Убить меня

Не предупредила, и именно это насторожило подругу. Нелтье очень пунктуальная, очень обязательная, она непременно сообщила бы, что не надо приезжать. А тут – ни слова. Это не похоже на Нелтье.

– А служанку тоже не предупредила?

Кажется, миссис Паркер больше не могла слышать о служанке. Ну и дубоголовая у нас полиция! И все же заставила себя, стиснув зубы, спокойно ответить:

– Нет, я не знаю, какие указания Нелтье давала своей горничной.

– А как часто та приходила на работу?

Опять о прислуге, с ума сойти можно!

Об этом она как раз знает. Два раза в неделю, уборка, стирка, крупные покупки. Горничная в чем-то замешана?

– Нет, – ответил инспектор. И пояснил: – Но она может оказаться важным свидетелем. Мне хотелось бы понять, в какой степени ей можно доверять и насколько эта женщина посвящена в жизнь хозяйки. А от кого это можно узнать, как не от вас – лучшей подруги пропавшей?

Миссис Паркер подумала-подумала и снисходительно согласилась – действительно, от кого же еще? Она жестом пригласила инспектора сесть и сама наконец села. Все это время матрона метровыми шагами в волнении расхаживала по гостиной, а инспектор вежливо стоял. Теперь он со вздохом облегчения опустился на стул.

Итак, почему миссис Паркер, едва приехав, сразу же вызвала полицию?

Ну, во-первых, потому, что не в привычках Нелтье ван Эйк менять свои планы, не предупредив. А во-вторых, как сказала служанка, хозяйка отсутствовала уже больше недели. И машины тоже нет. Уехала и попала в автокатастрофу? И что, потеряла память или до сих пор не пришла в себя? Так у нее же есть документы. Нелтье всегда брала с собой документы. Нет, наверняка что-то произошло, и она, миссис Паркер, требует от полиции решительных действий!

– А кто она такая, Нелтье ван Эйк? Чем занималась?

Крайне холодно и официально миссис Паркер сообщила, что Нелтье занималась юридической стороной всевозможных банковских финансовых операций. Она сама в этом не разбирается, но знает, что ее подруга была специалистом высокого класса и сфера ее деятельности была весьма широкой. А если коротко – в ее обязанности входило следить за соблюдением законности.

– А ее семья? Муж, дети?

– Муж уже лет десять как скончался. Обожал, бедняга, экстремальные ситуации, морозные вихри на полюсах, тайфуны в океанах. Дикие чащобы, где не ступала нога человека, и безводные пустыни, а также высочайшие горы. Погиб во время одной из своих безумных экспедиций. Детей у них не было. Родители у обоих умерли. У мужа был старший брат, но где он и что с ним, понятия не имею. Есть еще у Нелтье тетка, в Калифорнии живет, но совершенно помешалась на религии и разговаривать с ней по-человечески невозможно. Лет пять назад я сама попыталась, ничего не получилось. Однако какое это имеет отношение к исчезновению Нелтье и зачем полиции ее родичи?

Для инспектора наступил очень нелегкий момент. Надо что-то сказать этой даме, причем и всей правды не выложить, и не соврать. И он, запинаясь, попытался.

Ему очень неприятно, но, по-видимому, миссис Паркер права в своих предположениях. Причем неизвестно, что случилось: несчастный случай или умышленное убийство. Бедная женщина мертва, и кому-то из близких надо ее опознать. К сожалению, по лицу не получится. Может, у покойной были какие-то особые приметы?

Миссис Паркер долго молчала, пытаясь совладать с чувствами и успокоиться.

Нет, особых примет у бедняги не было. Но ее руки и ногти она с легкостью опознает. Со школьных лет они делали друг дружке маникюр.

Миссис Паркер пригласили съездить в город Зволле, где находился труп ее подруги. Миссис Паркер согласилась.

Расставшись с одной свидетельницей, инспектор со всех ног бросился ко второй – служанке, адрес которой полиция давно нашла в деловых бумагах ее хозяйки. Служанка держалась не так официально, как подруга пропавшей, хотя тоже разговаривала достаточно сдержанно.

