Пятнадцать суток за сундук мертвеца

—    Клюква, ты что, обалдела?!

Сестра как-то странно молчала, что само по себе не входит в ее привычки, поэтому я выглянула из-за ее спины и оторопела: двери не было! Вернее, она была, но как-то очень отдельно от квартиры, на полу. На ней сидел добрый молодец в камуфляжном костюме и черной шапочке, натянутой на лицо, с прорезями для глаз и для носа. Молодец нежно обнимал автомат, лузгал фисташки и запивал их пивом.

—    Александр Михайлович! — поднялся парень. — Наконец-то! Говорили, полчаса, а сами...

—    Свободен! — быстро сказал Сашка.

Юноша обрадованно скатился вниз по лестнице.

—    Это что? — внезапно севшим голосом, не предвещавшим ничего хорошего, спросила Клюквина, указывая на дверной проем.

У меня дар речи временно пропал, поэтому пришлось молча уставиться на Сашку, требуя немедленного ответа. Он потер переносицу и пояснил:

—    Так ведь это... Я звонил — вас не было. Я подумал, что-то случилось. Позвал ребят... Приехали, позвонили, постучали — никто не открывает. Ну, вот мы и...

—    Сильно, видно, стучались, — заметила Клавка. — И что нам с этим делать? Сторожа-то с автоматом ты отпустил!

—    У меня там ценная черепаха! — опомнилась я и ринулась в квартиру.

—    Афоня, я все починю! — как-то отчаянно крикнул мне вслед Сашка. — Ты, главное, не волнуйся!

Прелюдия мне не понравилась, поэтому я прибавила ходу. Первым делом я навестила кухню и мою Тырочку. Черепашка лежала в водорослях и, казалось, окружающей действительностью не интересовалась. Меня же действительность пугала, очень хотелось, чтобы все было сном: стол, табуретки перевернуты, осколки хрустят под ногами, наши с Клавдией любимые занавески лежат на полу вместе с карнизом. Создавалось ощущение, что здесь слегка порезвилось небольшое стадо больших слоников. Из глубины квартиры раздался почти предсмертный крик Клавдии. Можно предположить, что слоники неплохо порезвились и там.

—    Афанасия... — раздался за спиной голос Сашки.

Я обернулась. Он стоял на пороге кухни и при этом вид имел такой растерянный, что... что... В общем, уж и не помню, каким образом, но через секунду я уже всхлипывала в Сашкиных объятиях, уютно устроив голову ка его широкой груди. Он очень нежно гладил меня по спине и негромко бормотал:

—    Не волнуйся, Афоня, я все починю...

Черт знает, почему, но мне было приятно! Очень захотелось мужского тепла, заботы и участия. Понемногу я успокоилась, но отрываться от Сашкиной груди не торопилась и внимательно прислушивалась, как гулко бьется его сердце. В таком расслабленном состоянии и застала нас Клавка.

—    Афоня, что ты делаешь? — воскликнула она.

Я перевела затуманенный взор на сестру, плохо

соображая, что ей от меня нужно. Клюквина возмутилась:

—    Нет, вы только посмотрите на нее! Этот тип превратил нашу квартиру практически в Хиросиму, а она к нему жмется!

—    Клава, — не поворачивая головы, прогудел Сашка, — я все починю!

—    Он починит, — подтвердила я.

—    Вот пускай и приступает прямо сейчас. Сначала дверь входную делает, а потом уж и все остальное.

Саня глубоко вздохнул и отодрал меня от своей груди. Чувство защищенности у меня сразу прошло, а внутри поселилась щемящая тоска.

—    Та-ак, — протянула сестра, когда Сашка приступил к выполнению задания. — И что здесь произошло?

—    Ты же слышала: обеспокоился человек нашим отсутствием, позвал подмогу, ну и... — пожала я плечами.

—    Я не об этом , Как ты оказалась в его объятиях?

Вопрос, конечно, интересный. Чтобы ответить на него, я задумчиво поскребла затылок, а потом честно призналась:

—     Понятия не имею.

—    Так я и думала, — удовлетворенно кивнула Клавдия и принялась ликвидировать последствия штурма нашей квартиры.

