Лицом к лицу (пер. Тирдатов)

— В суде?

— Под присягой дают показания именно там.

— Не знаю…

— Если вы боитесь его…

— Как боялась бы любая девушка на моем месте, инспектор. Кроме того, я только начала мою карьеру, и любая нежелательная огласка…

— Ну, у вас есть время подумать, — с неожиданной добротой сказал старик. — Сейчас я не стану на вас давить. Вели, позаботься, чтобы мисс Уэст благополучно добралась домой.

Девушка встала, попыталась улыбнуться и удалилась вместе со слоноподобным сержантом. Гарри Берк наблюдал за ее стройной фигуркой, спускающейся по ступенькам, пока она не скрылась за входной дверью.

Старик довольно потирал руки.

— Вот так удача! Наверняка за этим стоит Армандо. И кто бы ни была женщина, которую он уговорил сделать для него грязную работу, теперь ясно, как она вошла в квартиру. Армандо сделал дубликат своего ключа и дал его ей. А так как с этой женщиной он, несомненно, изменял жене, то Глори никогда не видела ее раньше, поэтому не могла написать ее имя.

— Очевидно, она что-то подразумевала под словом «face», — возразил Эллери. — Значит, в этой женщине было что-то, о чем Глори знала или догадывалась…

— Что-то с ее лицом? — спросил Берк.

— Нет-нет, Гарри. В таком случае она бы это уточнила.

— Что вы знаете о времени ее смерти, инспектор? — осведомился Берк.

— Время известно нам с точностью до минуты. На письменном столе стояли маленькие электрические часы в кожаном корпусе, которые Глори, должно быть, падая, сбросила со стола левой рукой, так как мы нашли их на полу слева от нее, с вырванной вилкой. Часы остановились в 11.50. Нет, сейчас их здесь нет, Эллери, они в лаборатории, хотя вряд ли сообщат нам что-нибудь еще. Глори Гилд получила две пули без десяти двенадцать. Между прочим, док Праути приблизительно так же определяет время смерти.

— В связи с этим, — сказал Берк, — я только что вспомнил, что, когда я уходил отсюда в среду вечером, миссис Армандо сказала мне, что ожидает мужа вскоре после полуночи.

— Это означает, — медленно произнес Эллери, — что Глори, когда ее застрелили, знала, что Армандо должен войти в квартиру с минуты на минуту.

Инспектор кивнул:

— Он обнаружил ее между пятнадцатью и двадцатью минутами первого. Если Армандо покинул квартиру Роберты Уэст в полночь, что, кстати, тоже следует проверить…

— Это проясняет один аспект оставленного Глори «ключа», — продолжал Эллери. — Зная, что она умирает и что муж почти наверняка первым обнаружит ее тело, Глори понимала, что он также первым увидит ее предсмертное сообщение. Если бы она написала нечто, описывающее его сообщницу или обвиняющее его самого, он бы просто уничтожил записку, прежде чем уведомить полицию о случившемся. Поэтому…

— Поэтому ей пришлось оставить «ключ», способный внушить Армандо, что это не имеет отношения к ее убийству? — Берк достал трубку и начал рассеянно набивать ее табаком из кисета, расшитого шотландским узором.

— Правильно, Гарри. Нечто, могущее одурачить Армандо, — возможно, напоминающее начало одной из игр в загадки, которыми она так увлекалась, но достаточно привлекающее к себе внимание, чтобы насторожить полицию.

— Не знаю. — Берк с сомнением покачал головой.

— Жаль, что Глори не оставила что-нибудь попроще и пояснее, — проворчал инспектор. — Потому что вся ее изобретательность в последние минуты жизни оказалась ненужной. Она упала лицом вниз среди бумаг на столе, закрыв головой слово, которое написала на верхнем листе бумаги. Вероятно, Армандо вообще его не заметил — он наверняка старался держаться подальше от тела. По его словам, он даже не зашел в кабинет — просто остановился в дверях, увидел кровь и жену, лежащую лицом вниз на столе, и сразу пошел в спальню звонить в полицию. И знаете, я ему верю.

— Все это приводит нас туда, с чего мы начали, — промолвил Эллери. — Что она подразумевала под словом «лицо»?

