Замок "Мертвая голова"

За дверью комнаты, расположенной в задней части дома, я услышал голоса. Вернее, голос, эхом отдающийся в тишине, четкий и решительный. Когда мой проводник открыл дверь, я обнаружил, что голос принадлежит женщине.

Она сидела за карточным столиком в глубоком кресле у открытого окна. Массивная женщина, матрона в белом кружеве, устремила на меня неподвижный взгляд. Дама пошевелилась в кресле, нацепив пенсне на черном шнурке. Ее пепельно-седые волосы были идеально уложены, и, клянусь, она с наслаждением курила черную сигару. Но, несмотря на внешний лоск, ее лицо не производило приятного впечатления. Вокруг глаз морщинились «гусиные лапки». Несмотря на старость, сходство с Майроном Элисоном не вызывало сомнения.

– Здравствуйте! – изрекла пожилая леди, увидев меня. – Входите! Входите! Добро пожаловать! – Бросив на меня свирепый взгляд, женщина улыбнулась и помахала сигарой. – Я Агата Элисон. Но называйте меня герцогиней. Меня все так называют. Присаживайтесь.

Прислонившись к стене у окна, я увидел Банколена, машущего мне рукой.

– Здравствуйте, Джефф! – приветствовал он. – Радуйтесь, что вы не поехали с Д'Онэ и мною. Машина попала в аварию в двадцати милях отсюда. Мы опоздали на день… Нет, никто не пострадал. Продолжайте, пожалуйста, мисс Элисон.

У мисс Элисон свалилось пенсне. Коротко выругавшись, она снова надела его и, сделав несколько смачных затяжек, продолжила:

– Да, они приехали только сегодня, мистер… кажется, Марл? Жером Д'Онэ еще не пришел в себя. Я имею в виду, от этой ужасной аварии. Своего шофера он тут же уволил. Гмм. Как я уже вам говорила, это случилось через два дня после того, как здесь собралась та еще компания. Д'Онэ с женой, Левассер – это, знаете ли, скрипач – и Салли Рейн. В тот же день из Лондона приехал молодой Данстен, и мы настояли, чтобы он остался. Гмм. Майрон, – спокойно говорила женщина, – ухаживал за Салли Рейн, этой непутевой дурочкой.

Во всяком случае, это случилось после обеда. Майрон предложил Салли прокатиться на моторной лодке, посмотреть на замок «Мертвая голова» при свете луны. Такой поступок вполне в его стиле, но я почти уверена, что она не поехала. Кроме того, в темноте туда тяжело подниматься. Я взяла с него обещание побыстрее вернуться и поиграть в покер со мной и моей горничной. Он, знаете ли, великолепно играл в покер, – задумчиво призналась мисс Элисон. – И моя горничная тоже…

Она взяла карточную колоду, долго рассматривала ее, затем положила на место. Глядя в ее серые глаза, окруженные сетью морщинок, можно было подумать, что она сию секунду упустила возможность получить два валета. Ветер раздувал голубые ситцевые занавески. Звук грома, доносящийся из-за холмов, становился все ближе.

– Я помню, как услышала шум моторной лодки. Но не помню, когда это было. Ночь стояла очень теплая и лунная. Мы с Фридой, моей горничной, сидели у окна и пытались играть в карты. Не смогли. Где были остальные, не знаю. Ах да, кроме Левассера. Я слышала, как он все время играл внизу на своей проклятой скрипке. Полагаю, Жером лежал у себя в комнате, а остальные прогуливались неподалеку от дома. – Она выглянула в окно. – Сейчас слишком темно, но при лунном свете отсюда довольно хорошо виден замок.

Ветер безжалостно раздувал занавески. По никто даже не пошевелился, чтобы закрыть окно. Выглянув, я увидел вымощенную красным кирпичом веранду и лысого дворецкого, пытающегося снять со столбов китайские фонари.

Агата Элисон вздохнула, еще разок смачно затянулась.

– Я запомнила время. Потому что смотрела на часы, проклиная Майрона за то, что он опаздывает. Было примерно десять минут одиннадцатого. Игра у нас с Фридой шла отвратительно. Да еще этот Левассер со своей скрипкой! Он тогда играл менуэт или нечто под названием «Амариллис»…

Она насвистела мелодию как могла.

