Шерлок Холмс и дело «Огонька»

Позицию он занял у того стола, где сидел Макданьянц с

сестрой. Он стал влево от банкомета, как раз около того места, где случайно уже стоял Виношвили. Ватсон стал направо.

Кивком головы и дружелюбной улыбкой, открывшей белые и острые, как у волка, зубы, грузин поздоровался со своим вчерашним приятелем. Ватсон ответил.

Понтировали почти вместе. И понтировали молча до тех пор, пока старая талия Макданьянца не кончилась и не стали готовить ему новых карт. Тогда наступил коротенький перерыв.

Вот в это-то время легкого затишья Ватсон вдруг перегнулся через стол и протянул Виношвили развернутую бумажку. Он протянул ее перед глазами Макданьянца, медленно и неловко, как бы не дотягиваясь до нужного места и так, что Макданьянц легко мог видеть и даже успеть прочесть текст.

— Я забыл вам вчера передать, князь, эту бумажку; она выпала из вашего плаща!

Шерлок мог быть доволен номером.

Было слишком заметно, что Макданьянц к этой мимолетной сцене не остался равнодушен. Он слегка побледнел и прежде всего бросил быстрый взгляд на Ватсона, но тотчас перевел его на Виношвили и с таким злым и жестоким выражением, что бедный грузин, ничего не понимая, очень смущенный, отошел от стола.

Шерлоку больше ничего не нужно было.

Некоторое время спустя он тихо беседовал с Ватсоном.

— Вы говорите, что дело мастера боится, но, милейший Ватсон, это даже не половина, даже не четверть дела! Нам нужно во что бы то ни стало переговорить с Урсулой.

Шерлок говорил и в то же время не отводил глаз от стола. Там делалось что-то такое, что внезапно сильно привлекло его внимание.

— Клянусь честью, Ватсон, — прошептал он вдруг с просиявшим лицом, — мы родились подо счастливой звездой! Назовите меня дураком, если Макданьянц не посылает теперь Урсулу объясниться с Виношвили. Кажется, он лакает теперь свое кахетинское в конюшне, которую они называют буфетом. Идите за мной в проход. Она не может миновать его.

Шерлок не ошибся. Не прошло и двух минут, как в полутемном проходе появилась легкая женская фигура.

Шерлок решительно выступил из угла.

— Не пугайтесь! — Он слегка коснулся руки молодой девушки и говорил тем мягким голосом, который так нравился в нем женщинам. — Если вы желаете добра вашему брату, вы должны сделать то, что я вам сейчас скажу.

— Кто ты? — пробормотала Урсула, робко пятясь назад.

— Друг ваш… Не бойтесь меня… Укажите место, где нам не помешают говорить… Это нужно сделать сейчас же…

Урсула большими и недоумевающими глазами смотрела на Шерлока и не двигалась с места. Голос незнакомца подкупал. Она и верила, и не верила, и боялась.

— Ты не сделаешь Урсуле зла?.. Урсула никому не делает зла…

— Нет, нет… только ради Бога скорее!..

Любопытство превозмогло.

— Хорошо… Урсула верит тебе…

И, решившись, девушка быстро повела их вперед. Через узкую дверь они вышли на узенький, заросший травой двор.

Отойдя на несколько шагов вглубь, Урсула остановилась. Теперь со двора их нельзя было заметить.

— Говори скорей, — прошептала она, — брат ждет… сердиться будет.

Шерлок с минуту подумал. Нужно было сейчас же вырвать признание и тут же покончить с делом. Может быть, более удобного случая не выпадет. Но почему-то ему жаль стало вдруг молодой девушки. Может быть, она служит только слепым орудием в руках брата.

Все это мелькнуло у него в голове, когда он обдумывал, с чего начать. Наконец, он решился.

— Боюсь огорчить вас, Урсула, — начал он, — мне кажется, что вы сами по себе хороший человек и действуете больше по чужому наущению. Но вы должны знать, что вас и вашего брата обвиняют в тяжелом преступлении… Постойте… Не отвечайте мне, не обдумав. За вами непрерывно следят все эти дни… Следят с той ночи, когда заколотили ваше старое помещение… Все было замечено, взвешено и оценено, и ваша игра в ту ночь, и крупная игра, которую теперь ведет ваш брат. Все улики против вас… Вас почти накрыли… Я не спрашиваю, знаете ли вы, о чем я говорю. Вы знаете. Было бы бесполезно теперь отрицать. Ведь знаете, Урсула?.. Скажите мне… Я не желаю вам зла. Я помогу вам спастись. Теперь еще не поздно… Скажите!..

