Тринадцатый стул (СИ)

Игорь почувствовал, как бешено заколотилось сердце в груди — можно сказать, что он стоял на пороге разгадки. Только чего? Что может оказаться в тайниках, если они окажутся в секретере?

Не вытерпев, он на цыпочках прокрался в кабинет мимо спящего Андрея. Провел руками по матовой поверхности красного дерева секретера, тот ответил ему молчаливым величием. Передняя откидная панель была заперта на ключ, и без тети Маши отпереть ее не представлялось возможным.

Пришлось вернуться ни с чем назад на кухню и снова углубиться в чтение статей из Интернета…

Проснувшаяся первой тетя Маша, даже Игорь, в конце концов, уснул, прямо за кухонным столом, положив на него руки и голову, как ни в чем не бывало потребовала себе недовольным хриплым голосом ни капустного или огуречного рассола на завтрак, а обыкновенный омлет. Она сразу предупредила всех, что ничего не расскажет, пока ее не накормят. Она не стала делать вид, что ничего не произошло, и гордо прошествовала с прямой спиной в ванную мимо изумленной Галины, продолжавшей сидеть в ее кресле…

— Это Вадька, — негромко поведала она Игорю с Андреем, проникшись и к последнему доверием, когда оправила девушку на кухню, чтобы та заварила всем присутствующим чаю. — Стервец думал, что я его в темноте не узнаю в платье и шляпе, как у Галочки. Не вылил бы на себя полфлакона духов, от которых у меня жуткая мигрень тут же разыгрывалась, может, и перепутала бы. Но я Ирочку еще год назад попросила, чтобы она своей крестнице, не скупясь, из самого Парижа духи взамен тех, что я в унитаз вылила, привезла. Только вы Галочке не говорите про Вадьку, не стоит девочку расстраивать. Да и расстались они…

— А что за духи? — поинтересовался Андрей. Он кроме запаха алкоголя в комнате ничего больше не унюхал.

— Не поверите, «Пуазон» с какой-то там приставкой от Диор.

Игорь изумленно уставился на старушку.

— Сейчас Галочка пользуется ароматами от Шанель. Мне когда-то тоже нравились духи от мадмуазель, да и сейчас, когда выхожу в люди, хоть и случается это нечасто, каплю-другую на запястье, не премину, нанесу.

— Почему на запястье? — спросил Игорь. Тетя Маша преподносила сюрприз за сюрпризом.

— Подаешь кавалеру ручку для поцелуя, и он чувствует запах твоих духов, — усмехнулась тетя Маша. — Я родилась, молодой человек, в аристократической семье. Знаю и видела многое такое, чего нынешней молодежи неведомо… Короче, сдернула я с Вадьки парик со шляпкой и засветила ему в лоб бутылкой.

— А не забоялись, что он в ответ мог ломиком? — спросил Андрей и удивленно покачал головой.

— Не подумала об этом, — вздохнула тетя Маша, — все произошло слишком быстро. Да и не сразу заметила лом-то у него в руках.

— Ну а дальше? — перебил ее Игорь.

— Терпению научитесь, сыщик Игорь Котик, — нисколько не обидевшись, ответила тетя Маша. — Ва… Злоумышленник сгреб парик и шляпу и сиганул в окно. А вот последнее я ему не прощу — книги могли пострадать.

— Почему сами-то окно не закрыли? — спросила вошедшая с подносом Галина. Она слышала последние слова своей родственницы.

— Оставила доблестным сыщикам разбираться и следы с подоконника и окна снимать. Могла ненароком и затереть. Там пыльно было — давно не убирали.

Тетя Маша выразительно взглянула на Галину, та виновато потупилась.

— Понятно, — покачал головой Андрей. С Вадимом теперь будет Игорь разбираться, выяснять, как тот попал в квартиру и зачем он пытался отодвинуть секретер. А ему надо задать старушке несколько вопросов.

Галина разлила чай по чашкам, разложила по приличному куску шарлотки с яблоками, чувствовалось, что в доме живет повар — можно сказать, из ничего соорудила прекрасный десерт.

— Вкушно, — прошамкал Игорь с полным ртом.

— А то, — с гордостью за свою родственницу, смущенно покрасневшую, ответила тетя Маша, тоже отломив вилкой приличный кусок пирога.

