Ловушка

Ричер поставил коробку с пиццей на пол лифта, вытащил из-за пояса пистолет и вместе с запасными патронами засунул его в спортивную сумку. Потом присел на корточки, взял пиццу, и в этот момент дверь лифта открылась на четвертом этаже. Как только Ричер оказался в зоне видимости глазка, дверь квартиры распахнулась. Джоди стояла в коридоре и поджидала его. На ней все еще было льняное платье. Оно слегка помялось на бедрах: очевидно, Джоди довольно долго в нем сидела. Ее длинные загорелые ноги были скрещены, одна стояла впереди другой.

— Я принес обед, — сказал Ричер.

Однако она посмотрела на спортивную сумку.

— Последний шанс, Ричер. Нам следует поговорить с кем-нибудь о том, что происходит.

— Нет, — ответил он, ставя сумку на пол. Джоди обошла Ричера, чтобы закрыть дверь.

— Ладно, — сказала Джоди. — Если это как-то связано с правительством, возможно, ты прав. Наверное, нам лучше держаться подальше от полиции.

— Правильно.

— Значит, мы теперь с тобой повязаны.

— Давай поедим, — предложил Ричер.

Он направился на кухню с пиццей в руках. Джоди уже накрыла на стол: поставила на противоположных сторонах стола тарелки и стаканы с охлажденной водой, положила вилки, ножи, бумажные салфетки. Словно два человека, которые постоянно живут вместе, собрались поужинать. Ричер поставил коробку с пиццей на стойку и открыл ее.

— Ты выбираешь, — сказал он.

Джоди стояла рядом с ним. Он ощущал ее присутствие. Вдыхал ее запах. Она прикоснулась тыльной стороной ладони к его спине. Прикосновение обжигало. Она помедлила всего мгновение, а потом отодвинула Ричера в сторону и сказала:

— Давай ее разделим.

Она подхватила коробку и перенесла ее на стол, а потом стала выкладывать куски пиццы на тарелки. Коробка дрожала у нее в руках. Ричер уселся, взял стакан с водой и сделал несколько глотков, не сводя взгляда с Джоди. Она была стройной и полной энергии, и любые ее движения казались грациозными балетными па. Она отвернулась от Ричера, выбросила коробку от пиццы и вновь повернулась к нему. Платье поплыло вслед за ней. Джоди села. Он услышал шорох льна, ее колено задело его ногу под столом.

— Извини, — сказала Джоди.

Она вытерла пальцы о салфетку, закинула волосы на спину и наклонила голову, чтобы откусить первый кусочек. Джоди ела левой рукой, с аппетитом поглощая пиццу.

— Я осталась без ланча, — пожаловалась она. — Ты сказал мне, чтобы я не выходила из здания.

Высунув язык, она подобрала кусочек сыра и бессознательно улыбнулась, проглотив его. Ее губы блестели от масла. Она сделала большой глоток воды.

— С анчоусами, мой любимый сорт. Откуда ты узнал? Но зато потом очень хочется пить. Они такие соленые.

Платье было без рукавов, и Ричер видел ее руки от маленькой косточки на плече до запястья. Они были тонкими и загорелыми. Мускулы почти отсутствовали, выделялись лишь бугорки бицепсов. Она была так великолепна, что у него перехватывало дыхание. И все же Джоди оставалась для Ричера загадкой. Она была высокой и вместе с тем удивительно миниатюрной. Он не понимал, как в ней могли помещаться все жизненно важные органы. Худая, точно палка, но он ощущал идущую от нее энергию и силу. Загадка. Он вспомнил ощущение ее руки, когда она обнимала его за талию пятнадцать лет назад. Словно кто-то туго натянул толстую веревку на его поясе.

— Я не могу остаться здесь на ночь, — сказал он.

Джоди удивленно посмотрела на него.

— Но почему? Тебе ведь есть чем заняться, а я могу помочь. Как я уже сказала, мы теперь с тобой повязаны.

— Нет, я просто не могу остаться, — повторил он.

— Но почему? — снова спросила она.

Ричер глубоко вздохнул и задержал дыхание. Ее волосы сияли под светом лампы.

— Это неуместно, — сказал он.

— Почему?

Он смутился и пожал плечами.

— Неуместно, и все, Джоди. Потому что из-за Леона ты видишь во мне брата или дядю, но я ведь тебе не брат и не дядя, верно?

Она не сводила с него взгляда.

— Прости меня, — сказал он.

Ее глаза широко раскрылись.

— Ты о чем?

