Дьявол и паж

— Я так волнуюсь! Мне кажется, что я вот-вот лопну!

— Дитя мое! Помни, ты должна следить за своим языком! Чтобы я сегодня не слышала никаких "лопну" и "свинья".

— Хорошо, мадам, я постараюсь. А про панталоны тоже нельзя упоминать?

— Ни в коем случае! — в ужасе вскрикнула леди Фанни и поспешила к двери.

Леони устремилась следом. На верхней площадке ее светлость остановилась и посторонилась.

— Вперед, дитя мое! И не спеши! Дорогая, я убеждена: сегодня ты разобьешь немало сердец! — пробормотала она себе под нос.

Леони степенно прошествовала вниз. Широкая лестница была залита сиянием бесчисленных свечей, установленных в стенных нишах. Внизу в холле собралась мужская половина общества. На пурпурном атласе камзола его милости сверкали ордена; лорд Руперт облачился в лазурно-синий камзол, отделанный изысканными кружевами, из-под которых выглядывала пестрая жилетка; на мистере Марлинге камзол был сдержанного коричневого оттенка, а на Давенанте темно-бордового. Леони остановилась и раскрыла веер.

— Взгляните же на меня! — с укоризной сказала она.

Все как по команде обернулись на ее голос. И право, посмотреть было на что. В теплом сиянии свечей замерла белоснежная фигурка. Девушка была похожа на чудесное видение: платье из серебряной парчи, оставлявшее открытыми точеные плечи, кипенное кружево юбок, белая роза в белых же от пудры волосах. Лишь глаза светились бездонной синью, а чуть приоткрытые губы напоминали вишни, на щеках едва заметно проступал румянец.

— Красавица! — восторженно выдохнул Руперт. — Ей-богу, красавица!

Его милость подошел к подножию лестницы и протянул руку.

— Прошу, ma belle!

Леони сбежала по ступеням. Герцог низко склонился к ее руке, девушка покраснела и присела в реверансе.

— Я и вправду красива, Монсеньор? Это все леди Фанни! Монсеньор, она подарила мне эту заколку, а Руперт вот этот… как же это называется, ах да, веер. Эти цветы от месье Давенанта, а колечко от месье Марлинга! — Она приблизилась к остальным мужчинам, которые продолжали изумленно смотреть на нее. — Большое спасибо всем вам! Руперт, ты сегодня выглядишь ужасно солидно! Я никогда не видела тебя таким опрятным и столь красивым!

Леди Фанни сошла вниз.

— Ну как, Джастин? Я преуспела?

— Дорогая, ты превзошла себя. — Его милость оглядел сестру. — Твой туалет столь же безупречен.

— О! — Леди Фанни пожала плечами. — Сегодня это неважно!

— Ты сегодня très grand dame [96], дорогая, — улыбнулся его милость.

— Возможно, — чинно кивнула ее светлость. — Я к этому и стремилась.

Руперт поднял лорнет.

— Фанни, ты как всегда бесподобна, клянусь честью!

Лакеи у входной двери вытянулись в струнку.

— Как, уже гости? — испуганно вскрикнула ее светлость. — Иди сюда, дитя мое! — Миледи провела Леони в большую танцевальную залу.

Девушка огляделась.

— Voyons, как здесь чудесно! — Леони подошла к огромной корзине с цветами. — Мы все сегодня ужасно важные и красивые, как и дом. Монсеньор, правда, Руперт сегодня прекрасен?

Эйвон оглядел своего долговязого непутевого братца.

— Это он-то прекрасен? — протянул Аластер.

— Дьявол тебя побери, Джастин! — обиженно огрызнулся его светлость.

От двери послышался зычный голос — дворецкий принялся выкрикивать имена прибывающих гостей. Руперт обернулся, леди Фанни поспешила навстречу гостям.

Через час Леони казалось, что дом просто переполнен нарядно одетыми дамами и господами. Она уже раз сто присела в реверансе, а леди Фанни не меньшее количество раз произнесла: "Имею честь представить вам мадемуазель де Боннар, мадам, воспитанницу моего брата".

В самом начале вечера к Леони подошел Эйвон в сопровождении некоего краснолицего молодого человека, увенчанного огромным париком. Его милость чопорно представил:

— Моя воспитанница, принц. Леони, принц Конде желает познакомиться с тобой.

