Флирт с дьяволом

Но Эжен больше не собирался никого убивать. Он чувствовал себя самым жалким человеком на земле. Всё, что бы он ни делал, оборачивалось самым позорным провалом. Разве такой несчастный червяк, как он, смог бы стереть с лица земли династию Гримальди? Он даже не сумел задавить предавшую его негодяйку Жужу! Разве под силу такому, как он, изменить политическую карту Европы?

Графиня МотерсидеБелей приподнялась на локте и недоумённо потрясла головой. Она не понимала, что произошло. Всего несколько мгновений назад Пьер, охваченный желанием, ласкал её, как безумный, отвечая на её страсть, и вдруг какойто шум, свет, бьющий в глаза, Пьер отбрасывает её от себя, затем звук удара…

Жозефина обвела взглядом поляну. От дверей гостиницы, чтото крича на бегу, к ним мчались русские приятели её мужа, метрах в пяти от неё с земли медленно поднимался Пьер, а там, впереди, врезавшись в столб, замерла серебристая "тойота"…

"Поросёнок!" – сообразила графиня. "Как же я могла забыть о нём?"

– Боже мой, Франсуа! – воскликнула она, вскакивая на ноги и бросаясь к автомобилю.

– Франсуа, ты в порядке? – спросила она, распахнув слегка погнувшуюся от удара дверцу со стороны водителя.

Эжен не ответил. Уронив голову на руль, он плакал горько и безнадёжно, как ребёнок, у которого хулиганы отняли любимую игрушку.

Харитон, Влад и Пьер тоже подошли к тойоте и безмолвным эскортом замерли за спиной Жозефины. Они сами не понимали, почему им вдруг стало так стыдно.

Графиня ощущала примерно то же самое. Если бы Франсуа угрожал ей или оскорблял её, она почувствовала бы себя вправе рассердиться, но при виде этого немого отчаяния её начало терзать чувство вины. Недавно она сама испытала такое же крушение надежд, такое же разочарование по вине проклятого Луиджи. Франсуа не заслужил, чтобы она с ним так обращалась.

– Поросёночек! – потрепала его по плечу Жозефина. – Ну зачем ты так? Ведь ничего особенного не случилось!

Эжен шмыгнул носом и ещё глубже зарылся лицом в руль.

Графиня вздохнула и погладила любовника по голове.

– Хватит плакать, – сказала она. – Сегодня у нас был тяжёлый день. Ты разбил уже вторую машину. Давай, вернёмся в наш номер, выпьем снотворное, как следует выспимся, а завтра ты увидишь всё совсем в ином свете.

– Пойдёмте отсюда, – шепнул Харитон, и, подхватив под руки Влада и Пьера, повёл их в гостиницу.

* * *

– Ты понимаешь, что здесь происходит? – спросила Ивон Карпентье у Луиджи Манчини.

Луиджи подъехал к отелю "Пик Дьявола" сразу же вслед за Эженом, и они с Ивон стали свидетелями жарких объятий Жозефины и Пьера и неудавшейся атаки Карданю.

– Похоже, очередной любовный треугольник, – пожал плечами Луиджи, выходя из машины. – Пойдём в гостиницу.

– Нет, – взяла его под руку Ивон. – Я хочу досмотреть всё до конца. – Ты слышишь, как он плачет? Это так романтично… А ты смог бы заплакать от любви ко мне?

– Сомневаюсь, – хмыкнул Манчини. – Только слабаки и тряпки плачут изза женщин. Однако, Пик Дьявола оправдывает свою дурную славу. Мы не пробыли здесь и пяти минут, а уже чуть не стали свидетелями убийства.

– Потрясное место! – прижалась к Луиджи Ивон. – Прямо как в фильме "Приют одержимых"!

* * *

После всех пережитых волнений Эжен был слаб, как новорожденный кролик. Когда иссяк бурный, как весенняя Ниагара, поток слёз, Карданю ощутил неожиданное облегчение. Ярость и жажда мести кудато улетучились. Его Жозефина снова была с ним. Она утешала его, гладила по голове, говорила какието ласковые слова. Может быть, он всё не так понял? Или это была всётаки галлюцинация?

Повинуясь голосу Жужу, Карданю послушно вышел из машины. Графиня заглушила мотор "тойоты" и, обняв пошатывающегося от слабости любовника за талию, повела его в отель.