Глубоко за полночь, благодаря нечеловеческим усилиям, нам удалось навести относительный порядок в родном жилище. Сашка предложил попить чаю на сон грядущий, и предложение было с радостью принято. Глаза у меня слипались, очень хотелось в постельку, уснуть и не думать ни о чем.

—    Сань, а где ты все-таки работаешь? — поинтересовалась Клавдия. — Афоня что-то говорила: вроде как в системе МВД...

—    A-а... Работал. Был командиром группы спецназа. Год назад под Моздоком серьезно ранили. Пришлось рапорт писать об увольнении... Потом друг устроил меня в службу безопасности банка, — Сашка вздохнул, словно эта работа была для него

тяжкой ношей. — Так что, девочки, я теперь большой человек, начальник.

—  Ты начальник службы безопасности банка?— уважительно протянула Клавка. — Хорошая должность. А это не банкиры, часом, тут у нас развлекались?

—  Не-е, это ребята из «Витязя». Друзья-то у меня по-прежнему там, в спецуре, остались. Хорошие ребята!

—   А что за банк-то? — спросила я.

—  «Гамма Банк», слышали о таком?

Я тихонько присвистнула. Еще бы! Один из самых надежных. В свое время, когда мелкие банки лопались, словно воздушные шары, он стойко выдержал все катаклизмы и дефолты. Короче говоря, серьезное заведение, достойная должность и неплохая зарплата.

—    Что вас еще интересует из моей биографии? — спросил Сашка, почему-то глядя на меня.

Я густо покраснела, смущенно хрюкнула и уставилась на дно чашки.

—    Семья, дети? — мило улыбнулась Клюквина.

—    Был женат, каюсь, — вздохнул Александр. — Да только вот характерами не сошлись...

—    Ну... — протянула сестрица, — это стандартная формулировка! Ты парень видный, гулял, наверное, направо и налево, вот бедная женщина и не выдержала.

Сашкин взгляд потяжелел, и какое-то время на кухне висело молчание.

—    Да нет. Гулять-то особо и некогда было, — наконец, заговорил он. — Я постоянно в командировках, на спецзаданиях, в госпиталях... Работа днем, работа ночью, в будни, в праздники... А она молодая, красивая. Ей общества хотелось, веселья, развлечений... В общем, однажды вернулся я домой, а жены нет. На столе банальная записка: «Милый, прости, но я так жить больше не могу и не хочу. Прощай». Все в лучших традициях плохой мелодрамы. С тех пор вот и холостяк...

—    Что ж,—  сказала Клюквина, посмотрев на часы, — поздно уже...,

Сашка перевел на меня грустный взгляд и печально вздохнул:

— Да, поздно. Пора мне...

По правде говоря, я уже согласна была постелить ему на диване в большой комнате, но вовремя одумалась. Признаться, терпеть не могу посторонних в своем доме по утрам. Ну кому может понравиться, когда, едва проснувшись, вы идете в санузел и вдруг натыкаетесь на запертую дверь? После выяснения отношений и установления личности, занявшей туалет, становится ясно, что это вчерашний гость. А гостям, как известно, у нас все лучшее. Вот и приходится жаться в ожидании на кухне, проклиная собственную доброту и гостеприимство.

Александр Михайлович всем своим видом демонстрировал нечеловеческую тоску и стойкое нежелание покидать помещение. Однако мы с Клавкой остались непреклонны, и гостю пришлось удалиться. Не сговариваясь, мы с Клавдией направились в спальню.

К моему удивлению, я никак не могла уснуть. Мысли в голове скакали, как блохи на бездомной собаке. Главным образом, они крутились вокруг Сашки. Мне определенно понравилось то чувство защищенности, которое довелось испытать в его объятиях.

«К тому же он и не мент вовсе, — внушала я сама себе, — а большой босс. Начальник службы безопасности банка — это вам не инструктор по фитнесу! Да еще такого монстра, как «Гамма Банк»! С удя по всему, у Александра Михайловича ну о-очень большие возможности. Как только такое сокровище еще на свободе? В смысле, почему его до сих пор не окольцевала никакая шустрая дамочка?  Насколько я себе представляю, в банках работают очень даже неглупые женщины, да и клиентки бывают о-го-го! А Сашка — парень видный, можно сказать, даже симпатичный... Конечно, у него уже был печальный опыт семейной жизни. Но ведь это вовсе не означает, что теперь до конца жизни нужно бобылем ходить...»