Некоторое время Урсула молчала, и слышалось только ее прерывистое дыхание.

Вдруг она чуть слышно пролепетала:

— Знаю…

— И прекрасно… Вам не придется жалеть о том, что вы признались.

Голос Шерлока стал мягче.

— Вижу, что вы честная девушка. Теперь нам будет легче говорить. Ваша вина ведь только в том, что вы слишком подпали под влияние брата…

— Макданьянц не брат Урсуле! — угрюмо перебила девушка.

— Ваш… друг?

— У Урсулы нет друга… Он муж мне!

— Жаль, — пробормотал Шерлок, — очень жаль…

Тихий, зовущий шепот ворвался в темноту.

Урсула встрепенулась.

— Ур-су-ла!..

— Это Аркел…

И в отчаянии молодая женщина вдруг бросилась к ногам Шерлока.

— Послушай… Не губи нас… Зачем пришел отнимать счастье у бедной Урсулы?.. У Урсулы никого нет… Жалей нас… На коленях прошу… Я говорила: «Идем, Аркел, в Армению… будем жить как все люди». Аркел не слушал, смеялся… «Пустяк» — говорил он… Ну, спаси нас, спаси ради Христа… Урсула за тебя всегда будет Бога молить… Послушай…

— Ур-су-ла! — снова донесся шепот.

— Ну, говори же, зачем молчишь?.. Мне страшно, что ты молчишь!

Шерлоку стоило труда оторвать Урсулу от своих ног. Он поднял ее.

— Выслушайте, что я вам скажу… Вы сейчас попадете к мужу и приведете его сюда… Попытка бежать вам не удастся… Вы окружены агентами со всех сторон… Можете мужу ничего не говорить… Но приведите его сюда и, если вы это сделаете, я обещаю вам, что употреблю все силы на то, чтоб спасти вас… И знаю, что мне это удастся… Я сам буду говорить с Джабаровым!

— Джабаров? — быстро переспросила вдруг Урсула. — Джабаров видел?.. Ах, я знала, знала, что он видел… Я говорила… Джабаров ненавидит Аркела… Джабаров погубит Аркела и Урсулу…

— Нет, нет… Джабаров вам ничего не сделает… Ручаюсь вам…

В третий раз настойчивее и громче послышался зов:

— Ур-су-ла!

— Бегу!

— Помните же, — шепнул ей Шерлок вслед, — мы ждем вас на этом же месте.

Урсула кивнула головой и исчезла.

Через несколько минут послышались легкий треск и шорох в кустах, и она предстала перед Шерлоком вместе с мужем.

Было по-прежнему темно, и Шерлок не мог видеть лица армянина.

Он решил теперь действовать прямо.

Твердыми шагами подошел он к Макданьянцу и опустил ему руку на плечо.

— Вы — Макданьянц Аракел?

— Я!

— Я — Шерлок Холмс!

Молчание было ответом.

— Если мое имя известно, то известно и то, о чем я буду с вами говорить.

— Понимаю, душа мой!

— Значит, и толковать долго нечего. Вы сейчас же вернете все до последней бумажки.

— Верну, будь спокоен!

Судя по спокойному, даже немного насмешливому тону, с которым Макданьянц говорил, было несомненно, что Урсула уже успела переговорить с мужем.

— Быть может, у вас это с собой?

— С собой не имеем. Не беспокойся, пожалуйста! До последней бумажка вернем… У приятеля схоронил… Верные руки — не беспокойся!

— Зачем же вы у себя не спрятали?

— Не желаем такой вещь держать… Понимаешь?.. Компрометырует нас… не желаем!..

Шерлок не мог не улыбнуться.

— Где же ваш приятель живет?

— Портова улица — знаешь?.. Заведение Макданьянца был? Ну, совсем близко — рядом… Порт пойдем — мигом достанем. Не беспокойся!

— В таком случае, пойдем туда сейчас же!

— Пойдем, пожалиста!

Шерлока стало немного коробить отношение армянина к делу. Одно из двух — или Макданьянц не видел в краже никакого проступка, или он слишком был уверен, что это легко сойдет ему с рук.

Шерлок резко сказал: