Геном убийцы

— Пыталась. Связи не было. Только сейчас появилась…

Старший лейтенант отключился от разговора, который слышно было всем.

— Задержать всю банду. Сейчас же… — сказал капитан Тотуркулов, вставая.

— Успеем, — вдруг начал командовать старший лейтенант. — Гилястан Гирокаевич, позвоните в службу спасения МЧС. Пусть вышлют вертолет. Пешком идти долго. Боюсь, женщина не удержится. Пусть спасатели и нас с собой заберут. Нам есть что на Сарматском плато посмотреть. И в ущелье внизу. Если стреляли из автоматов, это может значить, что эмир Харунов опередил наши ожидания и уже здесь. Надеюсь, в МЧС нормальные спасатели, а не бандиты! А этих мы сейчас задержим. Шахмырза, вы за мониторами следите. Они разошлись по домам. Не заметили?

— Сидят у себя в служебном помещении. Брать будем?

— Будем. Минутку.

Старший лейтенант еще раз позвонил.

— Задонский, со своим отделением ко мне. Я в пункте полиции. Знаешь где? Хорошо. Я сейчас выйду, увидишь. Отделение с оружием. Бегом. Шахмырза. Наручники для троих захватите. Пойдемте, солдат встретим.

Старший прапорщик полез в ящик стола за наручниками. Достал и показал.

— Зачем солдаты? — проворчал капитан полиции. — Сами бы справились.

— А солдаты это сделают лучше. И охранять будут. А вы, Чамма Пашаевич, пока машину вызовите из райотдела. Не век же нам их здесь держать. И дознавателя профессионального. А то мы порой не знаем, что спросить нужно.

Пожав плечами, капитан полиции согласился и достал из кармана свой мобильник. А старший лейтенант со старшим прапорщиком вышли на улицу. Ночь была и вправду холодная даже внизу, в долине. И невольно подумалось, каково женщине, сидящей на скале высоко в горах, где согреться, видимо, невозможно. Хочешь не хочешь, а зубы застучат…

Из дверей одного из корпусов выскочили под фонарь солдаты. Женщина-дежурная вышла вместе с ними и показала пальцем. Но солдаты уже увидели своего командира и бегом устремились к нему. Семьдесят метров они преодолели за полтора десятка секунд.

— Товарищ старший лейтенант… — начал было докладывать младший сержант, но командир взвода остановил его жестом.

— Как устроились?

— Устраиваемся еще. Хорошо там, со всеми удобствами.

— Вот старший прапорщик полиции. Его зовут Шахмырза. Он вам покажет окна, которые нужно блокировать. Если кто-то выскочит, сразу вязать. В применении силы можете не ограничиваться. Шахмырза, веди. Покажи молча.

Помещение собственной службы спасения туристической базы, располагавшееся на первом этаже административного корпуса, было угловым и имело три окна. Все три были слабо освещены. Старший прапорщик молча показал на эти окна. Младший сержант так же молча отдавал солдатам команды. Его знаки солдаты понимали превосходно и под окна прошли со стороны так, чтобы не быть замеченными. Встали по два человека у каждого окна. Остальные солдаты зашли за кусты, чтобы блокировать тех, кто прорвется. Убедившись, что все посты расставлены, старший лейтенант знаком позвал за собой старшего прапорщика и толкнул входную дверь, за которой был темный коридор. Свет пробивался из-под двух дверей. Но за одной дверью было тихо, за другой шел разговор. Старший лейтенант и старший прапорщик пошли туда, откуда слышались голоса. Ослябя вежливо постучал.

— Войдите… — раздался голос Солтанмурада.

Они вошли. В кабинете было только два человека. Третий, которого называли Биймурзой, куда-то вышел. Должно быть, в соседний кабинет, где тоже горел свет. И такой же неяркий.

— Что-то неясно? — спросил Солтанмурад.

— Много неясностей, — с каким-то даже смущением сказал Ослябя, ничем не угрожая спасателям. — Покажите ваши руки. Вот так…

Старший лейтенант продемонстрировал, что именно нужно сделать. Солтанмурад протянул руки, и Чолахов тут же защелкнул на них наручники.

— Извините, вы задержаны по подозрению в бандитизме и в незаконном обороте оружия. Второй…

Растерянный Мараучу протянул руки без требования. Наручники защелкнулись.

