Veritas
Veritas читать книгу онлайн
1711 год.
Десять лет не прекращается война. Аббат Мелани, секретный агент Людовика XIV, прибывает в Вену. Он узнает о заговоре против императора Иосифа I.
Но кто готовится нанести смертельный удар? Брат, мечтающий о троне, или коварные иезуиты? Вероломные англичане или турки, извечные враги империи?
Разгадка кроется в таинственном сообщении турецкого посла. Пытаясь расшифровать это сообщение, помощники аббата гибнут один за другим.
Впервые на пути агента Людовика XIV оказался столь безжалостный противник.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
В остальном же Атто значил мало уже и во Флоренции. 30 марта того же года Гонди пишет великому герцогу Тосканы:
«[Аббат Мелани] осмеливается сообщать мне свое мнение… полагая, что я имел желание быть просвещенным по этому вопросу».
Гонди прощает ему это, впрочем, только потому, что не хочет сердить родственников Атто в Тоскане.
Из внутрисемейной переписки можно узнать, что Атто 12 апреля 1711 года страдал от колики, о которой рассказывает трубочист. И мнимая слепота, которой он прикрывается, словно щитом, чтобы иметь возможность отказывать родственникам в просьбах, подтверждается в письмах, которые он посылал в те годы из Парижа в Тоскану. 23 марта он пишет Гонди:
«Мое здоровье продолжает ухудшаться по причине частой смены погоды, которая бывает здесь, у нас, однако гораздо больше страдаю я от своего преклонного возраста, при этом не стоит забывать, что хотя я не могу уже сам читать и собственноручно писать, Господь в бесконечной милости своей сохранил незамутненным мой рассудок, и это в 85 лет, которые исполнятся мне 30 числа этого месяца».
Потеря зрения, которая в 1711 году якобы была уже очень сильной, началась только два года спустя: 6 февраля 1713, когда он действительно не смог видеть. Атто написал Луиджи Мелани, брату Доменико: «И в довершение всего я не могу ни читать, ни писать. А ведь, тем не менее, мой друг монсеньор Гаагский вернул себе зрение в 85 лет!» Страдая от потери памяти, как и все старые люди, аббат Мелани совершенно забыл, что уже долгое время притворялся слепым…
Камилла де Росси
В квартале Трастевере в Риме действительно жила некая Камилла де Росси, землевладелица, имя которой Франц де Росси дал своей жене. Ее завещание сохранилось (Римский капитолийский архив, 6 декабря 1708 года, акты нотариуса Франческо Мадесцирио).
Франц де Росси был, как и рассказывала Камилла, музыкантом при венском дворе и действительно умер в возрасте 40 лет 7 ноября 1703 года, в Ниффском доме со съемными квартирами в центре города, от воспаления легких. В Венском городском и земельном архиве сохранился протокол осмотра трупа с заключением о смерти Франца де Росси, в соответствии с обычным написанием иностранных имен в официальных документах:
«Господин Франц де Росси, королевский музыкант в Ниффском доме, осмотрен после воспаления легких. Возраст 40 лет».
Франц де Росси обозначен как «королевский музыкант», то есть он действительно состоял на прямой службе у Иосифа I, который в 1703 году был еще Римским королем, а не на службе у его отца, императора Леопольда I.
Кроме того, о его смерти сообщается в «Виннерише Диариум», № 28 от 7 – 10 ноября 1703 года:
«7 ноября умер господин Франц Росий / королевский музыкант в Ниффском доме на Вольцайле / возраст 40 лет».
Следов хормейстера же практически нет, кроме партитур к либретто для ее ораторий. Верно и то, что говорит трубочисту Гаэтано Орсини: этому композитору никогда не платили за ее музыкальную службу. Поскольку Камилла не упоминается в книгах императорского учета, она становится практически неуловимой особой. К счастью, «Виннерише Диариум» сообщает о проведении ораторий каждый год в Страстную пятницу, когда появлялись оратории Камиллы Де Росси (1707–1710). Не без причины Иосиф I ходил на эти представления, ведь он действительно заказывал Камилле оратории. Не считая косвенного доказательства деятельности и присутствия композитора в Вене, все проведенные авторами в архивах расследования результатов не дали: Венский архив придворной палаты, трактат о должности верховного гофмаршала, том 643 (индекс 1611–1749); том 180 (Описи имущества 1611–1749); том 181 (здесь появляется камердинер Винсент Росси, вероятно, двоюродный брат Франца, о котором говорит также и трубочист); трактат о должности верховного гофмаршала, протоколы 6 и 7; коробка 654, статьи 1703–1704; Архив придворной палаты, жалованные грамоты Нижней Австрии, W-61/A, 32/В, 1635–1749, тома 455–929: список различных трудов музыкантов, которые ставились в придворной капелле, камерной музыки и придворных опер (то и дело не хватает отдельных дат, кроме того, как раз между 1691 и 1711 годами имеется большой промежуток); памятные книги, 1700–1712.
