Человек из прошлого

— Минуточку, сейчас я освобожу место, — обещает Мими, пытаясь с помощью тройника одновременно включить проигрыватель, камин и кофейник.

— Вы, — говорю, — мастерски управляетесь с электрическими приборами.

— Мастерски! Была бы я мастером, я бы сделала еще один отвод, а не ждала бы, когда Принц соблаговолит наконец выручить меня.

— У вас тут и принцы есть?

— А что ж, есть и принц…

Мими быстро собирает вещи с одного из кресел и швыряет весь ворох на другое.

— Садитесь! Вы, собственно, зачем?

— Кое-что выяснить, — говорю, усаживаясь поудобнее. — Я из милиции.

— Из милиции? — повторяет испуганно Мими. — Влипли, значит!

— И куда же это мы влипли? — любопытствую я.

— А-а-а э-э-этот умер? — спрашивает Мими, с беспокойством глядя на меня.

— Умер.

— А… — Женщина в ужасе прижимает руку к губам.

— Умер, — повторяю я. — Абсолютно безвозвратно. Впрочем, вы о ком спрашиваете?

— О том самом… которого Жора треснул бутылкой по голове.

— Ну, о том, которого Жора треснул бутылкой, я не знаю. По этому вопросу вам надо будет обратиться в другой отдел. А я говорю о Медарове.

— И Медаров умер? — Мими уже совсем расстроена. — Боже, что делается с людьми! Все умирают.

— Не беспокойтесь, — говорю философски, — и мы умрем.

— Вы так думаете? — Мими неожиданно оживляется. — Вот и я говорю: все умрем. Поэтому, пока мы живы, не надо терять времени! С каких пор я это говорю Вере! А она: "У тебя несерьезное отношение к жизни". Даже стала звать меня Сусанной. И перед вами, наверно, так окрестила.

— Почему Сусанной? — я избегаю ответа.

— Потому что ко мне все старики липнут. Какие старики? Принцу — всего пятьдесят с небольшим. А Медаров мне не был ни жених, ни приятель…

— Все же он часто бывал у вас в гостях.

Мими снова наклоняется над кофейником. Она ставит кофе и сахар, вытаскивая его из коробки, стоявшей, наверно, со вчерашнего дня на полу. Всхлипывания проигрывателя стихают, вместо них доносятся какие-то далекие, икающие звуки танго.

— Бывал, — бормочет Мими. — Сидел и караулил, когда вернется Принц.

— Вы имеете в виду Танева?

— Ну да, Танева. Ноя его зову Принцем.

— Вы считаете, что это звучит ласковее?

— Не потому, что ласковее, а потому, что он никогда пальцем не пошевелит, чтобы сделать что-нибудь.

— Привык человек, чтобы ему служили.

— Ну да, только я никому служить не привыкла. И так ему и сказала. "Если думаешь, — говорю, — что за какую-то половину холла я буду тебе еще и прислуживать, поищи другую". Прихожу — ноги дрожат от усталости, а он: "Мими, подай то", "Мими, подай это"… Принц!

— Действительно неприятно, — соглашаюсь я. — А зачем, собственно, Медарову был нужен Танев?

— Узнаешь у них! Я его тоже спросила. "Если, — говорю, — ждешь какой-либо помощи от Принца, напрасно тратишь время". А он: "Ты в это дело не вмешивайся, — говорит, — помоги мне только найти его, и я тебя озолочу". "Я тебя озолочу" — так и сказал.

Пена в кофейнике угрожающе поднялась. Мими вскочила с места и выдернула штепсель. Потом взяла со стола две чашки, протерла их салфеткой, налила кофе.

— Щедрое обещание, — говорю я, наблюдая за операциями хозяйки. — Беда щедрых обещаний в том, что они редко выполняются.

— А, так я ему и поверила! — отвечает Мими, подавая чашку.

Хозяйка садится на кушетку возле проигрывателя и с наслаждением делает глоток.

— А Танев где скрывается?

— Думаю, что в городке Банкя.

— Вы сказали об этом Медарову?

— Вот еще, так я ему и скажу!

— А почему бы и нет?

Вместо ответа хозяйка оглядывается, словно что-то ищет.

— Тут где-то были сигареты… Господи, какой беспорядок!

Я ставлю чашку с кофе на пол и достаю свою пачку.

— Что же вы тут не уберете? — спрашиваю и угощаю Мими.

