Орудья мрака

Мисс Чейз склонилась к ребенку.

— Мы не можем этого знать, дорогая моя.

Девочка держалась очень спокойно и прямо.

— Нет, но мне кажется, что были бы. — Она посмотрела вверх, Грейвсу в лицо. Молодой человек позволил своему взгляду окинуть все еще формирующиеся черты девочки и ощутил нежность к юному созданию. — Давайте не будем говорить ему об этом, господин Грейвс. Если он узнает, из этого не выйдет ничего хорошего.

Грейвс только и смог, что кивнуть в знак согласия, и все трое снова посмотрели в сторону досточтимого Джонатана Торнли, виконта Хардью, который спокойно спал, запутавшись пальцами в кисточках каминного коврика, и видел во сне лошадей.

V.7

Пейшнс ожидала их в одной из отдельных комнат на верхнем этаже «Медведя и короны», эти помещения хозяева предоставляли путешественникам, нуждающимся в постели, либо тем постояльцам, кто желал восстановить силы в уединении по причине привередливости или в целях безопасности. Когда Краудер и Харриет вошли, она поднялась и сделала им реверанс. Харриет задумалась: а сможет ли она принять эту женщину в число своих домочадцев? Во внешности служанки чувствовалась жесткость, а в поведении сквозило нечто, не внушавшее Харриет доверия. Она опасалась, что такая служанка может подчинить себе Кейвли. Однако Харриет все же сделала шаг вперед и в своей обычной открытой манере взяла служанку за руку.

— Вот мы и встретились снова, Пейшнс. Спасибо за то, что согласилась поговорить с нами.

Пейшнс немного натужно улыбнулась, а затем снова заняла свое место. Харриет уселась на один из не подходивших к гарнитуру обеденных стульев Майклса, Краудер разместился возле камина.

— Мы хотели расспросить тебя о событиях прошлой субботы, — начала Харриет.

— Да, мэм. Майклс сказал мне.

— Помнишь ли ты, что произошло, когда господин Торнли и Уикстид вернулись с дознания, касавшегося гибели незнакомца в лесу?

Пейшнс пожала плечами.

— Ничего особенного. Господин Уикстид отобедал один. Леди Торнли не обедала, пока мой хозяин не вернулся домой. А когда он вернулся, то сказал, что не голоден, и отправился в свои комнаты пить и играть в бильярд. — Пейшнс слегка улыбнулась. — Леди Торнли была раздражена.

Харриет склонила голову набок.

— Значит, Хью провел ночь, играя в бильярд и пьянствуя в одиночестве?

— В основном, да, хотя и меня немного поучил, — ответила служанка. — Порой он учит меня играть, когда я ему прислуживаю.

— И в субботу он тоже учил тебя играть?

— Да, мэм. Он сказал, что сделает из меня знатока. Все это время мы занимались понемногу.

Пейшнс снова едва заметно улыбнулась — ее губы сложились в чувственном изгибе, и Харриет даже обеспокоилась, что вот-вот вспыхнет, однако она знала, что кошачьи глаза служанки пристально смотрят на нее, ожидая реакции.

Краудер оперся спиной о стену. Пейшнс моргнула и переключила внимание на него.

— Значит, большую часть вечера вы были с господином Торнли? — осведомился он.

Пейшнс вздернула подбородок.

— О, у меня есть и другие обязанности, и время от времени я их выполняю. Например, я отношу господину Уикстиду его поднос с едой. Полагаю, вы желаете знать, с кем ужинал господин Уикстид?

— Вы действительно это полагаете?

— О да, я так думаю. Когда я относила остатки его еды на кухню, господин Уикстид велел мне принести ему бутылку «живой воды». — Она немного помолчала, снимая нитку со своей серой юбки и наслаждаясь пристальным вниманием господ. — Впрочем, лишь Богу известно, что он с ней сделал, потому что я больше не замечала этой бутылки в его комнате. Утром мадам Доэрти рассвирепела, увидев, что не хватает одной бутылки, однако Уикстид дал мне шиллинг, чтобы я не записывала ее в книгу. — Она похлопала себя по бедру, на котором, как предположил Краудер, и был спрятан ее кошелек. — Разумеется, позже господин Хью сказал, что отнес ее старому Картрайту, и это успокоило ее. Вероятно, старая дама обсчиталась. Не удивлюсь, если окажется, что у нее есть собственные припасы, и последнее время она проворно опустошает их.