— Вы что-то путаете. И хотите оставить туристическую базу без службы спасения. А если сейчас что-то случится? А здесь никого не останется…

— В горах была только одна группа. Та, которую вы расстреляли.

— До меня только сейчас дошло, — сказал старший прапорщик полиции. — За последние два года это четвертый случай убийства туристических групп. Мы все на какие-то мифические банды списывали. А тут, оказывается…

Не договорив, старший прапорщик неумело ударил сидящего на стуле Солтанмурада в скулу.

— Плохо бьете, Шахмырза, — покривился старший лейтенант Ослябя. — Плохо вас учили бить. Бить надо вот так…

Последовал короткий и резкий удар, после которого Мараучу просто свалился под стенку и остался лежать не шевелясь.

Тут же послышался звон разбитого стекла и шум за окном.

— Кто-то в соседнее окно выпрыгнул, — сказал старший лейтенант Ослябя. — Наверное, Биймурза нас услышал.

Старший прапорщик Чолахов открыл окно.

— Скрутили уже… Врежьте ему, парни, чтобы не ковырялся…

Подсказка запоздала. Биймурза сопротивлялся отчаянно, но, получив удар, сопротивляться перестал. А связать человека, находящегося без сознания, не сложно. Полицейский бросил в окно наручники.

— Нацепите ему еще и это…

Из второго административного корпуса, где находился местный пункт полиции, вышел капитан Тотуркулов. Старший прапорщик увидел его в окно и позвал:

— Чамма Пашаевич, всех повязали…

— Ответишь за это… — сказал Солтанмурад, скованными руками трогая свою скулу.

— Сначала отвечать придется тебе, — приветливо улыбнувшись, ударом во вторую скулу старший лейтенант сбил Солтанмурада со стула. — «Пожизненное» тебе гарантировано. Так что не суетись и постарайся остаток жизни прожить так, чтобы тебя поменьше били. С «пожизненным» больше трех лет никто не живет. Задонский, ко мне! Забери арестованных…

Старший лейтенант вместе со старшим прапорщиком, передав задержанных в руки солдат, которых командир взвода проинструктировал дополнительно насчет «воспитательной» работы с задержанными и необходимости беречь во время «воспитательной» работы свои руки, вернулись в полицейский пункт. Туда же за ними пошел и капитан полиции Тотуркулов.

— Вертолет МЧС уже, наверное, вылетел, — сообщил майор Хаджимырзаев, который так и не выходил из кабинета. — Спрашивали, где на базе можно совершить посадку. Я сказал, что на спортивном поле. Можно ли, Шахмырза, сесть на спортивном поле?

— Отчего же нельзя, можно…

— Одновременно я вызвал вертолетом следственную бригаду ФСБ из Нальчика. Если у нас есть убийство целой группы туристов, это уже, по тяжести содеянного, переходит в ведомство ФСБ. Они сразу и задержанных заберут. Поместится на спортивной площадке второй вертолет?

— Поместится, товарищ майор.

— А третий? — спросил старший лейтенант спецназа ГРУ, вытаскивая свой мобильник.

— Третий тоже, думаю, поместится без проблем. Вот для четвертого места может не хватить.

— А кто четвертый заказывает? — спросил Ослябя.

— Это я так, на случай, — отговорился старший прапорщик.

— Плохой случай, — признался старший лейтенант. — Четвертый вертолет тоже нужен, но, если третий доставит нас на Сарматское плато, четвертый вертолет полетит туда же. Товарищ майор, относительно «желтого дракона» сообщения еще не было?

— Пока никаких сообщений не было. Рано еще.

Ослябя вышел в коридор, чтобы позвонить без посторонних. Но в коридор уже ввели задержанных. И командиру взвода пришлось выйти на улицу, чтобы разговаривать оттуда.

Разговаривал старший лейтенант долго. Когда вернулся, посмотрел на слегка побитых и довольно жалко смотревшихся задержанных, при которых вести деловые разговоры, естественно, не следовало, и спросил:

— Шахмырза, у вас здесь «обезьянника» нет, чтобы этих… туда посадить?

Старший прапорщик еще не привык к тому, что старший лейтенант распоряжается в присутствии его непосредственного начальника капитана Тотуркулова и авторитетного представителя другого местного силового ведомства майора ФСБ Хаджимырзаева, и потому посмотрел сначала на них, понял по их знакам, что они не против действий старлея, и только после этого сказал: