Возмездие королевы Виктории

– Он говорит, что убьет всякого, кто попробует рыпнуться снова, - весело поведал Тони.

– Это ясно и без переводчика, приятель. - Потрогав челюсть, пилот угрюмо оглядел ладонь: нет ли следов крови. - Вы кто?

– Тони Хоукин, ФБР, - что прозвучало весьма внушительно.

– Что ж, везет вам. А я Джон Уотербери, второй пилот. Это выкуп?

– Да.

– Слава Богу, хоть какое-то облегчение. Эти психи готовы были перестрелять нас, иначе я не позволил бы капитану уговорить нас попытаться ломануться отсюда. Ну-ка, помогите мне заняться им, что-то вид у него скверный. Уолдо, достань-ка аптечку.

Бортинженер Уолдо, худой, мрачный человек - имевший вполне веские основания для мрачности, если не для худобы - под бдительным взором охранника достал нужный ящичек, заметив:

– По-моему, ему вовсе худо, Пузо.

Должно быть, Уотербери привык к своему прозвищу, потому что без малейших протестов быстро и искусно занялся ранами командира - массивного, как отставной футболист, мужчины средних лет, без сознания распростертого на полу. Дыхание с хрипом вырывалось из груди капитана, кровь струйкой сбегала из ужасной раны на скальпе. Пузо быстро обработал рану, наложил ватный тампон и забинтовал голову пострадавшего, после чего раздавил ампулу с нашатырным спиртом у него под носом. Едкие пары аммиака ударили по обонянию капитана, ноздри его затрепетали, и глаза тотчас распахнулись. Оглядев всех присутствующих, он уставился на Тони, будто сбитый с ног, но готовый ринуться в игру полузащитник.

– Я капитан Стерлинг Хейкрофт, командир этого самолета. А вы кто?

– Хоукин, из ФБР. Я доставил деньги.

– Мы уж беспокоились, что они могут не дойти. Это отчаянные типы.

– Должно быть, наши поняли это с самого начала, иначе деньги не собрали бы настолько быстро.

– А эта горилла позади вас говорит по-английски? - поинтересовался Хейкрофт, не меняя интонации и не глядя на стражника.

– Понятия не имею.

– Было бы недурно узнать. Следи за ним, Пузо, и дай мне знать, если он дернется или поморщится, потому что я собираюсь через минуту выйти отсюда и сообщить главному террористу, что этот головорез не только вылитый Кастро, но и широко известный коммунистический гомосек и извращенец, которого ненавидят любители животных всего цивилизованного мира.

– Он числится в картотеке ФБР как опасный коммунист, - с энтузиазмом подхватил Тони, - да и Американское общество защиты животных тоже не спускает с него глаз.

– Не пересаливайте, Хоукин. Пузо?

– Дернулся чуток, когда ты помянул имя сам-знаешь-чье, но в остальном вид у него скучающий. Ковыряет в носу и проявляет больше интереса к сокровищам, чем к разговору. У меня складывается впечатление, что он либо не бум-бум по-английски, либо величайший в мире актер.

– Примем за рабочую гипотезу, что он нас не понимает. Вы не могли бы ввести нас в курс дел, Хоукин? Все радиопереговоры шли по-испански, а когда мы сели, они выдернули один из блоков радиостанции. Нам только-то и ведомо, что нам разрешили посадку в Даллесе, и если бы выкуп не прибыл к моменту посадки, нас бы расстреляли. Больше ничего.

– Вот он у меня тут, - Тони похлопал по чемодану. - Два миллиона новенькими зелененькими. Сейчас высаживают пассажиров, а экипаж, вынужден с прискорбием сообщить, собираются удержать в заложниках.

– Ничего другого мы и не ждали, - хмуро кивнул Хейкрофт. - Ну, по крайней мере, пассажиры выгрузятся. Как я вижу, баки заправляют… вам известен пункт назначения?

– Нет, об этом они не обмолвились ни словом.