Убежден, что некоторые заметят в связи с этой репликой и многими другими в том же роде, что я подчас говорю лишнее. Что делать — у каждого свои привычки. Опыт учит меня, что не все, не имеющее прямого отношения к моей работе, обязательно лишнее. Если у твоего собеседника возникает впечатление, что ты разговариваешь с ним как человек с человеком, мне кажется, дело от этого вовсе не пострадает. Даже не исключено, что выиграет. Как бы там ни было, я спрашиваю хозяйку, почему она не наведет порядок в своем доме.

— Уже три дня собираюсь прибрать, — говорит Мими, — и все откладываю… Такая уж я…

Мими закуривает. За компанию закуриваю тоже.

— Ну, придумали ответ?

— Какой ответ? — Мими вскидывает брови и невинно взирает на меня.

— Вы, не говоря о специальности, вероятно, закончили драматические курсы. Я вас спросил, почему вы не сказали Медарову, где скрывается Танев. Думаю, что вы уже вспомнили это.

— Ух, какие вы все недоверчивые в милиции… — капризно вздыхает Мими. — И тот, ваш коллега, тоже: "Почему вы утверждаете, — говорит, — что потерпевший первым ударил Жору?" — "А потому, — говорю, — что так и было. На Жору напали, и он реагировал по правилам необходимой самозащиты!" — "Нет, — говорит, — вы хотите выручить своего приятеля…"

— Очень увлекательно, — останавливаю хозяйку жестом. — Позже, если хотите, вы мне можете рассказать всю эту историю. Ваш Жора выглядит истинным рыцарем. Но давайте покончим с нашим делом: почему вы не сказали Медарову, где скрывается Танев? Или Танев ни от кого не скрывается?

— Скрывается. Он исчез как раз перед появлением Медарова, и я уверена, что это не простое совпадение.

— А как вы узнали, что он скрывается в Банкя?

— От него самого узнала. Он приходил ко мне в аптеку.

— Когда приходил?

— Когда? — Мими пускает струйку дыма в потолок. — Наверно, недели через две после того, как исчез.

— Ну и…

— Пришел ко мне в аптеку. И сказал тогда, что он в Банкя, и я могу, если надо, найти его у двоюродного брата, который там живет. Потом стал расспрашивать о Медарове. Но я не сказала ему ничего определенного, кроме того, что тот время от времени приходит ко мне и выпивает рюмку мастики. А Принц спрашивает, когда точно приходит, что говорит, где живет, с кем встречается.

— А вы уведомили Медарова, что Танев им интересуется?

— Ни о чем я его не уведомляла. Разве я вам не говорила?

— Почему? Мне это непонятно.

— Потому что… Потому что у меня было такое чувство, что если эти двое встретятся, произойдет нечто ужасное.

— Ужасное уже произошло, — напоминаю я. — Так что у вас нет никаких причин скрывать и дальше все, что вы знаете. Сколько раз к вам приходил Танев?

— Разве я не сказала?

— Да, но мне кажется, что вы сказали несколько поспешно. А сейчас подумайте получше и ответьте мне точно: сколько раз приходил к вам Танев?

Мими нервно гасит папиросу в пепельнице. Эта процедура дает ей всего лишь пять секунд отсрочки. Она смотрит на меня, смотрит на проигрыватель…

— Ох, какие вы… Два раза я виделась с Таневым… И с той встречей, вечером… всего три раза…

— А теперь расскажите точно обо всех этих трех встречах: когда виделись, где виделись, что говорил вам Танев, что вы ему отвечали. И уже без пропусков!

Мими собирается сказать что-то вроде: "У, какие вы…", но, поняв по выражению моего лица, что я не расположен шутить, опускает глаза к своим изящным туфелькам. Вообще, заметим попутно, Мими — элегантная женщина, одета аккуратно и со вкусом. Она чуть полней, чем того требует современная мода, но, может быть, именно это ее несовершенство нравится некоторым пожилым людям. Лицо ее красиво, без особенных отличительных признаков, кроме выражения легкой усталости, переходящей минутами почти в апатию. Что тут поделаешь… Когда человек живет вольной жизнью…

— Уже в первый раз он сказал: "Хочу знать все о Медарове". — "Ходит каждый вечер, — говорю. — Спрашивает о тебе, выпивает рюмку-другую мастики, потом молчит, как пень, и уходит. А где его квартира, с кем он встречается, не знаю". — "Узнай, — говорит Принц, — и когда приду в другой раз — расскажешь". Но когда он пришел снова, он вообще об этом не спрашивал…