Атаман. Кровь за кровь

—  Между прочим, — сказал он, — в других агент­ствах берут и того больше: детективы нынче в цене. Однако я старался и себя не обидеть, и клиентов не от­пугнуть.

—   Ас женой почему не заладилось на таких-то деньгах? — не унималась старушка.

—   С женой у меня все разрушилось после того, как

и

угодил в такой переплет, откуда еле живой выкараб­кался. Жена секретарем работала у меня, принимала наказы. Очень часто слышала такое: «Сколько стоит заказное убийство? Мой зять такая гадина, бьет дочь каждый день». Конечно, чаще обращались с житейски­ми проблемами, ну, там дочь встречается с парнем,

нужно узнать о его семье, или сын связался с подозри­тельной девушкой, хотели узнать кто она.

—   Так это же просто выяснить, да? — спросила те­тя Нина.

—   Да, не трудно. Но чаще всего просили проверить партнеров по торговым сделкам. Честных предприни­мателей у нас очень мало. Во всех этих коммерческих структурах, которые строят фешенебельные офисы, столько жуликов разного рода! Если бы ты, теть Нин, знала, сколько они средств тратят на то, чтобы парали­зовать работу конкурентов! Я находил «жучки» везде: в цветочных горшках, в подушках, даже в тортах!

—   А сколько стоит один час наблюдения за каким- нибудь человеком?

—   Что-то ты, тетя Нина, больно всем интересуешь­ся, не собираешься ли ты пойти сыщиком работать?

—   Ты ответь, милок, ответь на мой вопрос.

—   Долларов десять в час.

—  А машины угнанные ты искал?

—   Да, но чаще всего они их сами у себя воруют. Друг у друга, вор у вора.

—   Я вижу, ты зубы съел на этой сыщицкой работе.

—   Съел не съел, но я всегда был заинтересован довести любое дело до конца. Раскрыть можно любую кражу, если, конечно, заинтересовать сыщика и если с того или иного происшествия не прошло много вре­мени.

—   Может, жена тебя бросила потому, что была очень сильно загружена?

—   Да ничего она не была загружена! В день бывало по пять-шесть звонков. Иногда я подключал ее прослу­шивать телефонные разговоры подруг, соседей, сослу­живцев, родственников.

—  А это разве разрешено?

—   Не совсем, но у меня есть жесткое правило: ес­ли прослушивание связано с криминалом, я за это де­ло не возьмусь. Другое дело, когда жена подозревает мужа в измене. А таких людей, которые горят жела­нием получить доказательство супружеской невернос­ти, пропасть. Кого только у меня не было: обманутых жен, неверных мужей, ревнующих любовников!.. Од­ним достаточно магнитофонной кассеты со вздохами и голосом соперника, а другим подавай видеозапись. По­жалуйста! Я на спецсредства не скупился.

—   Так ты, наверное, много денег угрохал на аппа­ратуру?

—   Да нет, у меня друзья были в кое-каких ведом­ствах, я пользовался их услугами.

—   А по-моему, тебя эти друзья и подвели. Надо ра­доваться тому, что у тебя есть в жизни. Забудь обо всем и пойди и поздороваться с женой!

—  Ты так думаешь? — произнес Бузуев.

—  А почему бы и нет?

В это время микроавтобус, везущий команду спорт­сменок с их тренером, массажистом и врачом, подъе­хал к центральному входу в здание спортивного ком­плекса. Все они дружно высыпали из машины и пошли к контрольно-пропускному пункту, чтобы подвергнуть­ся вторичному контролю. У каждого из них была плас­тиковая карточка, по которой при помощи компьютера можно было идентифицировать личность владельца. Приехавшие по очереди совали свои карточки в око­шечко, а охранник за толстым бронированным стеклом сканировал их миниатюрным сканером.

—       Все в порядке, можете идти, — сказал он и пе­редал сообщение в центр охранной службы. Террори­стка открыла дверь. Спортсмены и тренер прошли в здание.

—   Э, девочки, что бы ни говорили, а я люблю Бог­дана Титомира, он мне нравится, — продолжала бол­тать разговорчивая спортсменка, не зная, что над ними нависла смертельная опасность.

—   Ас кем сейчас живет эта Медведева? — спроси­ла у нее подруга.

—   Да с каким-то музыкантом, мужик он, правда, клевый, настоящий металлический принц.

