Жизнь замечательных детей

профессии: бухгалтера, дворники или клакеры.

Чтобы как-то приободрить Александра, я весело спросила:

— А что, если вам бросить эту клаку? Ведь занимаетесь черт те чем, пудрите людям мозги. Кто вы по специальности? В конце концов, можно освоить новую профессию…

Я достигла цели. Из глаз Каминского исчезло тревожное выражение, мужчина горделиво выпятил грудь.

— Да вы что! Без клаки театр пропадет! Мы делаем благородное дело, несем культуру в массы!

— Неужели? — подстегнула я Александра.

— А вот смотрите. Люди заплатили за билеты деньги и хотят получить удовольствие по полной программе. Для этого они должны принимать участие в происходящем на сцене. А вы думаете, кто-нибудь из обывателей разбирается в балете? По большому счету им по барабану, кто там скачет и как. А кайф должен быть. И вот когда зал взрывается аплодисментами, когда все вокруг кричат «браво!», когда человек поднимается вместе со всеми, хлопает и потеет, — тогда он уверен: да, три часа потеряны не зря.

Мужчина перевел дух и продолжил:

— Обычный человек ходит в театр редко. Даже очень редко. Но он вообще бы здесь не появлялся, если бы не клакеры. Ведь мы делаем так, чтобы спектакль запомнился, чтобы хотелось прийти еще.

Я призадумалась: здравое зерно в его словах, безусловно, есть. Людям не нужно, чтобы было правильно, — людям нужно, чтобы было хорошо.

— А начинающему артисту без клаки вообще не подняться, — горячился Каминский. — Кто его знает? Он один против всех: и зрителей, и более опытных коллег. Вот мы и поднимаем молодняк.

Тут я почувствовала, что мы подобрались к какой-то важной теме. Но почему она важна, этого я еще не могла понять. Я попыталась ухватить мимолетную мысль за хвост, вертя так и эдак последние слова Каминского: «надо помочь молодым, без клаки им не подняться, подняться, опуститься…» Есть, нашла!

— А как насчет того, чтобы утопить артиста?

Каминский отвел взгляд, но спустя мгновение вновь честно смотрел мне в глаза:

— Нет, этим мы не занимаемся.

— А если подумать?

После минутного молчания мужчина выдавил из себя:

— Ну, возможно, были такие эпизоды… Один или два раза.

— Когда?

— Дайте-ка вспомнить… Первый случай произошел лет шесть назад. Приезжала тогда в Москву одна оперная певица из Новосибирска. Ее любовник, ответственный чиновник в министерстве культуры, хотел перевести даму в Большой театр и для начала организовал ей главную партию в «Кармен». Однако столичные примадонны встали на дыбы и принялись интриговать. Ну и среди прочих мероприятий наняли клаку. Сработали мы идеально, зал чуть ли не тухлыми яйцами в певичку кидался. После такого оглушительного провала в Москве ей делать было нечего. Вернулась домой в Новосибирск.

— А дальше что?

— Ничего, — равнодушно отозвался Каминский, — продолжает петь у себя на родине.

— А что-нибудь посвежее у вас есть? Гадили вы кому-нибудь в компот в последнее время?

Александр призадумался.

— Ну, был один случай… Так, ерунда, детский сад, и говорить об этом