ПростиТурция, или Восток - дело темное

— А почему проститутствует? — переспросила Ёлка. — Она ж модельничает!

— Элк, ну какое тут на фиг модельничает! Эл, ну кому она там нужна? Ну ежу понятно, что этот турецкий продюсер повез ее в публичный дом, паспорт отобрал и юзают теперь нашу красотку тамошние озабоченные арабы. И заезжие немецкие туристы. И ведь все вокруг говорили этой дуре, что в рабство сексуальное ее везут, так нет же: «Ах, вы все дуры страшные, мымры-неудачницы, вы мне все завидуете». Знала, куда ехала, пусть теперь сама расхлебывает. Блин, ну ведь уже каждой дворовой собаке известно, зачем этих дурочек во всякие Турции-Испании вывозят! И какая там работа горничной и официанткой! Ан нет, все равно дуры едут, а потом рыдают и кричат: «Спасите-помогите!» Бред какой-то.

— Слышь, ну, может, плохо там девке, а ты так цинично… — Ёлка приняла позу «А давайте поговорим о том, какие бабы дуры» и приготовилась порассуждать на тему вселенской справедливости, но Ксюха ее на землю быстро вернула:

— Может, и плохо. Но я бы на твоем месте подумала о том, что ты сидишь полуголая, с полотенцем на голове и без косметики, а время свидания с облитым вчерашним красавчиком неумолимо приближается. На старт?

— Твою налево поперек!!! — Элка посмотрела на часы, подскочила и рванула в глубь квартиры приводить себя в порядок.

— Элла Александровна! Куда едем-то? — бросился за ней Женька.

На свидания с ней обычно ходил Женя. В отличие от шибко приметного Александра, он в романтичной обстановке окружающим в глаза не бросался и мог оставаться незамеченным даже в очень пикантных ситуациях. А сегодня ситуация очень могла стать таковой…

— Ребят, а если я сейчас расскандалюсь и истерику устрою, вы меня из машины высадите? Мне, честно говоря, уже страшно становится. Может, кто-нибудь уже объяснит, что происходит? Я вдруг чего-то так жить захотела. Отпустите меня, пожалуйста?

Лимузин с машинами сопровождения пролетел по центральным проспектам Москвы и, не останавливаясь, порулил куда-то за город. Мамочка… Куда ж ее везут-то… В темный лес, в лучшем случае волкам на растерзание. А в худшем? Про худший даже думать не хочется…

— Отпустите меня, пожалуйста, люди добрые! Я домой хочу… — Ёлка вполне натурально всхлипнула, пытаясь вызвать в похитителях хоть какие-нибудь человеческие эмоции.

— Элла Александровна, мы уже приехали! Если вам тут не понравится, вас с теми же почестями и охраной отвезут обратно в Екатеринбург. — У терминатороподобного Александра в глазах вдруг промелькнуло что-то человеческое. — Не переживайте вы так. Все замечательно. На самом деле все просто замечательно!

Ага, замечательно! Живой останусь — вот это будет замечательно.

Лимузин тем временем остановился. Его хромированная морда уперлась в огромные черные ворота. А от ворот в необозримые лево и право расходился высоченный забор из красного кирпича. Принимаем ставки? Подпольная лаборатория против… Против…

И вот тут-то Элка поняла, что все предыдущие двадцать с лишним лет она прожила практически зря, потому как никакого другого варианта, кроме как «на органы — для опытов», использования своей собственной тушки она так и не смогла придумать. Вот так живешь-живешь, а случись чего — кроме как для печени почти не бэушной ты никому и не нужен.

Вся жизнь перед глазами… Это, как оказалось, совсем не образное выражение.

За те полминуты, что неприступные черные металлические ворота плавно разъезжались в стороны, впуская на закрытую территорию огромный тонированный лимузин, Элла успела вспомнить все, что с ней случилось за время ее сознательного бытия. Школа, мама, Ксюха, студенчество, замужество… Получается, что ничего важного или интересного в этой недолгой жизни и не было? И если не станет человека по имени Ёлка — ничего в этом огромном мире не изменится. Вообще ничего не изменится. Даже наследников ни по какой линии у Ёлки нету — никто не расстроится, никто не обрадуется…

Ворота открылись, лимузин въехал на необъятные просторы закрытого частного владения, прошелестел шинами по мощеной подъездной дороге и мягко притормозил у огромного мраморного крыльца-терассы шикарнейшего трехэтажного дома.

