Палаццо Дарио

Иногда, когда я прохожу вечером по Калле дель Каффетье, они толпой идут навстречу с сумками через плечо к катеру на Кампо Ла Фениче, чтобы переехать в Рацция в Калле.

Март прошел. А они все кричат: «Prada? Хорошая цена, доктор!»

Они заполонили весь город, всю страну, полиция уже не справляется. Африканцы, куда ни посмотришь. С деревьев и прямо в Венецию. Откуда знать, что творится в их черных головах? Они ждут любой возможности. Разумеется, Радомир это чувствовал. Его коробило при одной только мысли, что в его отсутствие эти африканцы шастают в его дворец. «Они меня когда-нибудь сожрут», – были его собственные слова, говорила мне Мария. Она же и обнаружила его, как это лучше выразить, бренные останки.

Его племянница Ванда все отрицала. Оно и понятно, ведь она единственная наследница. Известно – злые духи снижают цену! При погребении, однако, было непонятно, есть ли что-то в гробу или нет. Гроб несли так, словно он был бумажный. Конечно, Радомир был утонченной натурой, но не до такой же степени.

Ванда, получившая Палаццо Дарио в наследство, еще некоторое время жила там после смерти дяди. С одним гондольером. Говорили, что он был еще и художником. Однако, если он художник, значит, я – королева Маргерита. Однажды, в ясный весенний день, они отправились на лодке по лагуне. Был штиль, небо было синим, как бархатная подушка, и лагуна безмятежно дремала, не желая шевелиться.

Они не вернулись.

Палаццо Дарио снова продается».