой рескрипт и заверьте их в моей благосклонности.

Произнеся эти слова, она стала спускаться с возвышения, давая тем знак, что церемония окончена. Глазами она искала Жюва и Фандора. Ей не терпелось услышать от них подробный рассказ о всех невероятных событиях последнего дня. Но в толпе придворных она не увидела ни комиссара, ни журналиста, и тревожное предчувствие кольнуло ее сердце.

— Господин генерал, — обратилась она к Грундалу, — я все еще не очень хорошо себя чувствую. Предложите мне руку…

В сопровождении генерала, несколько смущенного оказанной ему честью, королева направилась в оранжевый салон. Грундал почтительно отворил дверь перед королевой, готовясь сам остаться за порогом. Но королева остановилась, пораженная неожиданностью: в салоне были Жюв и Фандор, но не было Элен!

Фандор сидел в кресле и рыдал, обхватив голову руками. Жюв стоял посреди комнаты, бледный как полотно. В руке он держал обрывок черной материи — что-то вроде капюшона… Вперив горестный взгляд в черный лоскут, полицейский бормотал:

— Ах, Фантомас! Фантомас! Ничто не в силах обуздать твою ярость… даже любовь!

Элен не было в комнате. Элен исчезла.

И королева Вильхемина поняла, что ее похитили…