Костюм надувной женщины

Действительно два здоровенных мраморных дога бегали вдоль стульев и выпрашивали у пирующих лакомые куски.

— А по-моему это просто сборище придурков, — со злостью сказала Вера. — Мне бы сейчас в руки пулемет, я бы всех зараз уложила на месте.

Девушек провели на самое почетное место к Багажнику. Они сели по разные стороны от него, поправили одежду и мило улыбнулись.

— Вот, — радостно сообщил Багажник, с шумом открывая бутылку шампанского, — этот обед я даю в вашу честь.

— Как это мило с твоей стороны, — ответила Марина и подставила ему высокий хрустальный бокал.

Багажник наполнил бокал Марины, повернулся к Вере и воззрился на нее восторженным взглядом:

— Вера, честное слово, вы королева этого вечера. Первый мой тост я хочу произнести за вас.

Тут же выражение его лица сменилось с сентиментального на жесткое и холодное, он резко поднял руку. Шум, который творился вокруг тут же прекратился. Даже доги сели на пол и вытянули морды вперед. Багажник встал и начал речь:

— Я хочу от лица всей нашей калининской братвы поприветствовать на этом вечере дочерей всеми нами уважаемого Лаврентия Павловича Веру и Марину Беркутовых, в честь которых, собственно говоря, и устроен этот вечер. И хотя эти прекрасные дамы оказались здесь, не совсем по своей воли, я бы даже сказал, все вышло совсем иначе, все равно пусть о пребывании здесь у них останутся самые приятные воспоминания. Итак, за ваше здоровье, дорогие Вера и Марина! Ура!

Братва разразилась радостными криками. Спиртные напитки и вина полились в луженные бандитские глотки. Марина и Вера стояли и мило улыбались в ответ всем этим рожам, на большинстве из которых в отношении к ним было видно только одно хорошо угадываемое желание.

Очень заметно было, что о сервировке и обслуживании стола Багажник не позаботился. Не было ни официантов, ни поваров, как это обычно бывает на подобных банкетах. Братки обошлись своими силами, поэтому стол был завален готовыми продуктами, блюдами и закусками, привезенными из ближайшего супермаркета. Однако все было дорогое, свежее и великолепного качества. Правда салаты были в пластиковых мисках, копченые куры в фольге, консервы в банках. Но никто в обиде не был. Мужички в банде Багажника были самые неприхотливые и весело уничтожали провизию, которой было здесь на несколько тысяч.

— Прошу прощения, что сегодня нет изысканности, музыкантов и обслуживающего персонала, — виновато стал оправдываться перед женщинами Багажник. — Так сказать, военная обстановка, полевые условия.

— Все путем, Ручкин! — весело отозвалась Марина. — Мне так даже нравится. Очень романтично.

— Правда? — обрадовался Петр и повернулся к Вере. — Ты тоже так считаешь?

Вера вовсе так не считала, но посмотрела на полные ожидания глаза Багажника и кивнула:

— Да, я полностью солидарна с Мариной. Очень романтично. Разве только свечей не хватает для полного кайфа.

— Это великолепная идея! — воскликнул Багажник и щелкнул пальцем. К нему тут же подбежал Орех, и Багажник что-то прошептал ему в ухо. Тот пару раз кивнул, после чего исчез, затем через пару минут появился с целой охапкой длиннющих свечей. Ребята похожие на кабачков, которые в общем пиру участия не принимали, а словно статуи, все это время стояли один за спиной у Веры, другой за Мариной, оставили свои посты и стали помогать Ореху расставлять и зажигать свечи.

— Выключить свет! — приказал Багажник.

Хотя свет в зале и так не горел, потому что часы показывали только семь часов, и было достаточно светло, кто-то закрыл жалюзи, и все погрузилось во мрак, освещаемый пламенем пяти десятков свечей. Нельзя сказать, чтобы после этого в помещении стало более уютно и романтично. Скорее наоборот, банда разношерстных пьющих и закусывающих мужичков, в темноте и на фоне свечей, стала выглядеть еще более диковато и зловеще, нежели прежне. К тому же все они галдели, ругались, чавкали и рыгали. Некоторые даже сморкались.