– Некоторые потом говорили, что слышали выстрелы. Я выстрелов не слышала, да и Фрида тоже. Но до меня донесся душераздирающий крик. Я выглянула из окна и увидела огромный череп. Высокая луна освещала верхнюю часть головы, окна, напоминающие глаза, и часть носа. Вдруг из отверстия, обозначающего рот, выскочило что-то, объятое пламенем. Издали оно казалось совсем крошечным, но было очень похоже на горящего человека, который так кричал, что я слышала даже издалека. Он стремительно бежал по зубчатому краю стены, образующей челюсть черепа, и, черт возьми, я этого никогда не забуду, казалось, чуть не плясал под «Амариллис». Затем он, продолжая гореть, упал со стены. Гмм.

Взгляд женщины стал холодным. Она пыталась отогнать от себя ужасные воспоминания, бесцельно перекладывая карты. Ее сигара догорела. Мисс Элисон вдруг показалась мне очень старой. Но следующие слова произнесла почти весело:

– Тогда я, конечно, не знала, что это был Майрон.

Глава 3. Факелы и лунный свет

Банколен во время рассказа сидел, закрыв лицо руками и шевеля ковер кончиком носка ботинка. Молчание затягивалось, и Банколен спросил:

– А потом?

– Я побежала в холл и послала Фриду за Гофманом, моим дворецким, и Фрицем, шофером, который управляет моторной лодкой. Я велела им перебраться через реку и узнать, что произошло в замке…

Детектив откинулся на спинку стула. От резкого света в комнате темные круги под его глазами казались еще больше, а изогнутые брови выпрямились.

– Один момент, – перебил он. – Замок не был заперт, я правильно понял? Месье Д'Онэ сообщил, что его ремонтировали, когда умер прежний владелец.

– Брр, – проворчала хозяйка дома, пытаясь найти спички. – Невозможно содержать такой огромный дом в безупречном состоянии! Комнаты держали запертыми. Был, конечно, смотритель, но не мог же он поддерживать порядок в стольких комнатах, правда?

– Вы опять говорите в прошедшем времени, мисс Элисон?

– Он исчез, – сообщила женщина, вновь зажигая сигару. Банколен скривился.

– Вы считаетесь лучшим в своем деле, да? – спросила она. – А теперь отвлечемся, если не возражаете. Впрочем, вот что я вам скажу. Майрон тот еще тип. Но он был моим братом. – Она стукнула по столу большой, толстой ладонью. – И того, кто его прикончил, повесят, ясно?

– Кого-то повесят, это вы правильно заметили, – вежливо ответил детектив, насмешливо прищурясь. – Пожалуйста, продолжайте.

– Так вот, я послала Гофмана и Фрица выяснить, что произошло. Подойдя к пристани, они обнаружили, что моторной лодки нет. Они взяли шлюпку и очень долго переправлялись на другой берег. Там они нашли моторную лодку… пустую. Поднимаясь к замку, – а это очень нелегко, поверьте мне, – они услышали шум моторной лодки. Кто-то возвращался…

Банколен резко выпрямился.

– …но они так и не увидели кто. Видите ли, кто-нибудь всегда пользуется лодкой, и поэтому, когда мы слышим звук мотора, никто не тревожится. Зачем? Мы не знаем, что случилось с Майроном. Кто-то, оставаясь незамеченным, вернулся сюда на этой лодке. Гмм. Да… Но я вам уже говорила о Гофмане и Фрице. Добравшись до другого берега…

– Погодите, – остановил ее Банколен. – Я их расспрошу. А сейчас мне больше всего хотелось бы увидеть место преступления. Это… место преступления… Я…

Я никогда не видел Банколена в таком замешательстве и не понимал причины. Не знающий его этого бы не заметил, но от меня ничего не ускользнуло. Внешне он оставался вежливым и невозмутимым, рассеянно глядя в угол комнаты. Но я чувствовал, что он уже ни в чем не уверен. Он ни разу не прервал мисс Элисон своими расспросами. Дневной свет не проникал…

– Кому поручено расследование?

– А! – махнула рукой Агата Элисон. – Следователю Конраду из Кобленца. Валяет дурака, больше ничего. Но он у меня в руках. Я ему велела задержать здесь всех до тех пор, пока мы все не выясним. Он сказал, что это противозаконно. Я обещала сделать все законно… до тех пор, пока Жером не уперся и не настоял на том, чтобы вызвать сюда самого лучшего детектива. Я ему позволила. Между прочим, по-моему, Конрад в ярости. Сообщил мне сегодня утром, что из Берлина вызвали какого-то туза. Неверное ведение процесса и все такое…