Окно в Европу

– Это голову, что ли?

– Балда! Помнишь значок мусорной корзины на дисплее компьютера?

– Извиняюсь. Но откуда я знаю? Вдруг ты считаешь свою голову компьютером? Мусора в ней тоже хватает. Иначе почему ты решила, что должна ехать одна? Начались какие-то непонятные реакции на наши действия. Этот странный звонок… Нет, нельзя работать в одиночку.

– Оно, конечно, так… В меня сегодня прямой наводкой навозным жуком пальнули из леса. А может, и не жуком. Камнем. А может, и не пальнули… Сам мимо пролетел. Димка минут пятнадцать, если не больше, гонялся за неизвестной личностью, выполнявшей функции подслушивающего устройства рядом с забором.

– Да ты что?! Догнал?

– Нет, тапки слетели… Еще Лека приезжала – Нинель искала. Она пропала из больницы. Просила никому об этом не говорить. Поэтому-то и говорю. – В голове неожиданно застучали тревожные молоточки.

– Как это она ухитрилась? Оттуда так просто не сбежишь. Значит, либо совсем с ума сошла, либо наоборот – набралась… А когда это случилось?

– Вроде вчера утром.

– Так это она и угробила бывшую жену Андрея. – Наташка сделала страшные глаза и трагическим голосом добавила: – Точно свихнулась! От замужества. И не такие бабы после него с ума сходили. Вдовой-то ей привычнее… Ну точно! Институт Сербского ей совсем не понравился – та же тюрьма. Ну и двинула в свой коттедж. А там – эта Марь Павловна на ее… нет, на свою голову! Зачем Нинке лишние жены в доме?

– Андрей сказал Димке, что не был женат. Мне надо это уточнить. Наталья, сосредоточься! Придумай, как нам пролезть в блок интенсивной терапии. К Андрею можно попасть только по спецпропуску, а он велел никому его не выдавать…

Наташка задумалась. На целых пять минут. Потом сделала весьма модный жест – как будто дернула за подвесную ручку сливного бачка для унитаза прошлого века, и радостно завопила:

– Йес!!! Завтра, как только Борис с Димкой отчалят на трудовой подвиг, мы с тобой рванем в Москву. Девчонок не берем – будут мешаться. Предварительно заедем домой. Заодно влезешь в базу данных.

– Может быть, сначала в больницу? – робко вмешалась я.

– Никак не можно. Экипировка нужна!

На этом и разошлись. Тогда даже в голову не могло прийти, чем обернется наш отъезд.

Часть четвертая

КАК СТАТЬ ГИНЕКОЛОГОМ

1

Ночь прошла крайне суматошно. Димка без конца вскакивал, уговаривая меня спать спокойно, от чего я, собственно, и просыпалась, и носился по всему дому, прилипая к окнам с целью обнаружения неизвестного злоумышленника. Несколько раз вставала сама, чтобы проверить, есть ли в пустующем доме Рогачевых свет. Его не было. В дополнение ко всему из Аленкиной комнаты приковыляла прихрамывающая Настя и прямиком направилась к окну, упорно стараясь через него вылезти. Я испугалась. Все-таки второй этаж. Какое-то заразное помешательство. Пришлось ее окликнуть.

– Не пойму, как у вас эта дверь открывается, – пробормотала спящая красавица.

– Настенька, это окно. А куда ты собралась?

– Тюльпаны сажать.

– Среди ночи? Сейчас и совок-то не найти.

Настя не ответила. Покорно позволила проводить себя до дивана и с удовольствием улеглась. Утром недоверчиво смеялась над моим пересказом припадка трудолюбия, решив, что ее разыгрывают.

Утром Димка прихватил Бориса и перед отъездом погрозил мне на прощание пальцем. Борис улыбался и многозначительно вертел ключами от машин. Они тут же слетели, и он долго ползал внизу, разыскивая, а потом извлекая их из-под водительского сиденья. Наташка от калитки отпускала язвительные комментарии, а Денька, высунув язык, время от времени ей подгавкивала. Я просто стояла и тихо радовалась. А не будут выпендриваться!

Через полчаса после их отъезда мы были готовы к выполнению своих плановых мероприятий. Но тут начались осложнения. Вначале моя вторая мама слишком спокойно спросила:

– Куда это ты намылилась? Ирочка, пойми меня правильно. Мне тут Дима таких страстей порассказал, что я никак не могу позволить тебе уехать. Да и самой страшно здесь оставаться.

