Кольцевой разлом

  - Сомневаюсь, что смог бы убедить вас в выгодности той акции, которую мы собирались провести в центре Москвы,- усмехнулся Корсаков. - Думаю, скорее всего вы приняли бы меня за сумасшедшего и приказали бы своей охране выкинуть меня на улицу,- если бы, конечно, вообще нашли возможным дать мне аудиенцию.

  - На сумасшедшего вы не похожи,- живо возразил финансист. - А кстати,- простите, ради Бога,- где же моя охрана? Пока меня сюда вели, она где-то отстала. Нет-нет, я ни о чем не беспокоюсь, но все-таки...

  - Напрасно,- холодно произнес Корсаков,- забывать об осторожности никогда не надо. А насчет охраны не переживайте, она не отстала и не потерялась, ею занимаются.

   В глазах банкира плеснулось беспокойство, он оглянулся на дверь.

  - В каком смысле "занимаются"?- спросил он, кашлянув.

     - Вы что, о своей охране приехали со мной разговаривать?- сурово спросил Корсаков. - Кого волнуют эти жалкие людишки?

  - Да, конечно, но все же...- промямлил финансист.

  - Ну так и говорите о деле,- приказал Корсаков. - Я вас внимательно слушаю. Думаю, что как люди деловые мы прекрасно поймем друг друга.

   Слегка ободренный последними словами Корсакова, банкир перешел к делу и мало-помалу увлекся, видя в глазах собеседника искренний интерес. Бизнесмен заявил, что в финансовых кругах созрело убеждение: в самое ближайшее время Корсаков окажется на самом высоком государственном посту, судя по его нынешней известности и стремительно нарастающей народной поддержке. Поэтому финансистам хотелось бы знать взгляды Корсакова на дальнейшее развитие в стране бизнеса, особенно крупного, его отношение к приватизации и ее результатам, к участию частных банков в исполнении государственного бюджета.

  - Любопытно,- усмехнулся Корсаков,- а почему вы думаете, что я стану излагать вам свои взгляды? С какой стати?

  - Но вы же понимаете,- каким-то особым образом растягивая слова, ответил банкир,- популярности еще недостаточно для завоевания главных постов в стране. Нужны еще и деньги, а деньги можем дать только мы.

  - Вы лучше скажите, какие конкретно проблемы, связанные с вашим банком, вас волнуют, а я скажу о своем отношении к ним,- предложил Корсаков. - Не стоит сразу погрязать в общих вопросов.

   Банкир помялся, однако начал говорить, вскоре вновь увлекся и выложил перед хозяином целый ряд животрепещущих проблем. Оказалось, что таковых хватает и у крупных денежных тузов. Гостя одолевало желание по-прежнему   проводить через свой банк и прокручивать бюджетные деньги; ему хотелось знать, можно ли будет отсрочить платежи за те предприятия, которые банк купил на аукционах, но деньги за которые до сих пор не внес; гость желал выяснить, возможны ли антимонопольные меры против финансово-промышленных групп или они, наоборот, вправе рассчитывать на льготы;   он интересовался тем, будет ли происходить финансовая поддержка Чечни;   хотел он знать и многое другое, но каждый его вопрос был с едва уловимым криминальным душком. Выслушивая эти вопросы, Корсаков кивал с таким глубокомысленным видом, что гость было ободрился и заметил:

  - Вот видите, я говорю с вами уже чуть ли не как с президентом, хотя мы еще только собираемся помочь вам занять этот пост. Что делать, большие деньги должны уметь оберегать себя...

  - На благо Отечества,- подняв палец, торжественно добавил Корсаков.

  - Что, простите?- не понял финансист.

  - Я говорю, большие деньги должны оберегать себя, чтобы работать,- крутиться, так сказать,- на благо Отечества,- пояснил Корсаков. - Вы ведь слышали наше обращение? Стало быть, знаете, что мы боремся за Собственность, Порядок и Отечество. Эта борьба еще далеко не закончена, и в ней каждый должен принести свою жертву на, так сказать, алтарь.

  - Мы не против принести определенные материальные жертвы, но, согласитесь, мы должны знать...- начал банкир. Корсаков с презрением перебил его:

  - Кто говорит о материальных жертвах? Вы что думаете, я у вас клянчу деньги? Хотите откупиться деньгами от стонущего Отечества? Нет, милейший, номер не пройдет! Очень уж у вас все просто получается!