Поглощённая страданиями Поросёнка Жозефина на сразу заметила обнявшихся возле белого "фиата" Луиджи и Ивон. На мгновение графиня замерла, не веря своим глазам.

Поймав полный ненависти взгляд странной незнакомой женщины, Ивон удивилась, но на всякий случай изобразила на лице любезную улыбку.

"Этого не может быть! Этого просто не может быть!" – подумала графиня. "Как могли здесь оказаться Луиджи и эта паскудная горничная? Они просто издеваются надо мной! Надо срочно чтото делать. Я же не могу стоять здесь и пялиться на них всю ночь! Ну почему я не могу прикончить их прямо сейчас?"

Ответ был очевиден. Вопервых, у неё не было с собой пистолета, а, вовторых, она уж точно не собиралась проводить остаток жизни на тюремных нарах.

Собрав всю свою волю, Жозефина отвела взгляд в сторону и, аккуратно поддерживая вялого, как выброшенная на берег медуза, Эжена, вошла в холл отеля.

– Какая странная женщина! – заметила Ивон. – У неё был такой взгляд, словно она хотела убить нас.

– Люди вообще странные существа, – пожал плечами Луиджи.

* * *

Предсмертный кошмар сел на землю, привалившись спиной к сосне. По его прикидкам, до "Пика Дьявола" ему надо было пройти ещё около десяти километров.

Он посмотрел на часы. Было около часа ночи.

"Надо отдохнуть", решил он. "Лучше я немного посплю, и отправлюсь в путь на рассвете."

Рокер лёг на правый бок, положив голову на выступающий из земли корень. Левой рукой он нежно прижал к груди мотоциклетный шлем, так, словно это была любимая женщина.

Давно он так не спал в лесу, прямо на земле. А ведь раньше он частенько проделывал это. Правда тогда он был не один.

"Где ты сейчас?" – подумал Предсмертный кошмар. "Сам не понимаю, почему я променял тебя на Марию Анжелу. Нам было так хорошо вдвоём! А теперь у меня нет ни тебя, ни Марии Анжелы, ни моих верных "Харлеев". Хреновая штука жизнь!"

Это была его последняя мысль. Сын Сержа Оболенского забылся тревожным беспокойным сном.

* * *

– Пожалуй, нам всем не помешает пара глотков коньяка, – заметил Харитон, доставая из сумки бутылку "Наполеона".

– Чтото у меня голова разболелась, – пожаловался Пьер, расслабленно плюхаясь в кресло.

– Не удивительно, Казанова ты наш престарелый, – усмехнулся Драчинский. – Хоть бы в кусты её сначала отволок, подальше от людских глаз. Ты бы ещё в гостиничном холле с ней порезвился! Что это вдруг на тебя нашло? Изза твоего разгулявшегося либидо вас обоих чуть не прикончили!

– Не зря это место пользуется дурной славой, – разливая коньяк по стаканам, заметил Ерофеев. – И чего ради Стефанию сюда потянуло?

– А вы обратили внимание на влюблённую парочку, которая подъехала вслед за приятелем Жозефины? – задумчиво спросил Большеухов.

– Что, дорожную маньячку тоже зовут Жозефина? Как твою жену? – удивлённо поднял брови Влад. – Прямо рок какойто!

– У меня нет жены. Я вдовец. Не напоминай мне про эту паскуду! – разозлился Пьер.

– Так что с этой парочкой? – спросил Харитон.

– Я готов поклясться, что парень – это Луиджи Манчини, последний любовник Жозефины, – мрачно ответил Большеухов. – Я видел его фотографию в "Горячих новостях". Его сфотографировали вместе с Жозефиной на лоджии отеля "Бончиани".

– Интересно, мне ты запрещаешь упоминать о твоей жене, а сам только о ней и говоришь, – снова вмешался поэт.

– Заглохни, графоман, – огрызнулся на него Ерофеев. – А ты уверен, что это действительно он?

– Уверен, – кивнул головой Большеухов. – У меня прекрасная память на лица.

– Ни хрена себе! – удивлённо причмокнул губами Харитон. – Вот это совпадение! Интересно, что ему здесь понадобилось?

– Плесни мне ещё коньячку, – попросил Пьер.