Операция «Сближение»

– А с Кушевой он здесь познакомился?

Ванева вздрогнула во второй раз, и Станчев убедился, что его догадка оказалась верной.

– Да, здесь.

– Когда и как это произошло?

Увядшее лицо женщины слегка побледнело: тонкий, легкий налет бледности выдавал такое же легкое смущение, сопутствующее сокрытию чужих тайн.

– Анетта поступила к нам осенью, в начале октября, а познакомились они перед Новым годом, – начала она заупокойным голосом.

Балчев зашел за каким-то лекарством, они взглянули друг на друга, и какая-то искорка проскочила между ними, – так впоследствии рассказывала Анетта – потом слово за слово, Балчев, производивший такое приятное впечатление, все-таки скрыл, что женат, но как бы невзначай сообщил, где и кем работает – тогда он, кажется, был директором какой-то конторы. В свою очередь Анетта – был у нее нюх на такие дела – почуяла выгоду, нет, погодите, это было позже, сначала они просто приглянулись друг другу, ведь бывает же такое? Меня-то в день их знакомства в аптеке не было, и я ни о чем не ведала. Вот когда он стал частенько названивать ей по телефону да встречать ее после работы, тогда Ани мне и сообщила, что за ней ухаживает один интересный мужчина, инженер-химик – ходили они в кино, по ресторанам, катались на его машине – вы же знаете, сейчас молодые быстро переступают границу дозволенного…

– И как долго это продолжалось?

– Почти полгода. Пока Балчев не затеял развод.

– Из-за Кушевой?

– Думаю, что решение пришло к нему раньше.

– И что произошло после развода?

– После развода Балчев съехал с квартиры, там остались жена с ребенком. Он же перебрался куда-то в Лозенец.

– Это вам сообщила Анетта?

– Да, их роман продолжался, Ани даже порядком увлеклась и поговаривала о замужестве, но потом поняла, что дело не выгорит.

– Почему?

– Как вам сказать… Балчев не больно жаждал, да и она уже убедилась, что на его постоянство рассчитывать не приходится – застала его раз с какой-то бабенкой.

– Вам известно ее имя?

– Откуда? Сама Ани не знала, и это выводило ее из себя.

– Значит, Кушева была влюблена?

– Сначала – да, но потом… Ани была хорошенькая, моложе его, любила пофлиртовать, вообще любила эти игры.

– У нее были мужчины до Балчева?

– А вы как думаете…

– Вам о них что-нибудь известно?

– Нет, видела только одного. Кажется, он был архитектором. Заходил иногда за ней в аптеку.

– Это продолжалось долго?

– После того, как появился Балчев, я его уже не видала.

Больше Ванева ничего не могла сказать ни об архитекторе, ни о других поклонниках Кушевой. Лишь добавила, что Анетта как-то раз жаловалась, что ее преследуют по телефону. Станчев почувствовал, что здесь у него вышла осечка, и хотел было закурить, но сдержался.

– Было бы очень здорово, если бы вы помогли мне выйти на след этого молодого человека. Это очень важно.

– Я же сказала, что не знаю, ни как его звать, ни откуда он, ни где работает.

– А вы бы узнали его при встрече?

– Возможно…

– Как вы считаете, Анетта была всерьез напугана телефонными звонками или просто притворялась?

– Ани не была притворщицей, у нее всегда была душа нараспашку.

– В каком смысле?

– Просто не строила из себя недотрогу.

– Современная свободная женщина?

– Была свободной до… беременности.

– От Балчева?

– От него.

– Когда?

– Весной. Тогда что-то в ней переменилось.

– Что именно?

– Она тяжело переживала то, что он настаивал на аборте.

– Постойте, постойте… С одной стороны, скоротечная страсть и охлаждение, а с другой – переживания по поводу аборта. Небольшое противоречие…

– Никакого противоречия нет. До аборта она была влюблена и хотела, чтобы они поженились, а после…

– Но ведь уже появилась другая женщина, и это причиняло Анетте боль…

– Женщина появилась как раз во время беременности, эти два события совпали.

– Вы считаете это случайностью?