  - Но что же я могу сделать?- беспомощно спросил банкир и задрожал - откуда-то донеслись приглушенные стеной душераздирающие вопли, а в кабинет вразвалку вошел свирепого вида человек (это был капитан Ищенко), нагнувшись к Корсакову, со злодейской ухмылкой сказал ему что-то на ухо, исподлобья посмотрел на гостя взглядом, не сулившим ничего доброго, повернулся и вразвалку удалился.

  - Я, видите ли, от службы в армии был освобожден по состоянию здоровья,- зачем-то робко сказал банкир. Корсаков гневно произнес:

  - Это заметно. Кстати, чем это от вас так смердит? Вы что, перед приходом сюда в дерьме валялись? Черт знает что такое!

      Банкир инстинктивно поддернул безупречно отутюженные брюки, покрытые снизу какой-то засохшей дрянью, и виновато объяснил:

  - Видите ли, мы шли сюда по канализационному тоннелю...

  - Вот-вот,- подхватил Корсаков. - Вы, похоже, вообще из тех людей, которые выбирают в жизни обходные пути. Но теперь вам легко отделаться не удастся. Не деньгами надо служить Отечеству, а плотью и кровью! То есть и деньгами, конечно, тоже, но в первую очередь плотью и кровью. Вы вот интересовались, где ваша охрана. Отвечаю: она в нашем госпитале, сдает кожу и костный мозг. У нас могут появиться тяжелораненые, и для них мы решили создать банк органов. Итак, нам требуется еще кожа, а кроме того, почка и глаз. Запас карман не тянет, как говорится...- и Корсаков выжидательно уставился на гостя.

  - А чем же я могу вам помочь?- прислушиваясь к возобновившимся за стеной жутким воплям и внутренне похолодев, спросил банкир. - Вы хотите приобрести где-то эти органы?..

  - Да что вы все про деньги?!- возмутился Корсаков. - Зачем где-то что-то приобретать, когда передо мной сидит молодой здоровый человек, радеющий о судьбах Отечества,- готовый прекрасный донор! Глаз мы, так и быть, возьмем у кого-нибудь другого, а уж почку и несколько участков кожи вы просто обязаны пожертвовать. Думаю, вы сделаете это с охотой.

  - Вы что, хотите сказать, что вырежете у меня почку?!-взвизгнул банкир.

  - Ну зачем так грубо - "вырежете"?- пожал плечами Корсаков. - Вы ничего не почувствуете - просто уснете и проснетесь уже с одной почкой. Эй, капитан, заходи, мы договорились!

   Дверь кабинета отворилась, и, шумно топая, ввалились обвешанные оружием могучие охранники, которых возглавлял уже заходивший ранее невысокий худощавый человек с лицом маниакального злодея, то есть капитан Ищенко. Капитан деловито осведомился:

  - Так, что будем удалять?

  - Да вы с ума сошли!- завопил банкир, вскочив и опрокинув стул. - Я вам   согласия не давал! Что вы себе позволяете?! Это же изуверство!

  - Ну давайте, давайте, берите его,- распоряжался Корсаков. - Просто донор по первому разу волнуется, не обращайте внимания... А вы, уважаемый, не кричите, не дергайтесь, больно не будет. Живут люди и с одной почкой, и с одним глазом, и прекрасно живут... Да тише вы, донор!

  - Я не донор! Я не донор! - вопил финансист, которого волокли к двери охранники. Корсаков догнал капитана и сказал ему на ухо:

  - Один укольчик и пусть поспит, а потом отправишь его восвояси. Смотри, чтоб волос с его головы не упал.

   Банкира притащили в перевязочный пункт в том же подвале. Интерьер пункта к появлению гостя претерпел некоторые изменения. На одном из двух хирургических столов лежал и безжизненно скалился в потолок голый человек, накрытый забрызганной кровью простыней. Банкир с ужасом узнал в нем одного из своих таинственно исчезнувших охранников и понял, что бедняг также принудили стать донорами. В стеклянных шкафах в сосудах с прозрачной жидкостью красовались человеческие почки (банкир не знал, а возможно, от волнения забыл о том, что свиные почки с виду очень похожи на человеческие). На полу алели брызги крови, и медбрат в забрызганном кровью халате помогал хирургу снять халат, грудь и рукава которого сплошь пропитались кровью. Хирург повернулся лицом к вошедшим, и его свирепое бородатое лицо исказила злорадная ухмылка.