Лапша на ушах Бэтмена

Подруга обиженно заткнулась, и тут раздался звонок. Я нехотя ответила и услышала набивший оскомину голос Фролова.

— Любимая, — запридуривался он, — как насчет романтического ужина?

— А не хотите отправиться в дальнее эротическое путешествие по известному адресу? — не выдержала я.

— С тобой — хоть на край света, — отразил нападение Брюнет.

Я не стала препираться и бросила трубку.

— Он звонил? — полюбопытствовала Люська.

Я молча кивнула — последние события выбили из колеи, даже разговаривать не хотелось. Подружка посмотрела на часы и засобиралась. Через пару мгновений в коридоре послышалось ее щебетание. Я не сдержалась и пошла посмотреть, кого принесла нелегкая. Оказавшись в коридоре, я сначала вытаращила глаза, а потом рявкнула:

— Какого черта тебе надо?

Фролов привалился к косяку (что за дурацкая привычка!) и заметил:

— Да, хорошим воспитанием здесь и пахнет. Придется мне преподать тебе пару уроков этикета.

— Я тебя не звала, так что выметайся.

— С другой стороны, — продолжал разглагольствовать авторитет, — мы уже перешли на ты, это прогресс…

— Вам лучше уйти, — устало сказала я.

— А как же наш договор? — напомнил он. — Я помню, что ты обладаешь лишними знаниями, так что не надо меня злить.

— Так это ваша работа? — я мотнула головой в сторону испорченного зеркала.

Брюнет перевел взгляд в указанном направлении и удивился:

— Думаешь, это мои шалости?

— А разве нет? — вопросом на вопрос ответила я.

Он покачал головой, и я почему-то сразу поверила.

— Я обязательно разберусь с этими шуточками, — пообещал Фролов. — А сейчас ты должна выполнить свою часть соглашения. Едем в ресторан изображать счастливую пару.

Я собралась отказаться, но он одарил меня таким взглядом, что у меня пропала всякая охота спорить. Я мысленно чертыхнулась и покорно потопала за ним.

*

Только очутившись возле «Чайной розы», я вспомнила, что одета не для похода в ресторан, и вздохнула. Брюнет правильно истолковал мой вздох и подмигнул:

— Не переживай, детка, ты восхитительна в любом наряде.

— Не зови меня деткой, — разозлилась я.

— Как скажешь, солнышко, — расплылся в улыбке он. Я сделала глубокий вдох, желая успокоиться. Определенно, этот тип начинал действовать мне на нервы.

Мы прошли в ресторан и устроились в уютном уголке, откуда открывался отличный обзор на все помещение.

— Даже во время отдыха надеешься держать все под контролем? — съязвила я.

— Нет, просто не хочу, чтобы нам мешали, — снова ухмыльнулся он.

Я открыла рот, чтобы поинтересоваться, что он имеет в виду, но ничего не сказала, потому что увидела Мишку. Самым подлым оказалось то, что он тоже меня заметил. Потемнев лицом, он встал, опрокинул стул, и направился к нам.

— Вот, значит, что у тебя за работа, — зло произнес он, принципиально игнорируя Фролова.

— Гуляй, Ромео, — недобро процедил тот, а я удивилась его реакции.

— Миша, я все объясню, — торопливо заговорила я.

— Заткнись… Шалава, — сказал, как выстрелил он, и развернулся, но тут Брюнет вскочил и рявкнул:

— Что ты сказал?

— Только правду и ничего, кроме правды, — нервно усмехнулся Миша. — Она и тебя рогами украсит, вот увидишь.

— Немедленно извинись перед ней, или я за себя не ручаюсь.

— Извиняться перед проститутками не в моих правилах, — снова усмехнулся он, а я сидела, не веря в реальность происходящего. Добрый, всепонимающий, готовый всегда выслушать Миша исчез, сейчас передо мной был совершенно другой человек.

— Извинись, — повторил Фролов, сжимая кулаки.

Я решила не наблюдать отвратительную сцену, причиной которой стала, а незаметно покинула ресторан.

Очутившись на улице, я вздохнула и почувствовала слезы на щеках. Постояла на крыльце, пытаясь успокоиться, и пешком направилась домой — такси нигде не было видно.

