Королевы-соперницы

Графиня широко улыбнулась Элпью. Невероятно скандальный материал для газеты. Дочь уважаемого лондонского олдермена, девица на выданье, бросается в объятия известного убийцы. Мистер и миссис Кью будут очень ими довольны. С такой отличной историей они даже могут попросить у них небольшую премию, чтобы заплатить долги графини и отделаться от приставов.

— Такое отношение вызывает желание появиться на свет в этом уютном клубе хлещущих портвейн паразитов, не так ли? — Сиббер скорбно улыбнулся графине. — Высокое происхождение дает право вести себя низко.

Графиня слегка содрогнулась от чудовищно составленного афоризма и улыбнулась:

— Мистер Киппер тоже писатель, Элпью. — Графиня похлопала его по руке. — Он пишет для театра. И даже в эту минуту он улучшает произведение третьесортного варвара-елизаветинца по имени Шекспир для... — Она посмотрела на Сиббера. — Для какого театра?

— Моя последняя работа, «Ксеркс», — переступил с ноги на ногу Сиббер, — была поставлена в театре «Линкольнз-Инн», но в настоящее время я играю в труппе «Друри-Лейн».

Графиня украдкой бросила на него взгляд. «Ксеркс»! Он написал эту напыщенную, иссушающую мозги дребедень? Пожалуй, лучше обходить этого человека стороной.

— Я только что говорил вашей хозяйке, как однажды видел ее гуляющей в Сент-Джеймсском парке с королем Карлом. Какой очаровательной она тогда была... и, разумеется, остается такой и сейчас...

Графиня моментально смягчилась.

Но на Элпью Сиббер не произвел никакого впечатления. Театр был ей безразличен, да и актеры тоже, если уж на то пошло. Она поработала за кулисами и насмотрелась на жизнь за сценой.

— Итак, дамы. — Сиббер хлопнул в ладоши. — Я вижу, что у вас удачный день... Поэтому могу ли я просить вас присоединиться ко мне этим вечером? Я устраиваю лекцию. Билетов не достать ни за какие деньги, но вас я проведу бесплатно.

— А что за лекция? — спросила Элпью, представляя двухчасовую пытку, пока этот разодетый коротышка будет болтать о себе, как часто делали, по опыту Элпью, актеры.

— О Страстях.

— Ах, сударь, — проговорила графиня, легонько ударив Сиббера веером по запястьям. — Будь я помоложе, возможно...

— Нет, мадам, это не те страсти. — Элпью посмотрела на Сиббера, ожидая подтверждения. — Насколько я понимаю, этот джентльмен имеет в виду Страсти, как они описаны в философских трактатах мистера Томаса Гоббса. Я права?

— Я не совсем уверен... — Сиббер неловко переступил с ноги на ногу. — Лекцию проводит синьор Руджеро Лампоне. Мне сказали, что она как-то связана с физиогномикой, философией, живописью, актерской игрой и так далее.

— Вы согласны, мистер Сиббер, что Страсти — это система, которая заменит настроение? — Элпью всегда была готова подискутировать на научные темы. — Классификация внутренних начал произвольных движений. [5]

— У моей горничной свои небольшие причуды. — Графиня слушала Элпью с открытым ртом. Где она набралась этих никому не нужных сведений? — Ей нравится читать огромные философские труды, разбросанные у меня по дому.

Слово «разбросанные» отражало истинное положение вещей. Ибо ее книги не покоились на полках, а были для равновесия подложены под ножки стола и кроватей. Однако Элпью ничего так не любила, как погрузиться в один из этих кажущихся непостижимыми трактатов, оставив мебель скособоченной.

— Если вы жаждете философии, то вы ее нашли! — Перед ними возник дородный священник. — Мистер Сиббер, ваш слуга. А вы, дамы, должно быть, тоже служительницы сцены?

В отличие от Элпью графиня восприняла это как комплимент.

— Позвольте представиться, преподобный Патрик Фарквар. — Священник говорил с сильным ирландским акцентом. — Изгнанный с изумрудных берегов Эрин и лучший исполнитель бискайской джиги на этом берегу Ирландского моря. — Священник протянул руку.

Графиня не знала, то ли пожать ее, то ли поцеловать кольцо, то ли пуститься в пляс — их было четверо, как раз для рила. Она остановилась на рукопожатии. Священник с силой сжал локоть графини, надавив на внутренний сгиб большим пальцем. Казалось, он готовится к состязанию по борьбе, но графиня продолжала натянуто улыбаться, пока он не отпустил ее и не взялся за Элпью.

