Печать Медичи

Глава 17

Сверкающим взором обводил Чезаре Борджа лица своих гостей. Когда его глаза остановились на мне (а я стоял за стулом своего хозяина), он спросил:

— Для чего нам здесь этот мальчишка?

— Он сможет принести мои записи и зарисовки, если они вам понадобятся, ваше сиятельство! — ответил маэстро. — Лишь Маттео знает, где что лежит.

Званый пир начался.

Я поднял кубок с вином, стоявший перед хозяином, и отпил из него. Потом вручил кубок ему.

Маэстро взглянул на меня с удивлением.

— Ты оскорбляешь нашего хозяина, — шепнул он мне.

Мы оба посмотрели на главу стола. Оборотившись к сидевшей рядом даме, Борджа внимательно ее слушал. То была жена прибывшего утром лейтенанта, писаная красавица. Она кокетливо улыбалась Чезаре, и он смеялся.

Гости чувствовали себя как дома.

Но только не я.

Чезаре Борджа с аппетитом ел, однако пил мало. Взор его лихорадочно блуждал по лицам гостей. Он был взбудоражен, пожалуй, так же, как человек, только что переступивший порог публичного дома.

Под звуки фанфар подали десерт. Вишни в ликере, приготовленном с какао — специей, привезенной из Нового Света. Внезапно мне пришла в голову мысль о том, что это отличный шанс для отравителя, ведь мало кому довелось узнать это растение на вкус. Склонившись к маэстро и вытирая его ложку салфеткой, я прошептал:

— Не ешьте это блюдо!

— Тсс, Маттео!

Подавали десерт каждому гостю на отдельной тарелке, но произошло это одновременно: зазвучал барабан, и вслед за барабанщиком в трапезную вошел целый караван слуг. Каждый из них нес по тарелке, и каждый занял место за стулом одного из присутствующих, готовый по сигналу поставить тарелку перед гостем.

По другую сторону стола, прямо напротив маэстро, сидел лейтенант. Когда-то этот человек рассердил Чезаре Борджа, но я сам видел, как сегодня днем во дворе своего замка Валентино на глазах у всех приветствовал и обнимал лейтенанта, прибывшего во главе целого отряда.

Однако теперь солдаты лейтенанта находились далеко от него — в казармах, расположенных на приличном расстоянии от замка. А их командир сидел за столом Чезаре Борджа.

Я пригляделся к слуге, стоявшему за стулом лейтенанта. У меня перехватило дыхание. Это был не слуга! Это был Микелотто, личный оруженосец Чезаре Борджа.

Борджа встал и подал сигнал. Стоявший напротив меня оруженосец Борджа сделал то же, что и все остальные слуги: поставил тарелку перед лейтенантом, обеими руками пронеся ее у того над головой.

За столом послышались весьма уместные восклицания, означавшие восхищение необычным блюдом. Некоторые из дам аплодировали. Жена лейтенанта подцепила вишенку и опустила ее в рот.

— Изумительно! — воскликнула она и, кокетливо склонив головку, обратилась к Чезаре Борджа: — Вы тоже должны это попробовать.

Он улыбнулся ей, но не пошевелился, чтобы последовать совету. Было очевидно, что не я один испытывал сомнения по поводу странного блюда. Ибо, хотя некоторые из гостей и взялись за ложки, многие колебались.

Словно не замечая возникшего замешательства, Чезаре Борджа сел, взял ложку и погрузил ее в тарелку с десертом. Поднес ложку ко рту. Но никто не начал есть, пока этого не сделал сам Борджа.

Лейтенант поднял ложку.

Борджа кивнул и махнул слугам, отпуская их. Все присутствовавшие сосредоточились на еде. Все, кроме меня.

Я увидел, как улыбнулся палач, стоявший по ту сторону стола. Он поднял руки, как бы собираясь уйти. И вдруг я увидел, как между его пальцев блеснула в свете свечей проволока удавки.

Глава 18

Лейтенант судорожно схватился за край стола.

Из его горла вырвался хриплый булькающий звук. Пальцы лихорадочно царапнули стол и зацепили тарелку. Тарелка полетела на пол и разлетелась вдребезги.

Микелотто затянул удавку.

Словно не замечая, что происходит, Чезаре Борджа продолжал говорить с сидевшей рядом с ним дамой. Однако она услышала, что на другом конце стола что-то случилось, и обратила свой взор в ту сторону. Борджа улыбнулся, наклонился к ней и прошептал что-то ей на ушко.