Наступившая тишина нарушалась только звоном посуды и негромкими довольными возгласами. Никто не решался «швыркать» чаем, все интеллигентно отхлебывали его из чашек.

— Хотел спросить, — наконец задал Андрей свой первый вопрос, когда с шарлоткой было покончено. — У кого были ключи от квартиры?

— У меня и у Галочки, — ответила тетя Маша.

— У Аглаи, — тихо добавила Галина.

— Да, — согласно кивнула старушка. — У Глашки тоже были ключи. — Она не вернула их, когда от нас съехала, сказала, что где-то потеряла во время переезда.

Андрей задумался. У Галины при Галине не решился спрашивать, были ли знакомы Вадим с Аглаей и ее мужем. Пусть еще и этим вопросом Игорь займется.

— Замок не стали менять? — спросил Андрей, немного помолчав.

— Зачем? — удивилась тетя Маша. — Я почти все время дома, а брать у нас с Галочкой особо нечего — ни золота, ни бриллиантов не имеем.

— А книги? — нахмурился Игорь.

— Книги, конечно, украсть можно, — согласилась с ним тетя Маша, — только их продать сложнее, любой коллекционер поинтересуется, откуда такая роскошь, и много не даст за них. Вот если я соберусь их продавать, тогда совсем другое дело — они по завещанию Юлии Михайловны, прежней их владелицы, принадлежат мне. Как и вся мебель, которая стояла до этого в квартире.

— А почему вы избавились от нее? — спросил Андрей, опередив вопрос Игоря.

— Я не избавилась, а продала, — недобро поджала губы тетя Маша. — После похорон Юлии Михайловны надо было с долгами рассчитаться, ремонт в квартире требовалось сделать, которого тут не было десятилетиями, да и прикупить надо было для себя хотя бы однушку. Свою-то квартирку я продала, как съехала к Юлии Михайловне, думала, она мне уголок отпишет. Я говорила Игорю, — она кивнула в его сторону, — но, — старушка цыкнула через губу, — наследники у этих хором заграницей.

— А куда делись деньги от проданной квартиры? — поинтересовался Андрей. Если госпоже Поповой передавали валюту из-за границы, то прожрать, грубо говоря, квартиру старушки просто не могли бы.

— Разошлись, — развела руками тетя Маша. — Два кризиса свели денежку на нет, а перевести в доллары в то время у меня у меня мозгов не хватило. Это сейчас я умная стала.

«Не до конца», — чуть не расхохотался Игорь вслух, вспомнив, как он отыскал приличную сумму долларов в ножках стульев. Надо намекнуть господину Бухарину, решил он, что внучатой племяннице древней старухи, которая продала ему мебель, все же стоит вернуть деньги или хотя бы их часть.

— И все же что мог искать злоумышленник под секретером, пытаясь отодвинуть его с места? — Андрею не давал покоя этот вопрос.

— Тайник, — вдруг выпалила тетя Маша.

Все удивленно уставились на нее.

— Тайник. Что же еще? — продолжила она. — Я и сама его искала после смерти Юлии Михайловны. Выбросила к черту старую мебель — бабка не раз упоминала, что тайники не устраивают там, что можно легко вынести. От секретера вот только не избавилась, хотя несколько раз порывалась. После того, как антиквар не захотел с ним связываться, предложив изрубить его на дрова, вызвала другого оценщика, тот назвал приличную сумму, но сказал, что возьмет его, если я сама этот шкаф к нему доставлю. Только где там… Никакие грузчики не брались вынести из дома секретер, не повредив его, а те, которые брались, заламывали такую несусветную цену, что мне дешевле было последовать совету антиквара и порубить его на дрова, и при этом никаких гарантий не давали. Пришлось оставить. Парни, которые ремонт в квартире делали, тоже не смогли его сдвинуть с места. Вот и стоит до сих пор там, где мать поставила. А этот с ломиком… — тетя Маша презрительно скривилась.

— А кто знал, что вы ищите тайник в квартире? — спросил Андрей.

— Весь дом, — хмыкнула старушка. — Я заставила вскрыть пол до перекрытий. Сама простучала каждый кирпич в стенах. Все деньги от продажи антикварной мебели бездарно потратила затем на ремонт, так ничего и не найдя. Может, оно и к лучшему… Галочка только, пожалуй, не знала, что я ищу в квартире клад. Меня чуть ли не сумасшедшей соседи стали считать. Ай, — она махнула рукой.