Что приносит тьма (ЛП)

– А вы уверены, что он не сообщил?

Банкир на мгновение смешался.

– Но с какой стати?

– Возможно, в попытке спасти свою жизнь?

Хоуп закусил нижнюю губу, с невзрачного лица сбежали все краски.

– Если это посланец Наполеона застрелил Эйслера и забрал алмаз, у французов теперь нет никаких причин преследовать вас, – сжалился над банкиром Девлин.

– Да, но что, если у французов камня нет? Что, если кто-то другой прикончил торговца и украл драгоценность? Или если Эйслера убили по какой-то совершенно иной причине, и бриллиант теперь у Самуэля Перлмана?

– Известно ли Перлману, что его дядя занимался продажей алмаза по вашему поручению?

– Разумеется, известно. Я сразу же заявил иск об истребовании его стоимости из имущества покойного.

– Наследник отказывается платить?

Банкир яростно задвигал губами. 

– Пытается отказаться. – Он насупился через галерею туда, где рабочие меняли стекло, затем придвинулся ближе и негромко спросил: – Как по-вашему, бриллиантом завладели французы?

– Если честно, очень вряд ли.

Хоуп, похоже, удивился.

– Почему вы так уверены?

– Потому что мне кажется, они по-прежнему его ищут.

ГЛАВА 35

Самуэль Перлман смотрел крикетный матч на площадке возле Слоун-сквер, когда Девлин подошел к нему.

Покосившись на виконта, щеголь с преувеличенным раздражением выдохнул:

– Эти встречи становятся утомительными, не находите?

– Для нас обоих, – поддакнул Себастьян, останавливаясь рядом и устремляя взгляд на бэтсмена. – Позвольте вам намекнуть: когда речь заходит об убийстве, лгать – не лучшая идея. Это, как правило, создает у окружающих впечатление, будто вам есть что скрывать. Вину, например.

Перлман расхохотался.

– Вы что же, до сих пор полагаете, будто я причастен к смерти дяди?

– Может быть. Еще не знаю. Но, между прочим, я имел в виду некий бесследно исчезнувший уникальный драгоценный камень. Помните, тот самый крупный голубой алмаз, про который, по вашему утверждению, вы слышать не слышали, хотя в это самое время уже громогласно возражали против иска Томаса Хоупа о выплате возмещения. Так вот, возможно, тот, кто убил вашего родственника, также украл и бриллиант. Или же вы делаете вид, будто его украли.

Темные локоны щеголя затряслись вокруг по-модному бледных щек.

– Только без оскорблений. Если бы у меня возникло желание завладеть этим бриллиантом, я бы просто-напросто купил его.

– Ага. Итак, вы признаете, что знали о камне.

– Ну хорошо, знал. Но, разумеется, не брал его. Смешно даже предполагать такое. Я состоятельный человек.

Девлин не отводил глаз от крикетного поля.

– Сложность с богатством в том, что видимость может быть обманчива. Торговля – предприятие ненадежное, не так ли? Особенно во время войны. Подозреваю, из-за бесчинств Наполеона и американцев вы в последнее время не преуспеваете.

– С моими активами и вложениями все вполне благополучно, не извольте беспокоиться. Поэтому, чтобы сыскать, на какого бы несчастного навесить это убийство, придется вам обратиться в другое место.

– Если вам угодно так ставить вопрос... Надеюсь, вы привели свои дела в порядок, – медленно, язвительно улыбнулся Девлин и повернулся уходить.

– Обождите! – повысил голос Перлман. – Что это значит? Что вы намерены делать?

Себастьян развернулся обратно.

– А мне не нужно ничего делать. Не удивлюсь, если французы уже заподозрили, что разыскиваемый ими бриллиант сейчас находится в вашем распоряжении. Видите ли, Наполеон придерживается мнения, будто алмаз Хоупа некогда являлся частью сокровищ французской короны. А, как вам известно, император не погнушается прибегнуть к убийству, чтобы заполучить эти драгоценности обратно.

– Но у меня камня нет!