Сделав вдох, Харриет подалась вперед.

— Пейшнс, подумай о том, что ты рассказала нам. Господин Хью всю ночь пил и играл в бильярд; в комнате Уикстида была бутылка, но позднее она, видимо, исчезла; Картрайт был отравлен этим напитком. Ты должна рассказать сквайру все то, о чем сейчас поведала нам. Это может спасти Хью от петли!

Девушка поглядела на нее с удивительным хладнокровием.

— Господин Хью должен сам о себе позаботиться. У меня есть собственные тревоги и нет ни малейшего желания беседовать со сквайром. В конце концов я рассказала об этом вам. — Служанка погладила себя по животу. — Я ушла из замка Торнли. И направлюсь в Лондон. Поэтому я здесь. Сын Майклса встретил меня, когда я шла из замка. — Ее лицо разрумянилось, а глаза вспыхнули. Похоже, слово «Лондон» действовало на нее духоподъемно.

Судя по виду, Краудер несколько смутился.

— Вчера вечером казалось, будто ты хочешь присмотреть за Хью, и закрыла его на ключ, чтобы он не добрался до своего оружия.

Она кивнула и снова, поднеся ладонь к бедру, многозначительно похлопала по нему.

— Нынче у меня больше надежд на будущее. Я займусь торговлей — мы с кузеном решили открыть небольшую лавку. Думаю, дела у нас пойдут хорошо. А теперь вы должны отпустить меня. Я еду в Пулборо, чтобы сесть в вечерний дилижанс. Джордж уже наверняка хочет ехать.

Снизу раздались грохот и крик. Краудер, выглянув в окно, увидел, как и говорила девушка, одного из местных парней, который, ерзая, сидел на облучке своей повозки и смотрел вверх, на них. Пейшнс нагнулась, чтобы взять накидку, и Краудер впервые заметил под стулом небольшой аккуратный сверток.

— Будь осторожна, — предупредил он, наблюдая за тем, как девушка забирает маленький узелок, и раздражаясь против собственной воли ее легкостью и самодовольством. — Ибо мы слышали, что слуг лорда Торнли в Лондоне не всегда ждет преуспеяние.

Выпрямившись, Пейшнс натянула на плечи накидку.

— Вы говорите о Шейпине? — осведомилась она. — О человеке, коего выслали много лет назад?

Харриет кивнула.

— Он был моим дядюшкой. В конце концов его убили, когда он сражался в Бостоне на стороне мятежников. Матушка всегда говорила, мол, он был простофиля, и удивлялась, когда он оказался вором. Она не считала, что Шейпин достаточно хитер для этого. — Девушка обхватила сверток руками, держа его над едва заметной округлостью своего живота. — Зато я хитра. Но, возможно, однажды я тоже отправлюсь в Америку. Они там выгнали всех королей и лордов. Вы сможете найти меня в Лондоне, если спросите обо мне в чайной лавке Калеба Джексона в районе Саутарк.

Краудер шагнул вперед.

— Вот еще что, Пейшнс. — Он залез в карман и достал из него небольшой кусок ткани с вышивкой, который они нашли в рощице, на шипах кустарников. — Тебе это знакомо?

Служанка посмотрела на ткань.

— Да. У господина Хью был кафтан из такой ткани. Его сшила госпожа Мортимер. Однако зимой он отдал его Уикстиду. Мне пришлось ушить его. Плечи господина Хью значительно шире.

Служанка приподняла задвижку на двери, затем снова развернулась к собеседникам.

— Я не думаю, что господин Торнли в действительности отравил Картрайта или погубил сиделку Брэй, но, вероятно, он все-таки прав, когда говорит, что заслуживает повешения. Мне кажется, большинство мужчин его заслуживают — вы так не считаете, мэм?

Пейшнс снова улыбнулась, не дождавшись ответа, вышла за дверь и двинулась прочь, покинув пристально глядевших ей вслед Харриет и Краудера.

— Бог мой, — пробормотала госпожа Уэстерман спустя несколько мгновений.

С улицы донесся смех, а затем повозка заскрипела по дороге. Пейшнс уехала. Харриет вообразила себе, как девушка держится за края трясущейся повозки и, самодовольно улыбаясь, смотрит на мир широко раскрытыми глазами, потому что в этот момент жизнь ей кажется прекрасной, словно кошке, объевшейся сметаной.