Ля-ля-фа

Вот и не все. Сладко поет. Прямо Дед Мороз какой-то. Добренький больно.

– И я могу на это рассчитывать?

– Конечно.

– Почему?

– Ну, я же говорю, ты не совсем конченный человек.

А откуда он знает, конченый я или не конченный. Он меня пятнадцать минут наблюдает. А ну я ему графином по лысине? Впрочем, что это я? Человек просто профессионал, слету врубается, конченный или нет. Конечно, не конченный. Очень даже.

– Ты с кем живешь-то?

– С ма-а-мой.

– Не работаешь?

– Временно.

– Понимаю, понимаю. А мать?

– В столовой, уборщицей.

– Да, тяжело, наверное…

– Тяжело.

– Но ты ей помогаешь?

– Помогаю.

– Вот и ладненько. Зачем матери лишние хлопоты? Она, кстати, знает, что ты здесь?

– Не-е-е…

– И правильно. Но давай определяться. Вот мой телефон и номер кабинета в РУВД, на, перепиши себе. Записал? Хорошо. В течение десяти дней тебе надо будет собрать кое-какие документы и принести мне. Тогда я прекращаю материал. Я запишу на всякий случай, чтоб не забыть. Тебе не забыть.

Ручка заскрипела.

– Значит, так, характеристика с места жительства. Лучше положительная. Дальше. Где ты у нас последний раз числился?

– За школой.

– Отлично. Характеристику из школы. Далее. Справку с места работы.

– Так я ж…

– Понимаю. Устройся. Хотя бы формально, Для справки. Отлично. И справку из ИДН, что ты там на учете не состоял. Все, держи.

Пальцы свернули листик и сунули его мне в нагрудный карман джинсовки.

– Я что, могу идти?

– Конечно. Кстати говоря, Игорю Анатольевичу лучше о нашем договоре не упоминать. Я его, можно сказать, законной “палки” лишаю. Товарищеский суд ему в зачет не пойдет, хотя он тебя караулил, ловил, доставлял. А за низкие показатели ему влететь может.

– А вам?

– Мне не влетит. Я в другой службе. Но это не твои трудности. Я беру риск на себя. Жалко тебя по жизни. Все, иди, собирай документы. Главное, уложись в десять дней. Иначе, извини, у меня не будет другого выхода. До свидания, Коля…

До свидания, Толя… Я поднялся, кивнул на прощанье и, с трудом переваривая внезапно свалившееся на меня счастье, пополз к выходу из отделения милиции. Черт, неужели я отделался легким, легоньким испугом? Неужели есть еще порядочные люди? Ну, наверное, есть, главное – удачно встретиться с ними. Неужели я удачно встретился? Ну да, раз я иду к выходу, раз за спиной нет сержанта с дубинкой. Даже синяк ноет какой-то приятной, сладостной болью. Значит, мне повезло, и я готов прыгать на стены, целовать гипсовый бюст Дзержинского и орать во всю глотку. Собрать какие-то бумажки – и все. Тьфу! Да я их за пару дней соберу! Главное, мне поверили, что я действительно случайно, что я действительно не конченный, что я не Никто.

А Сопле я “умывальник” начищу. Подставил так, вонючка. В падлу подставил. Сучок.

И все, после – никакого криминала. Ни в жисть. Первый урок – в прок. Для кого ночь на нарах, что в баньку сходить, а для меня – на пару лет постарел. Или поумнел. Интересно, матери позвонили? Нет,