Ночной полдник

Разглаживая ткань блузки, я наткнулась на что-то твердое. Во внутреннем кармане лежал магнитный ключ-пропуск. Решив, что выглядеть нужно так, будто я чем-то занята, я схватила букет из белых и желтых лилий, который стоял на боковом столике, и вышла в коридор.

Я эффектно продефилировала к двери Бриллиантового клуба, но потом вдруг поняла, что если вот так запросто ворвусь в секретную гостиную, это будет выглядеть по-идиотски. Я проследовала дальше по коридору и уперлась в двустворчатую металлическую дверь. Просто так, от нечего делать я приложила ключ-пропуск к магнитному считывателю. Раздался щелчок, и замок открылся. Уткнувшись лицом в цветы, я повернула ручку и открыла дверь.

В этой части здания пол был устлан толстыми коврами, заглушающими звук шагов, а стены казались шершавыми, словно их обили мешковиной. Кругом было тихо, если не считать журчания фонтана, установленного на одной из стен. За стойкой регистратуры сидел строгого вида молодой человек, читавший какой-то спортивный журнал.

— Чего? — спросил он, подняв на меня глаза.

— Цветы. — Я подняла букет повыше, но взгляд поднимать не стала, изображая из себя застенчивую горничную.

Он махнул рукой в левую сторону, туда-то я и пошла.

Вдруг прямо передо мной выросли человек-мумия и его сопровождающий. Загородив лицо букетом, я продолжила свой путь. Сопровождающий прокатил кресло мимо, даже не взглянув в мою сторону.

И тут я увидела дверь, на которой значилось: «Ванные комнаты».

Я открыла ее и оказалась в помещении, напоминавшем приемную какого-нибудь медицинского учреждения: сплошная нержавеющая сталь, черно-белая плитка на полу и светло-зеленые стены. Я разместила цветы рядом с букетом, который уже стоял на журнальном столике.

Немного подождав и хорошенько прислушавшись, я прокралась к одной из закрытых дверей и повернула ручку. В центре комнаты располагалась шикарная фарфоровая ванна. Оказалось, это и вправду ванная комната. Я быстро заглянула в две другие двери — все комнаты были одинаковыми. Мне стало интересно: что такого особенного в минеральных ваннах?

Я чувствовала себя полной дурой, когда вдруг увидела в задней части третьей комнаты промышленный холодильник из нержавейки. Мне хотелось пить, и я решила, что неплохо бы стащить оттуда бутылочку минеральной воды. Распахнув дверь холодильника, я увидела, что на полках рядами лежат пластиковые пакетики с темно-красной жидкостью.

Для того чтобы распознать кровь с первого взгляда, вам необязательно: а) жить с вампиром, б) жить с врачом, в) жить с вампиром-врачом, г) заразиться от вампира.

Желание переполнило меня. Мне хотелось схватить пакетики, разорвать их и, выплеснув кровь на лицо, наполнить ею рот. Мне хотелось раздеться и окропить тело густой, вязкой жидкостью. Мне хотелось, чтобы рядом оказался Освальд, и мы начали заниматься любовью, скользя и барахтаясь в кровавой луже.

Уже протянув руку к полкам, я вдруг увидела этикетки на пакетиках. И с ужасом поняла, что собиралась взять мешочек с человеческой кровью.

Здрасьте! Я же внимательно изучила парагонскую брошюру с лечебными процедурами, но там не упоминались ни кровь, ни средства из нее.

Захватив свой букет, я вышла из помещения с ванными комнатами и попрощалась с парнем, сидевшим за стойкой регистратуры.

— Ага, — рассеянно ответил он.

Пройдя через все двери с замками и никого не встретив, я было решила, что мне повезло. Но, приближаясь к женскому туалету, где были спрятаны мои вещи, я услышала, как у меня за спиной какой-то голос крикнул:

— Эй, ты!

Ко мне приближался коренастый управляющий, который караулил вход в гостиную Бриллиантового клуба.

— И куда же ты поперлась с этими цветами? — поинтересовался он. — Я десять минут назад просил тебя принести полотенца в травяную сауну.

— Э-э… — начала я. Мне было страшно, что он узнает меня, но его глаза смотрели только в ложбинку между моих грудей.