—   Ну, и как же этот металлический принц с ней живет?

—  Да так и живет. Она вообще хорошая девушка, эта Медведева.

—   Да хватит ей косточки перемывать, — сказала Наталья. Всем этим восходящим звездам нужен скан­дал, они жить не могут, чтобы о них не говорили.

Вслед за спортсменками к окошку, за которым сто­ял охранник подошел водитель.

—  Ты что, с ними пойдешь? — удивился охранник.

—  А что? Нельзя? Не буду же я в машине торчать. Мне тоже интересно посмотреть.

—   Давай сюда свою карточку! — нетерпеливо про­изнес охранник.

Водитель, а это был Ваха Джоргаев, вместо карточ­ки просунул в окошечко что-то подобное на дезодорант в баллончике. Из него с шипением выходил газ. Охран­ник свалился на пол, сжимая руками горло.

Газ действовал мгновенно и эффективно. К охран­нику бросился его товарищ и тоже стал корчиться в судорогах.

Нейтрализовав двух охранников, террорист встал перед камерой слежения и, глядя в нее, сделал знак рукой. Сообщница террориста, засевшая в электронном центре управления системой безопасности, связалась но рации с контролерами на воротах и сообщила:

—  Я открываю ворота для машины журналистов.

Один из контролеров насторожился:

—  Мы должны их обыскать!

—   Вы что, не слышали приказа Недосекина — журналистов не трогать?! Их проверили без нас.

—  Ладно, — буркнул контролер.

Автомобили журналистов один за другим миновали порота. Контролеры проводили их глазами. Автомобили подъехали к центральному входу. Из них показались журналисты. Но вместо фотоаппаратов, телекамер у них в руках было огнестрельное оружие — автоматы и пистолеты. Под видом журналистов на территорию спорткомплекса проникли террористы.

Захватив с собой ящики со взрывчаткой и другое снаряжение, террористы прошли за открытую из элек­тронного центра безопасности дверь и начали устанав­ливать мины. Командир террористов, высокий мужчина с крупными надбровными дугами и черными крапинка­ми на лице, надел наушники с микрофоном, пошевелил гонкими бескровными губами и связался по рации с электронным центром безопасности.

—  Рада, мы вошли, отрубай связь!

—  Хорошо, Вахтанг.

Рада Курултаева отключила внутреннюю связь во не ем спортивном комплексе. Она отключила даже то, что ей мешало, а именно музыку, которая до сих пор гремела во всех коридорах спорткомплекса.

Двое террористов надели противогазы и вошли в ком- н ату, где находились одурманенные газом охранники.

Они оставили дверь открытой, чтобы газ выветрился, сняли с охранников одежду и облачились в нее.

Тем временем Рада сообщила командиру террорис­тической группы, что внутренняя связь в комплексе отключена и что можно действовать согласно плану. Каков был план у террористов, не знал никто: ни от­дел безопасности, обеспечивающий эту безопасность на спорткомплексе, ни ведомственная охрана ком­плекса, руководитель которой, Валерий Турлаев, со­гнутый в три погибели, был заперт в шкафу. Не знали об этом ни телохранители мэра, который собирался приехать на спорткомплекс, ни служба охраны прези­дента, ни Валентин Бузуев, изливавший душу Нине Ивановне.

Можно было только догадываться об истинных на­мерениях боевиков, тщательно планировавших свою операцию на протяжении нескольких месяцев. Ясно было одно: над руководством страны нависла смер­тельная опасность.

Заминировав центральный вход, террористы, оде­тые в форму работников спорткомплекса с надписью «Служба охраны», принялись устанавливать мины на всех остальных входах в здание. Работали они четко и слаженно.

А спортсменки в это время шли по узкому длинно­му коридору к раздевалкам и продолжали разговор о скандально известной Наталье Медведевой.

—   Знаете, какие любимые выражения у Медведе­вой? — спрашивала одна, загадочно улыбаясь.

—   Нет, не знаем, расскажи!

—  Она так и говорит: «Я чуть не описалась от соб­ственного хохота, потому что это такая наглость — не считать меня суперсексуальной звездой!» Кстати, Мед­ведева говорит, что у нас в России популярен тип актрисы-бамперши. Она считает, что Пугачева, Маркова, Аллегрова, Цыганова — все бамперши.