Загадка Красной вдовы

— В четыре часа?! — воскликнул Карстерс. На его лице был написан ужас. — Сегодня?!

— Вывод предварительный, — сказал Мастерс. — А почему вас это так удивляет?

Карстерс пощупал рукой позади себя в поисках несуществующего стула, удивился, не найдя его, и снова уставился на труп.

— Вы хотите сказать, что он лежат все время под кроватью, мертвый, а я сидел тут один и караулил?

— Вот именно, сынок, — кивнул Г. М. — Не слишком здорово все складывается, верно? Если вы с Равелем мерялись силами где-то в четыре двадцать, то все так и было. Лучше расскажи обо всем Мастерсу, чтобы он имел правильное представление о разбитой мебели и не связывал ее с разбитой головой.

Карстерс подошел ближе к окну. Он никогда не выглядел красавцем, а теперь был вовсе жалок: из-за посеревшего лица, из-за пыльного костюма, который висел на нем как на вешалке.

Однако во всей его фигуре было что-то честное и даже располагающее. Он не подходил к этой комнате. Терлейн подумал, что в силу открытости своего характера Карстерс переживает смерть Гая сильнее и глубже, чем Мантлинг. Мантлинг был бас-барабаном; Карстерс — простым солдатом, который бредет себе вперед. Он посмотрел на тело и сразу отвел глаза.

— Понимаете, — нерешительно начал он, — я подумал, что кто-нибудь может захотеть пробраться сюда посреди ночи, чтобы украсть что-нибудь…

Мастерс вытащил записную книжку.

— Что заставило вас так подумать, мистер Карстерс?

— Ну… да я слышал, как вы сами так сказали! Или кто-то из ваших людей, когда вы с сержантом и остальными обыскивали комнату и открывали ставни. Но потом вы решили, что ничего не случится, и не стали оставлять охрану. Вы ведь не станете отказываться от собственных слов?

— Вот как, сэр? Вы что, подслушивали?

Карстерс вспыхнул:

— Э… да, можно и так сказать! Я слонялся поблизости…

— Зачем?

— Полагаю, я все должен вам рассказать, сэр? Прошлой ночью я снова поссорился с Джуди. У нас с ней неважные отношения с тех самых пор, как я укололся дротиком и сказал, что умираю. Вчера она разозлилась на Арнольда, а каждый раз, как она на кого-нибудь разозлится, она отыгрывается на мне. Она сразу оседлала любимого конька. Это случилось как раз перед тем, как она отправилась спать. Как всегда, она спросила: «Почему бы вам не заняться каким-нибудь делом?» — и закончилось все тем, что она махнула рукой: «Вы не сумеете сделать даже соломенного чучела — вы даже соломы не отыщете». Я взбесился, потому что рядом стоял Арнольд и у него был всегдашний мерзкий высокомерный вид — только чековой книжки в руке не хватало.

— Спокойнее, мистер Карстерс. Придерживайтесь, пожалуйста, фактов. Когда произошла ссора?

Карстерс подумал.

— Вам нужно выстроить последовательность событий? Знаю, читал. Уверен, это произошло после их ухода. — Он кивнул в сторону Г. М., Терлейна и сэра Джорджа. — А они ушли примерно в два десять. Я запомнил, потому что хотел попрощаться, но не смог. Мы с Джуди как раз были в библиотеке. Мы вышли в холл, когда сначала Равель отправился спать, а потом Гай. Через некоторое время спустился Арнольд. Он то ли успокаивал мисс Изабеллу, то ли занимался еще чем-то. Вот тогда Джуди и сказала про чучело. Мне пришла в голову мысль: «Может, я сам смогу найти убийцу?» — Карстерс сцепил руки. — Я оставил Джуди с ее… а сам пошел в столовую — мне нужно было все обдумать. Естественно, мне захотелось узнать, что делает полиция. Неожиданно я подумал: «А что, если убийство совершил доктор Арнольд и я смогу это доказать?»

Мастерс оторвался от записей.

— Так вы думаете, доктор Арнольд?.. — В глазах инспектора загорелся странный огонек.

— Он же под подозрением, как мы все, разве нет? — попытался уйти от ответа Карстерс. Он поколебался, затем махнул рукой. — Да… Нет, я думаю, что я на самом деле верю в его виновность. Беда в том, что он слишком умен для того, чтобы пойти на убийство; кстати, еще и поэтому я его не выношу. Но я желал, чтобы убийцей оказался он, а он мог убить Бендера с той же вероятностью, как и кто угодно еще. Вот тогда я и подумал о том, чтобы провести остаток ночи в той комнате. Уйти из дома у всех на виду, а потом…

— Понятно. Каким образом вы намеревались пробраться обратно в дом?

