Ложный флаг (Предательская западня)

Она подыгрывала, не замечая его вездесущих пальцев: потягивала коктейль и с интересом наблюдала за обитателями соседних столиков. К чему было противиться? Кажется, здешние нравы дозволяли прилюдно проявлять некоторую вольность. Три молодых итальянца клюнули на призывные жесты трансвеститов и примкнули к разбитной компании. Следом, предугадывая желания разогретых спиртным посетителей, погасли яркие лампы под брезентовыми зонтами, все пространство вокруг погрузилось в тускло-желтое марево уличных фонарей. Официанты куда-то разом исчезли, но музыка не стихала – заведение продолжало работу…

– У нас кончился коктейль, – многозначительно улыбнулась она, когда не встречавший сопротивления Фрэнк продвинул ладонь под юбку.

– Сей момент, – поискал тот взглядом официантов и, не найдя таковых, сам направился внутрь бара к стойке.

Скоро он поставил на столик два полных бокала. Однако предаться дальнейшему изучению податливого женского тела не позволил звонок мобильного телефона. Извинившись, высокий мужчина поспешно отошел к краю тротуара и говорил с кем-то пару минут…

– Наверное, это звонил Эдвард, – с готовностью поцеловала она подошедшего и обнявшего ее Фрэнка, – как он себя чувствует?

– Это был не Эдвард, – устроился он на стуле.

Затем потянул девушку за руку – заставил ее подняться и пересесть к нему на колени. Мужская рука без промедления нырнула под черный топик, ощупала аппетитную грудь…

Энни поглядывала на соседей: "трансы" облепили троих итальянцев, кто-то из компании постанывал, кто-то тараторил на итальянском… И никому не было дела до происходящего в двух шагах. Видно, поэтому девушка не возражала: Фрэнк задрал топик и целовал набухшие соски; она легонько поглаживала его темные волосы…

Скоро мужская ладонь сызнова обосновалась на ее ножках; затем, насладившись гладкостью кожи, забралась под тонкие шелковые трусики…

– Давай выпьем, – прошептала она.

– С удовольствием, – подал он высокий бокал.

Ополовинив же тремя глотками свой, поставил его на стол, смочил в коктейле два пальца и вновь полез под юбку Энни…

Запрокинув назад голову, она еле слышно прошептала:

– Поедем в отель, Фрэнк.

– Видишь ли… Я живу в одном номере с Эдвардом.

– Это не проблема. Я приглашаю тебя к себе – в моей спальне стоит широкая и удобная кровать.

Лицо мужчины озарилось довольной улыбкой: признаться, он и не собирался добиваться близости с нетрезвой девицей прямо здесь, он желал овладеть ею в отеле; и она готова была отдаться в номере! Более того – аппетитная попка нарочито елозила по его бедрам, возбуждая и словно требуя скорейшего продолжения чудесного вечера…

– Я хочу тебя, Фрэнк! Скорее поехали в отель, – шептала девушка, ощупывая его брюки чуть пониже ремня, – купим по дороге мартини и… Мне нужно принять душ, а потом…

– А что будет потом?

– Потом я подарю тебе незабываемую ночь! Ты никогда ее не забудешь! Обещаю!…

Северная Грузия. 23-24 мая

За несколько минут до рассвета одноглазого растолкал Хамзат.

Лишь под утро все причины для треволнений поблекли, ушли, и удалось забыться долгожданным сном. Оттого и не хотелось пробуждения; не было желания разменивать сладкую негу на неизвестность холодного пасмурного утра…

И все-таки пришлось встать, ополоснуть лицо ледяной водой из ручья и прочитать вместе с соплеменниками молитву. А после короткого завтрака отряд двинулся дальше на юг.

Ближайший час похода преподнес Усману очередное нехорошее открытие. Он немного знал северные районы Грузии – не раз довелось зализывать раны в здешних ущельях. Знал расположение ближайших сел, куда боевики наведывались за провиантом, спиртным и медикаментами. Однако маршрут, по которому повел их Вахтанг, странным образом уходил куда-то в сторону от селений.

"Почему он петляет? – сызнова поражался одноглазый, – почему не перешел приток Андийского Койсу и не направился прямиком к автомобильной трассе? Или опять что-то недоговаривает? Что-то затеял и скрывает от нас?…"

Мелководное русло Койсу, пересекавшее границу и уходящее в Дагестан, извивалось по дну ущелья вдоль пограничных перевалов. Миновав исток с невысокими хребтами по берегам можно было выйти к рекам Иори или Алазани. А потом, прошагав вдоль любой из них на юг, добраться до первых селений. На то потребовалось бы полдня – не дольше. Но нет же – рыжебородый упорно выдерживал курс на запад. Кажется, там тоже были какие-то селения, но из-за опасной близости бойкой трассы "Тбилиси-Владикавказ", петлявшей почти по границе воинственно настроенной против чеченских боевиков Южной Осетии, соплеменники Касаева старались не заворачивать западнее реки Иори.

– Как называется село? – спросил Хамзат идущего рядом Гурама.

– Барисахо, – недовольно пробурчал тот.

В раскинувшейся впереди долине, между двух нешироких рек виднелось селение. Обычное горное селение – те же обступающие со всех сторон долину горы со снежными шапками на вершинах; те же серебристые ленты извилистых рек; такие же неказистые строения в ауле… Разве что площадь село занимало изрядную – верно, народу в нем проживало немало.

Впрочем, в сам населенный пункт Вахтанг не пошел, а повелел отряду остановиться в центре долины – метрах в пятистах от крайних дворов. К пленным вновь приставили охрану, чеченцы расположились неподалеку; девица в красной курточке опять дымила сигаретой, бесстрастно обозревая окрестности; грузины подтянулись к командиру…

– А где же обещанная дорога? – недоумевал одноглазый.

– Кто их знает?… – пожимал плечами земляк. – Может, там – за дальней окраиной. Просто отсюда не видать.

– Что-то не верится. С той стороны две реки в одно русло сливаются, а дальше скалы сплошной стеной…

Вахтанг долго пытался связаться с кем-то по рации – бегал по долине – искал наилучшее для связи место; кричал позывные и вслушивался в ответное шипение. Потом, забросив на плечо "вал", пошел на взгорок, что дыбился посреди равнины перед левой речушкой…

Вернулся нескоро, но с довольным лицом – видно разговор по радио состоялся, и вести были благими.