— Эх, Вера, — опустошив бокал с шампанским и наполнив его второй раз, вздохнул Багажник, — если бы ты только знала, как я одинок среди всех этих людей! Как мне горько и больно сознавать, что вся моя жизнь брошена в угоду их плотским желания и алчным и низменным интересам. Иногда от всего этого просто не хочется жить. — Он неожиданно выпрямился и громким голосом скомандовал: — Не нажираться! — Затем снова стал грустным и мечтательным. — Видите, за всем надо следить. В сущности, все они словно дети.

— Ничего себе дети! — не удержалась Вера и кивнула на автоматы и ружья, которые лежали у ног бандитов. — Кто им тогда раздал все эти игрушки?

— С этими игрушками, как вы говорите, многие из них выросли. У них не было другого выхода, — Багажник вздохнул. — Та среда, в которой они росли, воспитывались, обрекла их на подобное существование. Все они из неполных семей, или семей, в которых и отец и мать глубоко пьющие люди, алкоголики. Так что все они с детства педагогически запущены. А как общество относится к таким вот людям? — Унизанные печатками и перстнями пальцы Багажника нервно застучали по скатерти. — Оно их растаптывает! Безжалостно уничтожает. Из десяти выживает только один, и для этого у него есть только один выход — взять в руки оружие и начать борьбу. Мне жаль их. И все же, все же… — Багажник поднялся. — Все, банкет окончен! Пожрали, выпили и баста! Теперь все на свои места и за дело!

Братки недовольно ворча и недобро поглядывая на предводителя подбирали с пола оружие и один за другим стали покидать пиршественный стол. Зал опустел. Кроме Багажника и женщин остались только Кабачки. Даже Орех вышел.

— Скоты, — со злостью сказал им вслед Багажник. — Быдло. Как же они мне все надоели!

— Тогда может порвать с подобной жизнью, если она тебя не устраивает? — строго спросила Вера.

— И рад бы, да пути назад нет. Это тоже самое, как в библейской притче об изгнании из рая. Один грех и все. Кранты. Ангел с карающим мечом. Это шампанское слишком кислое. Что-то мне захотелось водки.

Багажник налил себе в бокал, в котором прежде было шампанское, водки, почти до краев и залпом выпил. Закусывать не стал. Посмотрел на Веру затуманенным взором и вдруг схватил ее за руки и покрыл их поцелуями, бормоча при этом:

— Вера! Прошу тебя, не отнимай у меня своих рук. Ты сводишь меня с ума! Еще никогда со мной такого не было. Честное слово!

Вера растерялась и даже не стала сопротивляться поцелуям Багажника. Она просто не знала, как себя вести и жалобно посмотрела на Марину.

— Петр, — быстро и строго сказала Азарова, — сейчас же возьми себя в руки! На тебя смотрят твои подчиненные.

— Пошли вон! — тут же зарычал Багажник на кабачков, и тех словно ветром сдуло. — Да, я потерял голову! Такого со мной никогда не было.

Вера наконец-то вырвала свои руки из рук Багажника.

— Как-то все это не так, — пробормотала она. — Ты пьян! Я боюсь…

— Я понимаю, — воскликнул Багажник, — но не надо бояться! Ничего не надо бояться. Все будет честно и благородно. Здесь вы обе в полной безопасности. И я не пьян.

Постепенно Багажник успокоился.

— Кажется я потерял голову, — улыбнулся он. — И это немудрено. Каждый раз, как я вижу тебя, Вера, со мной происходит нечто невероятное. Я теряю голову и потом с трудом нахожу ее. Давайте еще по шампанскому.

Он наполнил бокалы, и они выпили.

— Тебе не будет плохо? — с тревогой спросила Багажника Вера. — Шампанское после водки.

— С тобой рядом мне хорошо! И это главное! А водку я почти не пил. Что мне водка? В жизни мне приходилось пить не только водку.

— Кто-то нам обещал прогулку после ужина, — напомнила Марина. — Сейчас бы самый раз. А то что-то тут душно стало. Это наверно от свечей.

— Прогулка после ужина? Разве я такое обещал? Что-то не припомню.

— Короткая у тебя память! — усмехнулась Вера.

— Ничуть! Я вспомнил. Вера! Я вспомнил. Конечно. Я обещал вам прогулку. Что-то тут действительно стало невыносимо. Жарко и душно.

Багажник поднялся с места и слегка пошатываясь вышел из-за стола.