— Элла Александровна, все в порядке. Вам здесь действительно рады. Вы вдохните пару раз глубоко, успокойтесь, и давайте выбираться на свежий воздух. Не зря же вы такой путь проделали!

Вид перепуганно вжавшейся в дальний угол автомобильного дивана девушки растрогал Александра, что называется, до глубины души. Привезли невесть куда невесть зачем, антураж этот весь опять же — самолеты-лимузины… Если верить ее досье, девчонка в жизни ничего слаще морковки не ела, жила всю жизнь бедненько, но чистенько, каждую копейку всегда считала и дальше пионерского лагеря за профсоюзный счет не выезжала — а тут сразу столько всего свалилось! И опять же — никто ничего не объясняет!

Вот видит бог — Александр уже давно бы рассказал этой перепуганной девчонке в чем, собственно, дело и куда ее везут, но права не имел. Ну ничего, сейчас все устаканится. Сейчас все успокоятся. Все станет на свои места.

Глава 8

Какой же это был замечательный день! Это был такой чудесный, солнечный, яркий и интересный день, что Ёлка совершенно искренне не хотела, чтобы он заканчивался!!!

Они с Валерой гуляли в парке, разговаривали обо всякой чепухе — буквально обо всем на свете! Ели мороженое, просто так шлялись по городу, держась за руки, откровенно дурачились и наслаждались теплой погодой.

Похоже, не только Ёлка получала удовольствие от этой замечательной прогулки. Валерий выглядел совершенно довольным — словно пылкий влюбленный, он смотрел на девушку, восхищенно приоткрыв рот, остроумно шутил, на каждом углу пытался купить мороженого или еще чего вкусненького. И вообще — блистал и покорял обаянием.

— О! Все в порядке! Я извазюкалась. День удался! — Элка попыталась стряхнуть с белоснежной футболки кусок шоколадки от эскимо. — У меня даже примета такая есть — если я ничего не разобью и не сломаю, значит, будет ой-ой-ой что… — Шоколадка совсем размазалась, безнадежно испортив Gucci. — Да не переживай ты, я действительно постоянно пачкаюсь и окружающим тоже иногда достается. Хотя кому я рассказываю! Ты же от меня не далее как вчера пострадал!

— Ага, — совершенно довольно кивнул Валера. — Меня вчера чуть из такси не высадили, так я вонял. И вот попробуй в такой ситуации доказать окружающим, что я, весь такой в пивных испарениях, не пью совершенно! Первый раз за полгода решил расслабиться — и вон что получилось!

— А чего это ты непьющий? — Элка насторожилась. Она всегда в присутствии правильных людей настораживалась. — Больной что ли?

Валерка грустно вздохнул. Очень тяжело жить в России непьющему человеку! Каждому приходится объяснять, что он не больной, не подшитый, не дебил.

— Я спортсмен. Тренер. А в настоящем большом спорте не очень-то принято в запои уходить. Да и не люблю я это дело.

— Тогда понятно. Хотя я думала, что среди спортсменов алкашей больше, чем у нас на районе. Подожди — настоящий спорт, это как? Чем он от игрушечного отличается?

Вот откуда столько терпения у человека? У него ерунду всякую спрашивают, а он терпеливо все рассказывает и объясняет. И даже не зашипел ни разу от раздражения.

— Я тренер. Тренер олимпийской юношеской сборной России по тейквондо. Наставник будущих чемпионов — алкоголик, согласись, это было бы странно. А если переходить на личное отношение, то в детстве я насмотрелся на пьяных и их выходки. Наверное, на всю оставшуюся жизнь хватит. Я вырос в очень неблагополучном районе, в Подмосковье. Меня в боевые искусства-то занесло только потому, что постоянно приходилось шкуру свою спасать. Просто выхода другого не было — либо я их, либо меня рано или поздно грохнули бы.

Вокруг всегда кто-то кого-то бил или убивал. Как правило, это по-пьяни и случалось. Половина моих одноклассников сидит, почти все остальные спились и опустились ниже некуда. Мне просто повезло, что в детстве мама отвела меня в секцию тейквондо.