Она отпрянула от него и схватилась рукой за горло.

А потом вскочила и громко закричала. Но ее предупреждение опоздало. Несколько секунд спустя уже все гости за столом поняли, что происходит. Лейтенант дергал ногами и извивался всем телом, пытаясь высвободиться из удавки. Стул перевернулся, и теперь собственным весом человек помогал душить себя. Тщетно пытался он дотянуться руками до лица убийцы. Но вот его сопротивление стало ослабевать. Микелотто стянул удавку в последний раз, затем отбросил лейтенанта подальше от себя на пол. Тело несколько раз дернулось, потом по нему пробежала дрожь, и оно замерло. Лицо у лейтенанта было иссиня-черного цвета, и изо рта высовывался распухший язык.

Гости повскакивали со своих мест. Чезаре Борджа щелкнул пальцами, и у входа в зал появились его гвардейцы. Клинки у всех были обнажены. Гости застыли на месте. Все, кто успел встать, тут же опустились на свои стулья.

Маэстро вжался в сиденье и закрыл лицо руками. Фелипе подошел к нему и хотел помочь ему встать.

Но тут со своего конца стола заговорил Чезаре Борджа.

— Я никому не разрешал покинуть собрание, — сказал он елейным голосом. — Все будут сидеть на своих местах до тех пор, пока я не велю им встать.

Он встал и, приблизившись к бившейся в истерике жене лейтенанта, хлестнул ее по щеке. Неверными шагами добралась она до своего стула и опустилась на него, не прекращая плакать.

Фелипе взглянул прямо в лицо Борджа и сказал спокойно:

— Моему хозяину плохо. Умоляю вас отпустить его, ваше сиятельство! Тогда он сможет отдохнуть и завтра служить вам как следует.

Несколько секунд Чезаре Борджа пристально смотрел на Фелипе.

Грациано отодвинул свой стул от стола, но не встал. Он тоже не сводил глаз с Фелипе. Что касается меня, то я сдерживался из последних сил и лишь усилием воли не схватил лежавший на столе нож. Конечно, я заметил гвардейцев Борджа.

Теперь я прикидывал, каково расстояние до окна, понимая при этом, что спасение невозможно. Если Борджа сочтет просьбу Фелипе оскорблением, ни одному из нас не покинуть этот зал живым.

— Мессер Леонардо, — медленно заговорил Чезаре, — ваша работа очень ценна для меня. Прошу вас удалиться к себе и отдохнуть перед вашими завтрашними трудами. — Он внимательно посмотрел на Грациано, потом перевел взгляд на Фелипе, а потом на меня, словно запоминая наши лица и имена, и добавил: — Вы можете взять своих людей с собой.

В тот же миг Грациано и Фелипе подхватили маэстро под руки и помогли ему встать. Я взял сумку. Мы покинули зал так быстро, как только было возможно.

Уже у самых дверей я услышал, как Чезаре Борджа крикнул музыкантам:

— Эй, вы там, что за скорбь в праздник! Так не пойдет! А ну-ка, сыграйте нам что-нибудь веселенькое, менестрели!

И, взяв за руку рыдающую жену лейтенанта, пригласил ее на танец.

Глава 19

В ту ночь в замке Имола никто не спал.

Мой хозяин не ел, не читал, не рисовал. Он не занимался ни одним из своих обычных дел. Закутавшись в толстый плащ, сидел у открытого окна и смотрел на ночное небо.

Перед самым рассветом к нам пришел Никколо Макиавелли и побеседовал с Фелипе. Он рассказал, что написал флорентийскому совету об угрожающей ему опасности и просил отозвать его, но пока не получил положительного ответа.

— Может быть, теперь они прислушаются к моим словам, — сказал он. — Я хочу покинуть это место как можно скорее.

— А я должен попытаться убедить маэстро оставить службу у Борджа, — ответил Фелипе. — Но как сделать это безопасно?

— Мозг Чезаре Борджа сосредоточен на одной цели, — заметил Грациано. — И он уничтожает любого, кто встает на его пути.

— Постольку, поскольку он считает это достойной целью, — добавил Макиавелли, — он полагает, что может использовать любой способ, ведущий к ее достижению. Интересная мысль.