– Ладно. Когда вернетесь в ФБР, скажите, что…

Его срочное сообщение осталось недосказанным. Дверь распахнулась, и просунувший в нее голову террорист ткнул пальцем в сторону Тони.

– Venga aquн, policia, y no se le olvide lo contante sonante [11].

Тони поспешно подхватил чемодан.

– Я должен идти. Я доложу о ситуации. Уверяю вас, будет сделано все возможное.

Эта информация почему-то не преисполнила сердца членов экипажа радостью. Они лишь молча проводили взглядами Тони, покидающего их в заточении. Просторные салоны уже почти опустели; о поспешном исходе пассажиров свидетельствовали лишь раскиданные апельсиновые корки, шали да несколько потерянных в спешке туфель. Последних причитающих пассажиров как раз выталкивали в дверь. Но куда более громкие причитания доносились из задней части центрального салона, где не меньше дюжины миловидных девушек в красно-белых платьях до пят сгрудилось, цепляясь друг за друга, под бдительным присмотром террориста с пистолетом. Как только вытолкнули последнего пассажира, девушки заверещали еще пронзительнее и повалили на стражника, толкая его назад. Он поневоле попятился под их напором, и одна из девушек, то ли более проворная, то ли более отчаянная, чем остальные, воспользовалась случаем, чтобы грациозно, как лань, перескочить через ряд сидений и обогнуть громилу с фланга. Когда она мчалась мимо, приподняв подол до колен, Тони успел мельком разглядеть сердитое, но все-таки очаровательное лицо, и мелькающие, не менее привлекательные ножки. По золотым крылышкам, украшающим ее красную шапочку, Тони понял, что все эти девушки - стюардессы, члены оставленного в заложниках экипажа. Остановившись перед террористами у выхода, вырвавшаяся стюардесса с видом обвинителя устремила на них указующий перст.

– Звери, вы не можете! Merde [12]! Вы… вы cretini [13], не можете держать моих девушек, слышите! Все порядошные мусульманки, а не fajarah [14], какие вы! Отпустите йих, они не заложницы!

Она располагала восхитительным словарным запасом на целом ряде языков, хотя испанского, к сожалению, в их числе не оказалось. Слушая, террористы одобрительно кивали, отпуская замечания о пламени в ее очах и завидной силе духа. Главарю все это прискучило первому. Вырвав из рук Тони чемодан с деньгами, он ткнул пальцем в сторону неистовствующей девушки.

– Dile que se calle y que se vuelva con los demas [15].

– Мисс, пожалуйста, послушайте…

Она стремительно обернулась к Тони, став еще очаровательнее в гневе, и откинула упавшие на глаза волосы, черные как вороново крыло.

– Што йищо? Што говорит эта свинья?

– Прошу прощения, но он хочет, чтобы вы вернулись к остальным стюардессам. Боюсь, они хотят задержать вас всех заложницами.

– Заложницами?! - Взвизгнула она, оборачиваясь снова. - Bovlar [16]! Koproskilo [17]!

Не найдя подходящих слов даже в своем обширном арсенале из целого ряда языков, она скрючила пальцы с карминными наманикюренными ногтями, будто когти леопарда, и ринулась на седовласого террориста. Атака оказалась настолько внезапной, что тот даже успел поднять руку, когда ее ногти уже пропахали по его лицу глубокие борозды, мгновенно налившиеся кровью. Взревев от боли, бандит наотмашь ударил девушку, угодив стволом пистолета ей в висок. Удар швырнул ее на сиденья.

– Ну, все! - гаркнул главарь, приплясывая от боли и утирая лицо рукавом бурнуса. - Вышвырните этих сук отсюда, всех до единой, пока я не перебил их. Видеть их не могу! Пока экипаж самолета и этот агент правительства у нас, власти не решатся ни на какие выходки.

– Только не я! - охнул Тони. - Я всего лишь курьер!

– Ничего страшного! - рявкнул террорист, размахивая пистолетом. - Заткнись и приготовься к долгому чудненькому путешествию.