– Товарищ Станчев, я не была настолько близка с Ани. Мне кажется, что как раз беременность была случайностью, а для Балчева даже неожиданностью. Впрочем, это обычная ситуация для всех мужчин.

Станчев закурил.

– Хорошо, а как вы объясните переход Анетты на новую работу? К тому же под руководством Балчева. Это он ее пристроил?

– Да, в порядке компенсации.

– Вы полагаете, их связь прекратилась?

Аптекарша пожала плечами.

– Поначалу Ани заглядывала ко мне, делилась впечатлениями о новой работе, но ни разу не касалась своих личных дел.

– Почему такой резкий поворот, не доверяла вам?

– Доверять-то доверяла, но, похоже, она затаила злобу на Балчева – тогда она уже называла его „шеф".

– А как она обращалась к вам, работая в аптеке?

– Не помню, чтобы она пользовалась подобным обращением.

– А потом она перестала вас навещать?

– Перестала. Я даже потеряла ее из виду. Но это естественно.

– И больше вы не встречались?

– Пару раз, на улице, совсем случайно, – Ванева машинально поправила свою прическу. – Она очень изменилась.

– В чем выражались эти перемены?

– Как бы вам сказать, она мне показалась более сдержанной, говорила, что работа у нее серьезная – сделки, иностранцы, проверки, приходится держать ухо востро…

– А что – Балчев?

– Упоминала о нем как о шефе.

– Скажите, а как специалист Анетта чего-то стоила?

– Я, кажется, уже говорила вам – несмотря на молодость, у Анетты была солидная подготовка.

– Как сочетались ее деловые качества с характером?

– Каким характером?

– Ну, немного легкомысленным, слегка поверхностным…

– Поймите, нельзя сказать, что Ани была легкомысленной. Тщеславной – это да. Она позволяла себе вольности в личной жизни, но всегда оставалась верной своим планам, стремилась двигаться вперед. Упрекала меня, что я могу торчать всю жизнь в этой дыре, жить на мизерную зарплату, в ожидании жалкой пенсии.

– Вы говорили с ней даже о пенсии?

– Ани считала, что так жить невозможно. Она, мол, придумает что-нибудь, чтобы выкрутиться из этого положения.

Станчев запомнил это выражение.

– Говорила, буду атаковать по двум линиям – по профессиональной и по мужской, где-то да выгорит.

Станчев отметил и это выражение.

– Значит, вы допускаете, что она могла намеренно подцепить на крючок Балчева, разыграть историю с беременностью, а потом прижать его к стенке?

– Не так грубо – я же вам говорила, что она была влюблена, даже плакалась мне. Но потом все изменилось. Хотя…

– Говорите, говорите!

– Как бы выразиться – Ани была непростой девушкой, что-то в ней было особенное, чего она не выставляла напоказ.

– Что вам дает право так судить?

– Интуиция. Я уже говорила, что у нее было фармацевтическое образование, она следила за литературой, начала учить английский, владела немецким.

– Еще один вопрос. Как она реагировала на политические события?

– Как, как… Одно одобряла, другое нет, по-разному. Чаще одобряла.

– А что не одобряла?

Аптекарша бросила на него косой взгляд.

– То же, что и мы с вами, товарищ Станчев. Ани не была дурой.

Станчев поднялся и на прощание спросил:

– Товарищ Ванева, только одно мне осталось не ясно: почему во время нашей первой беседы вы не сообщили мне столько важных вещей?

– Нетрудно догадаться – не хотела встревать.

Станчев медленно шел по тротуару. Итак, Симеон Балчев – заместитель генерального директора и местный донжуан – серьезно рискует, последняя связь может основательно подпортить ему карьеру. Да-а-а, у начальства острый нюх, тут есть в чем покопаться. Самое главное, что этот Балчев не из перестраховщиков, а раз он не бережется, значит, способен на крайности, увлекается, рискует. В беседах же держится спокойно. Случайная фигура или игрок? Досье его в порядке: комсомольский деятель в институте, надежное происхождение, стажировка в цехах и конторах, рано вступил в партию, ему доверяют. На Станчева произвело впечатление, что слово „доверие" часто встречалось в различных документах, касающихся Балчева. Оставалось только выяснить: он внушал доверие сразу же или завоевывал его. Очень важный вопрос.