Леони присела в глубоком реверансе.

— Мадемуазель ravissante [97]!

Леони выпрямилась и скромно улыбнулась. Принц прижал руку к сердцу.

— Прошу мадемуазель оказать мне честь и дать согласие на первый танец!

Леони подумала, что, несмотря на багровую физиономию и нелепый парик, принц — очаровательный юноша. Она подала ему руку и лучезарно улыбнулась.

— С удовольствием, месье. Этот бал Монсеньор дал в мою честь! Разве это не восхитительно!

Принц, привыкший к тому, что дебютантки обычно принимают скучающий вид, был пленен искренностью девушки. Грянула музыка, и пары выстроились за Конде и Леони.

— Мы должны идти первыми? — вполголоса спросила она.

— Конечно, мадемуазель! — улыбнулся принц. — На своем балу вы должны быть во главе.

Стоявшая у дверей леди Фанни коснулась руки Руперта.

— С кем танцует наша девочка? По всем правилам, это должен быть по меньшей мере принц крови. Кто же он?

— Юный Конде, — прошипел в ответ Руперт. — Ты не могла быть с ним знакома, Фанни. Ему всего лет двадцать или около того.

— Как это Джастину удалось зазвать его в столь ранний час? — изумилась ее светлость. — Теперь все будет в порядке! Смотри, он смеется! Определенно, наша Леони очаровала его! — Она повернулась к стоявшему позади Эйвону. — Джастин, как тебе удалось так рано заманить Конде? Ты настоящий волшебник!

— Неплохо придумано, не правда ли? — удовлетворенно откликнулся его милость. — Чуть позже я представлю ее де Бриону. Он только что пришел. А что это за юная особа с серебристыми розами на платье?

— Дорогой мой, понятия не имею! Здесь столько новых лиц, совершенно невозможно запомнить, кому они принадлежат! Джастин, Конде очарован! Судя по его восхищению, в зале скоро не останется ни одного человека, который не жаждал бы потанцевать с Леони! О, мадам, вот и вы! — Она поспешила навстречу даме, задрапированной в сиреневые шелка.

— Я, пожалуй, пойду в карточный зал, посмотрю, все ли там в порядке, — пробормотал Руперт и собрался улизнуть.

— В этом нет необходимости, мой мальчик, — усмехнулся его милость, преграждая ему путь. — Хью обо всем позаботился. А ты пригласишь на танец мадемуазель де Воваллон.

— О боже! — простонал Руперт, но покорно направился в угол, где скучала означенная особа.

Когда леди Фанни немного погодя снова взглянула на Леони, то с великим изумлением обнаружила, что та в компании с принцем Конде обосновалась на одном из диванов и увлеченно потягивает глинтвейн. Судя по всему, оба были необычайно довольны. Ее светлость умиленно понаблюдала за этой сценой. Ловко избежав столкновения с группой молодых щеголей, которые явно собирались попросить представить их Леони, Фанни отловила графа де Бриона и повела к глинтвейной парочке. Принц Конде встал и раскланялся.

— Мадемуазель, вы должны будете уделить мне потом еще минутку! — с многозначительной улыбкой сказал он. Леони весело рассмеялась.

— Хорошо, давайте встретимся под большой пальмой, скажем, в десять минут двенадцатого! — У нее блеснули глаза. — Это будет что-то вроде приключения!

— Мадемуазель, я там буду! — расхохотался Конде.

Тут приблизилась леди Фанни.

— Воспитанница моего брата, месье. Граф де Брион, Леони.

Леони аккуратно отложила веер и присела в реверансе. Она нахмурилась, но Фанни безжалостно увела Конде.

— Мадемуазель что-то беспокоит? — спросил де Брион, подавая девушке веер.

Леони повернулась к нему и ослепительно улыбнулась.

— Месье, прошу прощения за мою рассеянность, но я забыла, кто вы!

Де Брион был сражен наповал. Обычно юные дамы совсем по-другому разговаривали с сыном Луи де Лоррена. Но перед синевой этих глаз устоять было невозможно. Да и как могло быть иначе — та, что очаровала принца Конде, не могла не вызвать интереса у де Бриона. Граф расцвел в ответной улыбке.

— Вы недавно в Париже, мадемуазель?

Леони кивнула.