— Начали мы не с этого, — возразил его отец, — а с пропавших дневников, и хотя, строго говоря, это вас не касается, я настолько туп, что спрашиваю вас обоих: где они могут быть? — Он высунул голову из двери кабинета и крикнул: — Вели! Есть что-нибудь новое насчет дневников? — Получив отрицательный ответ, старик втянул голову назад и почти взмолился: — Есть какие-нибудь предположения?

Эллери и Гарри молчали.

— Убийца, — заговорил наконец Берк, — или Армандо, прежде чем позвонить в полицию, могли забрать их из квартиры.

— Только не Армандо — ему бы не хватило на это времени. Может быть, женщина. — Старик покачал головой. — Хотя это не имеет смысла. Зачем забирать все дневники и все биографические материалы? Не забывайте, одно обладание ими было бы столь же опасным для виновного, как отпечатки пальцев. Кстати, об отпечатках — в кабинете нет иных, кроме отпечатков Армандо, Глори, горничной и секретарши, Джин Темпл, а горничная и секретарша не ночуют в этой квартире.

— Значит, дневники где-то здесь. — Берк посасывал трубку, являя собой типичную фигуру британского офицера полиции. — Вы обследовали все книги на полках, инспектор? Возможно, дневники скрыты под фальшивыми обложками или переплетами.

— Например, замаскированы под книги моего сына? — Тон отца заставил Эллери поморщиться. — Нет, это не так. Я подумал об этом в первую очередь.

— Из этой комнаты что-нибудь убрали? — внезапно осведомился Эллери.

— Много чего, — ответил инспектор. — Тело, часы…

— Уже два предмета. Что-нибудь еще?

— Лист бумаги с предсмертным сообщением.

— Три. Продолжай.

— Продолжать нечего. Это все, Эллери.

— Ты уверен?

— Конечно нет. Вели! — крикнул инспектор. Сержант потопал наверх. — Что убрали из этого кабинета?

— Тело, — начал сержант Вели, — часы…

— Нет-нет, сержант, — прервал Эллери. — Что-то, внешне не связанное с преступлением.

Вели почесал в затылке.

— Например, что?

— Например, трехступенчатую стремянку, — ответил Эллери. — Насколько я помню, рост Глори Гилд не превышал пяти футов и шести дюймов, а эти полки высотой в восемь футов. Чтобы добраться до верхней полки, ей требовалась небольшая стремянка. Не могу представить себе, чтобы каждый раз, когда ей нужна была книга с верхней полки, она подтаскивала к стене это чудовищное кресло, обитое слоновьей шкурой, или рисковала сломать себе шею, становясь на вращающийся стул. Итак, сержант, где стремянка?

Берк уставился на Эллери. Усы инспектора приподнялись в озадаченной улыбке. Вели разинул рот.

— Закрой свою мухоловку, Вели, и иди за стремянкой, — велел инспектор и добавил, когда сержант удалился, качая головой: — Я забыл о стремянке. Она действительно была здесь, но детектив вчера позаимствовал ее, чтобы обследовать полку в столовой внизу, и не принес назад. Зачем она тебе, Эллери? Мы проверили верхние полки.

— Посмотрим, — отозвался Эллери.

Сержант Вели вернулся с библиотечной стремянкой черного дерева, инкрустированного слоновой костью, с покрытыми пластиком ступеньками, оцарапанными тяжелыми полицейскими ботинками.

— Пожалуйста, сержант, уберите отсюда эту статую, — попросил Эллери и, когда Вели отодвинул в сторону воина ватузи, поставил стремянку на его место и поднялся на верхнюю ступеньку, едва не касаясь волосами потолка. — Громкоговоритель, — объяснил он. — Я заметил, что такой же аппарат в спальне привинчен к рамке, а здесь решетка держится на крючках. Твои ребята заглядывали внутрь, папа?

На сей раз инспектор ничего не сказал — только бросил взгляд на побледневшего сержанта Вели.

— Ну и глаза у вас, Эллери! — воскликнул Гарри Берк. — Я все это упустил.

Эллери снял крючок, отодвинул решетку, пошарил внутри громкоговорителя, нащупал кнопку, нажал ее, и громкоговоритель повернулся на невидимых петлях. Рука Эллери полностью скрылась в отверстии.

— Как раз такой тайник, который мог придумать любитель загадок вроде Джи-Джи, — с удовлетворением заметил он, вытащив металлический ящичек, похожий на миниатюрный сейф. — Буду очень удивлен, папа, если то, что ты ищешь, не окажется в этих ящичках.