И в свидетельствах о рождении, венчании и смерти, которые начинаются во второй половине XVIII века, нет ни одного следа Камиллы; точно так же и в призывном опроснике (нечто вроде реестра жилых домов и их жителей), который, однако, ведет свои записи только начиная с 1805 года. В первую очередь, не существует каких бы то ни было отметок о выплатах Камилле из личной кассы Иосифа I, из которой оплачивались денежные переводы некоторым музыкантам. Сюзанна и Теофил Антоничек (Три документа, там же) опубликовали список музыкантов, которым в 1707–1711 годах Марчезе Сципионе Публикола ди Санта-Кроче в качестве «суперинтенданта музыки» Иосифа I выплачивал жалование. В этих документах тоже нигде не упоминается Камилла де Росси.
Данные по другим венским музыкантам получены из Венских архивов и из: Л. Риттер фон Кехель. Императорская придворная музыкальная капелла в Вене 1543–1867 ходах. Вена, 1869; Б. Гарви Джексон. Оратории по приказу императора: музыка Камиллы де Росси, в «Current musicology», 42 (1986), с. 7. Гаэтано Орсини действительно пел в ораториях Камиллы и принадлежал к числу музыкантов, которые получали выплаты из тайных касс Иосифа (см.: Венский государственный архив, тайные счета казны 1705–1713, в разных местах).
Монастырь Химмельпфорте действительно существовал. Как и многие другие монастыри города, в 1785 году он, к сожалению, был снесен по приказу императора Иосифа II. Архив Химмельпфорте избежал разрушения, он находится в Венском земельном архиве.
Подлинна и история о рабыне-турчанке, которая должна была поступить в девичий пансион монастыря Химмельпфорте и которой отказали монахини, как рассказывает на четвертый день Камилла (см.: П. Альфонс Жак. Женский монастырь Химмельпфорте в Вене//Страноведческий ежедневник Нижней Австрии. Новый выпуск, 6 год (1907). Вена, 1908, с. 164):
«В 1695 году в Вене была крещена кардиналом Леопольдом графом Коллоничем турецкая рабыня испанского капитана Иеронима Джиудичи и должна была поступить в монастырь Химмельпфорте. Хористки, однако, протестовали против принятия девочки, поскольку у них были только воспитанницы благородных кровей, а эта была рабыней. Сам император признал их правоту 3 сентября 1695 года, и когда капитан обратился 12 сентября 1695 года в венскую консисторию с просьбой заставить принять рабыню в монастырскую школу при Химмельпфорте, 16 сентября, однако, ему было отказано».
Не должно удивлять также внезапное появление Камиллы де Росси в винном погребе неподалеку от Нойгебау: как следует из документов монастыря в Венском городском и земельном архиве, монастырь Химмельпфорте и правда владел некоторым количеством земли в окрестностях Места Без Имени.
Весьма вероятно, что Камилла действительно в конце концов удалилась в монастырь Сан-Лоренц. В пользу этого свидетельствует не только тот факт, что после 1711 года не видно больше никаких признаков жизни музыкантши, ни в Вене, ни в ее родном городе – Риме. Существует удивительное свидетельство леди Монтегю, знаменитой английской писательницы и путешественницы, которая в 1716 году во время своего визита в столицу империи пишет:
«Я была крайне удивлена тем, что нашла здесь единственную красивую женщину во всей Вене: Не только красивую, но и веселую, умную, с великолепным образованием. Я не могла на нее насмотреться. Она ответила на мое поклонение тысячами вежливых слов и попросила меня навестить ее еще. "Это будет для меня самым лучшим развлечением (вздохнув, сказала она), поскольку я изо всех сил избегаю встречаться с людьми из моей прежней жизни. И если кто-то из них приходит в монастырь, то я запираюсь в своей келье". Я заметила, как на глазах у нее выступили слезы, что тронуло меня до самого сердца. Я попросила ее довериться мне, но она не хотела признавать, что в глубине души она не совсем счастлива. После этого я всюду в Вене искала истинную причину ее ухода отмира, впрочем, не узнав ничего, кроме всеобщего удивления и того, что никто не догадывается об истинных причинах ее отречения. Я часто приходила к ней, однако мне было слишком грустно видеть замурованной там такую красивую молодую женщину».(Письма леди Мари Уортли Монтегю во время ее путешествий по Европе, Азии и Африке. Лейпциг, 1724, с. 19–55).