Вмешался Мантлинг. Ему порядком надоели все «несущественные детали».

— Черт побери, тут все просто. У Боба есть ключ. Когда мы готовимся поехать в какое-нибудь путешествие, нужно собрать миллион всяких мелочей, и мы приходим и уходим по двадцать раз на дню.

— Хорошо, сэр… Так когда же, мистер Карстерс?

— Я попрощался и вышел на улицу вместе с Арнольдом. Я сказал ему, что мне в другую сторону, скрылся в тумане, а потом вернулся и проследил за ним…

— Проследил за ним? — переспросил Г. М. — Зачем, черт побери?

— Я же играл в сыщика. Я подумал, что он может сделать что-нибудь подозрительное, да и потом, что мне еще было делать? Я же должен был дождаться, пока все уснут. А он, черт его дери, пошел к себе домой… Я вернулся как раз тогда — было почти полчетвертого, — когда Алан вас провожал. — Карстерс кивнул Мастерсу. — Я поднял воротник и стоял в подворотне дома напротив, пока все не стихло. Подождав не меньше получаса, я перешел через улицу. Когда я был почти рядом с дверью, в одной из комнат второго этажа включился свет.

— В чьей? — оживился Г. М.

— В комнате Гая… — Карстерс помолчал; вдруг глаза его расширились. — Слушайте, я только сейчас понял! Дело было в начале пятого. Но если Гай…

— Да. Как видишь, сынок, не Гай включил свет. Что было дальше?

Прежде чем заговорить, Карстерс некоторое время собирался с мыслями.

— Я снова спрятался. Чувствовал себя паршиво. Было холодно, а я весь промок от тумана. Я чуть не бросил всю затею. Окно было закрыто шторами, и я мог видеть только, как в комнате взад-вперед движется чья-то тень.

С окутанной туманом улицы Терлейн увидел желтые окна, в которых двигалась чья-то тень, тень не Гая. Видение заставило его почувствовать ужас, царивший в доме Мантлингов, яснее, чем мысль о двух умерших в нем людях. Карстерс махнул рукой.

— Затем свет погас. Я подумал: «Только Гай не спит, но он сейчас ляжет. Рискну». И я рискнул. Но все равно я беспокоился из-за Гая… — Он снова вспыхнул. — Да, из-за Гая.

Он замолчал.

— Да, сэр, — подбодрил его Мастерс.

— Я потом все расскажу. Ну, я вошел в дом. Было темно и тихо. К тому времени меня уже немного потряхивало. — Он с вызовом посмотрел на Мастерса. — Вы сами попробуйте пойти сюда, в такое место, среди ночи, без света, и посмотрим… Я сжег несколько спичек, и все. Все вроде выглядело нормально, но я все же решил, что не буду никуда садиться и ни на что опираться. Я ждал здесь. — Он прошел в середину комнаты, медленно обвел глазами вокруг себя, как будто не мог поверить, что находится в той же самой комнате, в какой он ночью натерпелся такого страху. — Клянусь богом, ждать мне пришлось не больше десяти минут. Я услышал, как он шел по коридору. У него был фонарик. Я успокоился, когда увидел, что…

— Кто? Продолжайте!

— Что это человек, — ответил Карстерс. Он кивнул. Глаза у него почти вылезли из орбит. — Но наверное, я еще был на взводе, потому что сразу на него бросился. Он уронил фонарик, и… — Он слабо улыбнулся. — Мне нравится Равель, что бы там ни говорил Алан. Он хорошо дерется. Черт побери, Алан, он не нападал на меня с ножом. Просто нож был у него в руке. Все произошло случайно. Он его бросил… И потом, если он убил Гая в четыре, зачем ему было возвращаться сюда через двадцать минут?

— Ты крепкий парень, Боб, — снисходительно ответил Мантлинг, — но не очень любишь думать головой. Ты же ждал, что кто-нибудь придет, верно? Потому ты сюда и пришел. — Черты его лица затвердели. — Инспектор, давайте я расскажу, что у него было с собой.

Он рассказал, как они нашли «вязальную спицу с рукояткой» и кусочки глины для лепки.

— У вас есть какие-либо соображения, — спросил Мастерс, — по поводу того, что он собирался делать, имея при себе такие странные предметы?