— Ты что, не говоришь по-английски? — рявкнул он. — sНаblо ingles? [85]

— Si, senof, [86] — бесцветно улыбнувшись, ответила я.

Взглянув на цветы, он презрительно улыбнулся:

— Пусть цветами занимаются флористы, а ты должна отнести полотенца в сауну.

Он открыл ключом встроенный шкаф, набитый пушистыми желтыми полотенцами. Схватив целую стопку, управляющий плюхнул их на мой букет.

Затем его рука скользнула ниже. Ухватившись за мою грудь, он с силой сжал ее пальцами, и в его отвратительных глазках сверкнул мерзкий огонек. В моей голове все покраснело.

— Ну, andale, muchacha. [87] — скомандовал он.

Уходя, он хлопнул меня по заднице и пробормотал:

— Тупая горничная.

Я бросила цветы и полотенца и накинулась на него. Управляющий рухнул, основательно стукнувшись головой об пол. Я уселась ему на спину, в моей голове вспыхнули кровавые образы, а в ногах и бедрах родилась восхитительная дрожь, которая тут же поползла вверх.

Мужик явно был оглушен и не реагировал. Тогда я склонилась к его уху и прошептала:

— Больше никогда в жизни не обращайся так с подчиненными.

Он начал трепыхаться, и я рванула его руку вверх, с трудом переборов желание сломать ее и услышать, как треснет кость, разрывая плоть и кожу.

— Кто, черт возьми… — начал он трясущимся голосом. — Пусти меня! У тебя нет никакого права!

— Есть. Я из Комиссии по контролю за дискриминацией в области найма и продажи недвижимости.

— Комиссия по контролю за дискриминацией не…

— Это новый отдел, и мы наблюдаем за тобой. Одни считают нас неуправляемыми негодяями. Другие говорят, что мы слишком многим переломали кости. Но я считаю, что в целях справедливости любые средства хороши. — Мне хотелось оторвать ему уши и попить крови из свежей раны.

— Но это было…

— Ни слова, или дело кончится арестом. Ты больше никогда и ни за что не тронешь ни одну из здешних девушек, тебе ясно?

Я снова рванула его за руку, и он простонал:

— Да!

— Сегодня у меня хорошее настроение, и я, пожалуй, отпущу тебя после этого небольшого нагоняя. — Чтобы сделать акцент на своем хорошем настроении, я долбанула его головой об пол. — Сейчас ты уйдешь, не оглядываясь, потому что если я еще раз увижу твою мерзкую рожу, я просто сдеру с нее кожу на маску, которую на Хэллоуин будет носить моя собака Дейзи.

Я отпустила его, и он поднялся, потирая руку. Управляющий ринулся прочь, а мое сердце учащенно забилось. Я знала, что нельзя получать столько удовольствия, мучая другого человека. И желать того, чтобы этому другому было еще больнее, тоже нельзя.

«Я просто чудовище», — думала я, снова переодеваясь в свою одежду. Затем я спрятала униформу под раковиной. Я боялась, что, стоит мне выйти из основного здания, как сработает сигнализация и навстречу побегут охранники, но мне удалось без всяких проблем вернуться домой.

За время моего отсутствия у соседа — эмоционального вампира — сформировалось несколько требований: я должна была заказать протеиновый порошок для его коктейлей, посмотреть, не похожа ли родинка на его спине на злокачественную опухоль, и позвонить его агентше насчет японской рекламы пива. Я заказала упаковку протеинового порошка, сообщила, что у него на спине прыщ, а не родинка, а потом поболтала с агентшей, которая сказала, что насчет рекламы никаких решений принято не было.

Затем я отправилась в кабинет и заперла дверь. Позвонив Мерседес и дождавшись ее ответа, я рассказала ей обо всем, что видела.

— Я никак не могу сложить воедино всю картину происходящего. Что здесь делает Гэбриел, если это, конечно, Гэбриел? И зачем в «ванных комнатах» хранятся запасы крови? Берни сказал, что в «Парагоне» происходит что-то странное, вот я и подумываю — не это ли он имел в виду?

— Бритва Оккама, — проговорила она.

— Что?