— Это неправильно, — мягко сказал он. — Ты не сестра мне и не племянница. Это лишь иллюзия, возникшая из-за того, что я был близок с твоим отцом. Ты для меня красивая женщина, и я не могу находиться с тобой наедине.

— Но почему? — уже в который раз спросила она, слегка задыхаясь.

— Господи, Джоди, и ты еще спрашиваешь? Потому что это неуместно, вот и все. Тебе не нужно знать подробности. Ты не сестра мне и не племянница, и я больше не могу притворяться. Это сводит меня с ума. Ну, то, что приходится прикидываться.

Она сидела совершенно неподвижно. Смотрела на него. Быстро дышала.

— И как давно у тебя возникли подобные ощущения? — наконец спросила Джоди.

Он пожал плечами, снова смутившись.

— Наверное, они были у меня всегда. С того самого момента, как я увидел тебя в первый раз. Дай мне передышку, Джоди, ты ведь уже не ребенок. Тогда я был ближе по возрасту к тебе, чем к Леону.

Она молчала. Он затаил дыхание, ожидая слез. Всплеска ярости. Душевной травмы. А она лишь молча смотрела на него. Ричер уже пожалел, что стал отвечать на ее вопросы. Проклятье, лучше бы он помалкивал. Прикусил бы свой проклятый язык и терпел. Ему приходилось попадать и в более трудные ситуации, хотя сейчас он не мог вспомнить, когда это было и в чем они состояли.

— Прости, — повторил Ричер.

Ее лицо застыло. Широко раскрытые голубые глаза неотрывно смотрели на него. Локти лежали на столе. Ткань платья на груди поднималась и опускалась. Он видел лямку ее бюстгальтера, тонкую и белую на загорелой коже плеча. Ричер посмотрел на ее страдающее лицо, закрыл глаза и вздохнул от отчаяния. Кто сказал, что честность — это лучшая политика? Нужно было забыть о честности.

А потом Джоди сделала странную вещь. Она медленно поднялась на ноги и отставила стул. Шагнула вперед, схватилась обеими руками за край стола так, что тонкие мышцы ее плеч натянулись как веревки, и оттащила стол в сторону. Потом обошла стол, повернулась к нему спиной и стала толкать его бедрами, пока не прижала к стойке. Ричер остался сидеть на стуле, неожиданно оказавшись изолированным в центре комнаты. Джоди сделала шаг и встала перед ним. У Ричера перехватило дыхание.

— Ты думаешь обо мне как о женщине? — медленно проговорила она.

Он кивнул.

— А не как о младшей сестре? Не как о племяннице?

Он решительно затряс головой.

Джоди немного помолчала.

— Сексуально? — тихо спросила она.

Ричер смущенно кивнул, сдаваясь.

— Конечно сексуально. А как ты сама думаешь? Посмотри на себя. Прошлой ночью я не мог спать.

Она продолжала стоять рядом.

— Я должен был тебе сказать, — проговорил он. — Мне правда очень жаль, Джоди.

Она закрыла глаза. Зажмурила их изо всех сил. А потом Ричер увидел улыбку. Улыбка медленно распространялась по ее лицу. Ее руки сжались в кулаки, и она бросилась вперед. В следующее мгновение Джоди уже сидела у него на коленях, крепко обнимала за шею и целовала Ричера так, словно ей грозила смерть, если она остановится.

Это была машина Шерил, но Хоби заставил Мэрилин ее вести. Он сидел сзади, за Мэрилин, а Шерил с завязанными за спиной руками посадил рядом с собой. Рот у Шерил все еще был заклеен, и она тяжело дышала. Крюк по-прежнему касался ее бедра, кончик едва не протыкал кожу. В левой руке Хоби держал пистолет и время от времени касался дулом шеи Мэрилин, чтобы она не забывала о его существовании.

Тони встретил их в подземном гараже. Учреждения, расположенные в здании, уже закончили свою работу, и здесь было тихо. Тони занялся Шерил, а Хоби подхватил Мэрилин, и вся четверка направилась к грузовому лифту. Хоби открыл дверь, выходящую в коридор, и они вошли в приемную его офиса. В кухне горел свет. На полу лежал Стоун в одном нижнем белье. Мэрилин ахнула и подбежала к нему. Хоби с улыбкой наблюдал, как движется ее тело под тонким платьем. Он обернулся и запер дверь. Положил в карман ключи и пистолет. Мэрилин застыла на месте, она смотрела на кухню, прижав руки ко рту. Хоби проследил за ее взглядом. На стойке ладонью вверх лежала рука с согнутыми, как у нищего, пальцами. Потом Мэрилин с ужасом опустила взгляд.