– Мне почему-то кажется, агенты Бонапарта не поверят вам на слово.

Быстро оглядевшись по сторонам, Перлман заговорил тише.

– За мной следят.

– В самом деле?

Племянник Эйслера мрачно кивнул.

– Я раз или два заметил соглядатая. Но обычно это просто… ощущение. Неприятное. Если не сказать тревожное.

– Вы заявили властям?

– Чтобы надо мной посмеялись? Вот уж нет. – Послушайте, – облизнул губы Перлман, – я расскажу вам, что знаю. Но если попытаетесь повторить мои слова в суде, я буду все отрицать.

– Продолжайте.

– Вы правы, дядя продавал этот алмаз по поручению Хоупа. Он даже показывал мне его несколько раз.

– Зачем?

– Что значит «зачем»?

– У меня сложилось впечатление, что старик не особо к вам благоволил. Почему же он показывал вам камень?

– Вы не были знакомы с моим дядей?

– К счастью, нет.

– Он был одержим красотой и невероятно кичился попавшими к нему вещами, даже если они принадлежали кому-то другому. Любил хвастать раритетами.

– Где же бриллиант сейчас?

– Не знаю. Когда дядя показывал мне алмаз, тот лежал в футляре из красной марокканской кожи. Я нашел пустой футляр на полу в передней на следующее утро после трагедии. По-видимому, Йейтс забрал ценность, когда убил старика.

– Вот только Йейтс не убивал.

По лицу собеседника разлилась насмешливая ухмылка:

– Похоже, власти с вами не согласны.

Себастьян проигнорировал колкость.

– Вы искали камень в особняке?

– Конечно же, искал! По-вашему, мне хочется выплачивать затребованную Хоупом сумму?

– А дядины гроссбухи не нашли?

В тоне Перлмана появилась резкая нотка.

– Нет, их я тоже не обнаружил.

– А вам не приходило в голову, что записи и бриллиант могут быть спрятаны в одном и том же месте?

– Приходило. Вы что же, считаете меня за дурака? Говорю вам, я обшарил повсюду. Даже принялся разбирать хлам, который явно годами не трогали.

– Не возражаете, если я самолично осмотрю дом?

– Вы это несерьезно, – рассмеялся Перлман.

– Почему бы нет?

Собеседник на минуту задумчиво уставился вдаль, затем пожал плечами:

– Если вам так угодно, дерзайте. Я пошлю записку Кэмпбеллу, чтобы он ожидал вас. Но не говорите потом, будто я вас не предупреждал.

– Не предупреждали о чем?

– У дяди были несколько своеобразные интересы.

– Какого рода?

Но Перлман только мотнул головой:

– Сами увидите.

– Не пойму, с чего вдруг этот племянничек передумал и решил вроде как нам помогать, – заметил Том, когда Девлин повернул лошадей к Холберну.

– Может потому, что боится, как бы убийца его дяди не покусился и на его жизнь тоже. – Себастьян обогнул фургон из пивоварни, остановившийся возле паба на углу. – А может потому, что сам убил старика и теперь опасается агентов Наполеона. Страх – мощный движущий мотив.

– Считаете, Перлман на очереди? – округлил глаза юный грум.

– Очень даже вероятно. Похоже, мы имеем дело с беспощадно настроенными типами.

Мальчишка погрузился в глубокомысленное молчание и нарушил его только несколько минут спустя, спросив:

– А что вы надеетесь найти в том старом доме? Вы ведь уже два раза там шарили.

– Верно. Но мои предыдущие попытки оба раза прерывали.

– Думаете, что-то недоглядели?

– На данный момент? Слишком многое.

Виконт еще только поднимал руку к потускневшему молотку, когда лучезарно улыбающийся Кэмпбелл рывком распахнул дверь во всю ширь.

– Я только что получил записку от мистера Перлмана, – объявил пожилой дворецкий, отвешивая один из своих трясущихся поклонов. – Смею ли я заметить, милорд, как взволнован тем, что мне дозволено оказывать помощь в вашем расследовании? Я просто в восторге.