Я растерялась:

– Мам, Дима перестраховщик. Не знаю, что он тебе наболтал, но его цель – заставить меня сидеть на месте и ни во что не вмешиваться. Но мы не имеем права не помочь Нинели. А намылились мы просто в больницу к Андрею. Дима тебе, наверное, говорил, что его перевели из реанимации. Надо парня поддержать. Ему, может быть, и жить не хочется – думает, что Нинка хотела его убить. А это не так. Очень хочется ему об этом сказать. Психотерапия! С места в карьер рванет на улучшение своего состояния. А здесь с тобой девчонки останутся. Мам! Ну неужели ты думаешь, что я не способна на умные поступки?

Свекровь внимательно на меня посмотрела, вздохнула и улыбнулась:

– Ну, положим, два умных поступка в жизни в твоем активе есть. – Я вопросительно уставилась на нее, ожидая разъяснения. – Первый заключается в том, что ты стала моей невесткой, второй – матерью моих внуков… Хорошо. Поезжайте. Пойду, прилягу, что-то неважно себя чувствую. Наверное, магнитные бури.

Я насторожилась. Свекровь – такой человек, что никогда не жалуется на свое самочувствие. Это-то и пугает. Даже с высокой температурой предпочитает никого не беспокоить.

Артериальное давление оказалось в норме. Просто перенервничала – Димка испугал. Оставив Алене записку не спускать с бабушки глаз, я отправилась к Наташке с запасными ключами от «Ставриды». Мы уже подъехали вплотную к воротам, когда подругу буквально парализовало за рулем. Вскоре и я поняла, в чем дело, – ключей от замка на воротах не было. Рано радовались! Но не отступать же! Правда, марш-бросок в три километра до станции требовал смены обуви – не тащиться же на каблуках. Но Наталья решительно запротестовала – она может отправиться в путь в тапочках, а я – нет. Это входило в противоречение с ее задумкой. Пока спорили, у ворот притормозил сосед и поинтересовался, нужна ли помощь? Я сразу попросила довезти нас до Москвы, а Наташка – сломать замок. Сосед вышел, поколдовал над замком и заявил, что его надо распиливать, а у него на это нет времени. Вот довезти до Москвы – всегда пожалуйста.

Мы юркнули в машину, довольные уже тем, что не пойдем пешком. Отъехали не меньше полукилометра, когда он спросил:

– А зачем вам надо было замок ломать?

– Как зачем? – удивились мы дуэтом. – Чтобы выехать.

– Так вынули бы замок из петель и выезжали. – Сосед явно удивлялся нашей тупости. Взаимно. Мы тоже – его.

– Он же закрыт, – старательно пояснила Наталья. – Знаешь, есть такие ключики, на которые закрывают замочики…

– За дурака держите? Ну-ну. Только ваш замочек на ключик не закрывался. Открыт он, сообразительные вы мои!

– Тормози! – заорала на него Наташка, мгновенно уловив ситуацию, в то время как я собралась продолжить дискуссию в том плане, что этого не может быть, и почему он нам сразу не сказал. – Вылезай! – последовала следующая решительная команда, пока сосед отчаянно боролся сам с собой, стараясь не послать нас далеко и надолго. Мы не стали ему мешать и быстро вылетели из резко остановившейся машины. Решив немного сгладить ситуацию, я поблагодарила его за доставленную минуту удовольствия, и мы поковыляли назад, ругая себя за неосмотрительность. – Это Боря постарался! Как всегда! Замок повесил, а на ключ закрыть забыл. Главное – ключ спрятал!

Нашему возвращению обрадовалась одна Денька. Морда за стеклом так и светилась счастьем. Увы, собаку ждало жестокое разочарование. Мы быстро смотались.

«Ставрида», соскучившаяся по хозяйке, неслась стрелой. В начале десятого мы были уже дома. Полчаса отводилось Наташке на звонки по сбору необходимой информации в больнице и мне – на поиски адреса Синельниковой Марии Павловны. Недостатка в адресах не было. Мария Павловна при жизни могла обитать по одному из восьмидесяти четырех, услужливо предоставленных компьютером. Еще не совсем впав в отчаяние, я выудила номера телефонов там, где они были указаны, и сделала распечатку. Только сидя с этим полотнищем в кресле, поняла, что, находясь на даче, с поисками не справиться. Дальше – вплоть до прихода Натальи – я строила замысловатые варианты выхода из лабиринта адресов.