Она очень довольна своей работой, недаром пятнадцать лет на одном месте. Детей нет, животных тоже, большие приемы устраиваются редко, а хозяйка справедливая и не жадная, хоть и соблюдает дистанцию. Да, апартаменты приличные, но она справляется. О, что касается родственников, то тут хозяйке не везет. Когда она только заступила на работу, были неприятности с братом, господином ван Беверваарде. И девичья фамилия хозяйки такая же. Нет, она точно не знает, какие неприятности – то ли наркотики, то ли пьянство, то ли он вообще был психический. Не ее это дело. Занимался всем этим их семейный адвокат. А потом этот брат вообще исчез с горизонта. Что же касается мужа, то они с ним развелись перед его последним путешествием, да и то сказать, намучилась она с ним, уж такой бабник был… Нет, у хозяйки постоянного ухажера не водилось, иногда случался какой, но ничего серьезного. Разве у господина инспектора такого не бывало?

– Во-первых, у меня есть жена, – ответил инспектор, – а во-вторых, нет времени.

– Ну, время для этого у нее всегда найдется! – вырвалось у служанки. – Да только не всегда от нее зависит…

И тут же прикусила язычок.

Инспектор сделал вид, будто ничего не заметил, и перешел к вопросу опознания трупа. Служанка к просьбе полиции отнеслась спокойно, даже заинтересовалась.

– Я бы хозяйку по спине опознала, – неожиданно заявила она. – Есть у нее на спине… но не знаю, как вам сказать, вы все-таки мужчина, хотя и по служебной надобности.

Инспектор успокоил женщину:

– Расскажете нашему врачу. С глазу на глаз. До опознания. Такой порядок, понимаете ли…

И в результате инспектор Рейкееваген вернулся в Зволле раньше, чем Марсель Ляпуэн в Париж.

Процедура опознания тела прошла без сучка и задоринки. Обе женщины сумели держать себя в руках и вели себя спокойно, за что полиция была им очень благодарна. Янтье Паркер описала патологоанатому руки и ногти подруги с их характерными черточками, а служанка выдала интимную тайну хозяйки – наличие небольшого жировика в самом центре спины, хозяйка все собиралась его удалить, да так и не собралась. Итак, одно великое дело инспектор Юи Рейкееваген сделал – идентифицировал наконец свою покойницу.

Несколько дней я провела, разбирая накопившиеся за время моего отсутствия бумаги. Правда, полностью сосредоточиться на этой нужной, пусть и не очень приятной, работе мне не удалось. Проблема состояла в семенах, которыми меня оделила Алиция. Семена ужасно меня тревожили – они были то ли недозрелые, то ли перезрелые, то ли вовсе сопрели. Вот я и изучала их постоянно, вертела, нюхала, терла, сверлила взглядом. И в конце концов решила – наплевать, не приживутся так не приживутся. Не впервой же. Главное – посадить их в нужном месте, которое еще свободно. А то ведь миллион раз… ладно, не миллион, а раз пятнадцать втыкала семена в черную землю, куда до этого успела уже что-то посадить. Вот и росла бедная флора друг на дружке. Впрочем, не одной мне случалось так опростоволоситься. Алиция много лет страдала от своей забывчивости, пока не нашла способ борьбы с беспамятством. Взяла за правило помечать высаженные в землю семена разноцветными фломастерами – втыкала в землю фломастер определенного цвета. Метод оправдал себя, подруга и со мной поделилась секретом. Да вот беда, один из ее бесчисленных гостей как-то вернулся с прогулки по саду с пучком фломастеров в руке.

– Глянь, Алиция, сколько фломастеров я нашел в твоем саду! – радостно вскричал он, протягивая их хозяйке.

Насколько мне известно, Алиция не убила его и даже от дома не отказала. А я бы убила. Да, всегда говорила – Алиция более выдержанная. У меня столько фломастеров не найдется, зато накопилась пропасть спиц, ведь я всю жизнь вяжу. И среди них полным-полно пластиковых, разноцветных.

Позабыв про свои деловые бумаги и собрав целый пук пластиковых разноцветных палок, я вышла в сад и торжественно повтыкала их в землю. А затем с чувством выполненного долга вернулась за письменный стол. Но не тут-то было! Зазвонил телефон. Я сняла трубку. Какая-то Гонсовская. Я не сразу поняла, что это за особа такая. Но потом вспомнила – мать польской горничной миссис Томпкинс, я же с этой Гонсовской недавно беседовала.