— Эти две восхитительные дамы — мои новые друзья, достопочтенный Фарквар. Его преподобие — капеллан королевской часовни, здесь в Тауэре.

— Вон там, вон там, — сказал священник, указывая на строгое кирпичное сооружение. — Моему попечению вверены, — объявил он, — кости трех королев — Джейн Грей, Катрин Ховард и Анны Болейн, а также двух героев — Деверо, графа Эссекского, и Уолтера Рэли. Хотя в последнем случае имеются только кости туловища. Череп находится в другом месте.

— Как же так? — поежилась графиня.

— Его вдова была несколько эксцентричной особой. Она забрала голову своего мужа, когда ее достали из гробницы, и возила с собой в красном кожаном мешке.

— Любезный капеллан, дамы, собирается показать мне тайные уголки Тауэра, куда не дерзают заходить даже дворцовые стражники. — Сиббер потер руки. — Не желаете ли присоединиться?

Графиня энергично кивнула, но Элпью потянула ее за руку.

— У нас же работа, миледи, вы не забыли? Хотя мы с радостью к вам присоединились бы, — добавила Элпью.

— Но вы придете на лекцию?

Худшего способа провести вечер графиня не представляла.

— А капеллан тоже придет?

— Служба, мадам. Церемония передачи ключей. — Священник ослепительно улыбнулся. — Но уверен, что Колли устроит отличное представление. Я очень вам завидую.

— Придут ведущие актеры из обеих трупп, — уговаривал Сиббер. — И писатели... Конгрив, Ванбру, даже Драйден, если здоровье позволит...

Элпью хотелось философии, графиня была падка до знаменитостей. Поэтому обе с готовностью приняли приглашение.

— Тогда мы расстаемся до вечера, дамы. Начало ровно в восемь часов в концертном зале в Йорк-Билдингс.

Йомен был рад проводить их к выходу. Он вызубрил свой рассказ и предпочитал придерживаться привычных кровавых историй, до которых были охочи нормальные посетители. Пока графиня с горничной, опережая его, спускались с холма, Элпью в подробностях поведала своей госпоже о кровожадном лорде Рейкуэлле:

— В первый раз он убил в прошлом году, когда ему было всего пятнадцать.

— Пятнадцать! — Графиня потерла пухлые ручки. Какой материал! — Он же совсем мальчишка.

— Да, миледи, напал на человека у таверны средь бела дня. Нанес ему рану глубиной двенадцать дюймов. — Когда они свернули к Воротам изменников, Элпью обернулась и увидела, что мистер Сиббер уходит со священником-ирландцем. — Не хотелось говорить в присутствии этого щеголя, но первой жертвой лорда Рейкуэлла был как раз актер.

— Актер? Известный?

— Нет, начинающий.

Графиня хранила молчание, пока под железной решеткой они не расстались с йоменом.

— Подожди, Элпью. — Со своего места на мосту, перекинутом через ров, графиня ясно видела фигуру давешнего пристава, который стоял на лужайке сразу за главными воротами. — Сегодня утром нам нанесли визит. — Она кивком указала в ту сторону. — Должно быть, он проследил за мной до Тауэра.

Элпью сразу же узнала знакомый силуэт. В конце концов, большую часть своей взрослой жизни она провела, спасаясь от приставов.

— На лужайку, мадам! Что же нам делать?

— Тот йомен сказал мне, что, пока мы находимся в Тауэре, арест нам не грозит. Так что ничего не поделаешь, — сказала графиня, вдыхая спертый воздух, идущий из королевского зверинца. — Уф, ну и вонь, однако, знакомясь с дикими зверями, можно неплохо провести время... — Она указала на афишу. — Мне всегда хотелось увидеть пуму.

— Мне тоже. — Элпью достала деньги заплатить за вход. — Я слышала, что они ужасно милые. А у сов, я слышала, глаза, как выпуклые стекла.

— Извини, Элпью. — Графиня взяла ее за руку. — Надеюсь, нам не придется торчать там слишком долго.

— Признаюсь, мадам, пахнет не очень-то заманчиво, — рассмеялась Элпью. — Но когда какая-нибудь большая группа пойдет на выход, мы сможем выскользнуть вместе с ними. Вы наденете мой плащ. И мы с вами сбежим из Тауэра не менее удачно, чем это проделывали до нас многие благородные узники.