Самое удивительное, что я преспокойно добралась до дома. «Не зря говорят, что бог бережет пьяниц и дураков», — невесело подумала я и тут почувствовала движение за спиной. Сама не зная почему, я шарахнулась в сторону и нырнула в кусты. В следующее мгновение раздались выстрелы, затем отборный мат, а следом по двору заметался луч фонарика. Я постаралась слиться с землей, видимо, мне это удалось, потому что мат повторился, следом раздались быстрые шаги и хлопнула дверь подъезда. Я еще немного полежала в зарослях, приходя в себя, затем осторожно поднялась и отряхнулась. «Да что же это творится?!» — между делом мысленно ныла я.

«Тебя хотели шлепнуть», — премерзко хихикнул внутренний голос. «Шизофрения», — резюмировала я, так и не решив, к чему это отнести — к появлению внутреннего голоса или к его словам, в конце концов решила — в комплексе.

«Домой нельзя, — продолжила я внутренний монолог. — К Люське тоже. И куда податься?» Тут я вспомнила о старом родительском домике, который давно пустовал, но продан почему-то не был. И я снова пустилась в путь.

Глава 11

Проснулась я от яркого солнечного света, заливавшего комнату. С трудом поднявшись с кровати, я вползла в кухню, поставила чайник и уставилась в сад. Вчерашние события казались сном, но царапины, полученные после лежания в кустах, говорили об обратном. «Неужели все было в действительности? — как-то отстраненно подумала я. — И находка опасных документов, и сцена в ресторане, и стрельба… Просто сюр какой-то…»

Я заварила кофе и принялась размышлять. Люська права, с этим надо что-то делать. «Найти убийцу», — вновь активизировался внутренний голос, и я с ним согласилась. Но как это сделать? Последней ниточкой был Рогозин, но его убрали, так что этот путь заказан. И тут я кое-что вспомнила. Один из охранников, Ванька Пеньков, тот самый, что встретился мне в первое посещение «Зеленой утки», как-то обмолвился, что живет в одном доме с Генкой. Конечно, он может ничего не знать или вообще откажется говорить, но это единственная зацепка. И я понеслась одеваться.

*

Только оказавшись возле дома Рогозина, я сообразила, что не знаю, где находится квартира Пенькова. Пришлось звонить в первую попавшуюся квартиру. Высунулась бабища устрашающих размеров и пророкотала:

— Чего надоть?

— В какой квартире Пеньков проживает?

— А тебе он зачем?

— Да вот, — принялась я сочинять, — он меня вчера подвозил, а я в машине важные документы оставила, хорошо, вспомнила, как он проговорился, что в этом доме живет.

— Семнадцатая квартира.

— Спасибо, — крикнула я, птицей взлетая вверх по лестнице.

Пеньков долго не открывал, и я вся извелась от нетерпения. Наконец дверь распахнулась и в проеме возник Пеньков. Увидев меня, удивился.

— Надо поговорить, — быстро сказала я, боясь, что он пошлет меня подальше.

— Ну проходь, — посторонился он.

Мы прошли в кухню, и я принялась расспрашивать. Ванька охотно отвечал, правда, спросил, почему я интересуюсь Рогозиным, но, услышав лаконичное «надо», успокоился. Однако ничего полезного я не почерпнула. С Генкой они, хоть и были соседями, практически не общались. В день убийства Ваня гостил на даче у друга, так что видеть ничего не мог.

— Одно ясно, — заявил он. — Генку из-за его делишек шлепнули.

— Каких делишек? — напряглась я.

— Да черт его знает, че он там мутил, только к нему постоянно кто-нибудь шастал. Ты у Надежды Петровны из двадцатой поспрошай, она вечно у глазка торчит, может, видела чего.

Я поблагодарила Пенькова и направилась к Надежде Петровне.

Дверь открыла похожая на колобок бабулька с хитрыми глазами. Я представилась частным детективом и вновь была допущена на кухню. Разлив чай, Надежда Петровна выложила мне массу сведений о Рогозине.

— Непутевый он был, Генка-то. Вечно к нему какие-то типы таскались. И не работал нигде, а деньги водились…

— А в день убийства вы кого-нибудь видели? — осторожно спросила я.

Старушка задумалась, потом кивнула.