Тридцатого уничтожить!

Наконец свет фар, которые включил водитель, высветил плотные ряды колючей проволоки. Проехав еще с минуту, «Уазик» остановился прямо перед воротами из колючей проволоки, за которыми, чуть слева, укрывшись от дождя под грибком, стоял часовой с автоматом на груди.

Услыхав шум подъехавшей машины, он вышел изпод грибка, подошел к воротам и с тревогой взглянул на незнакомого капитана, выходящего из кабины «УАЗика»

— Стой! Кто идет!? — воскликнул часовой.

— Где начальник караула? — строго спросил «капитан», подходя вплотную к воротам.

— Стой! Стрелять буду! — выкрикнул часовой, передергивая затвор.

Единственное, что успел сделать он, это дослать патрон: «капитан» выхватил из-за пояса пистолет с глушителем и выстрелил в часового. Пуля попала ему прямо в сердце и откинула назад. Зацепившись за колючую проволоку, тело повисло на ней. Казалось, что молодой солдат решил отдохнуть на посту, подставив свое красивое лицо июльскому дождю.

«Капитал» сунул пистолет за пояс и махнул рукой. Из-под брезента «Урала» выскочили трое мужчин в спортивных костюмах. Они быстро подбежали к воротам и мощными кусачками быстро перекусили дужку замка, затем распахнули ворота настежь.

Территория военного склада ярко освещалась мощными прожекторами. В свете этих прожекторов были видны фигуры ловких парней, которые с помощью специальных приспособлений взлетали над колючим забором и, приземлившись с внутренней стороны, тут же разбегались в разные стороны. Все делалось быстро, четко, без всякой суеты. Каждый из участников этой операции заранее до автоматизма изучил предстоящие действия и профессионально работал на своем участке.

Вскоре погасли основные прожекторы и все вокруг погрузилось в темноту, только несколько тусклых лампочек, редко разбросанных по периметру колючего забора и у входа в кирпичное строение, тщетно пытались отвоевать у темноты некоторое пространство.

В полутьме у кирпичного строения, являющегося военным складом, стоял второй часовой. Услышав какой-то подозрительный шорох и встревоженный тем, что погасли прожекторы, он передернул затвор автомата и вскинул его перед собой.

— Стой! Кто идет? — с тревогой воскликнул он.

— Свои! — спокойно ответил «капитан», появляясь перед ним в свете тусклой лампочки.

— Пароль? — несколько неуверенно выкрикнул часовой, не понимая, как мог здесь оказаться этот капитан. Он не заметил, как за его спиной промелькнула тень «прапорщика». — Пароль, говори! — повторил он, направляя дуло автомата в грудь «капитану», который тоже не заметил, как с другой стороны, за спиной часового, появился еще кто.

Яркая вспышка молнии озарила все вокруг. Неожиданно загорелся столб забора, то ли поддоженный кем-то, то ли вспыхнувший от ударившей в него молнии.

Часовой вздрогнул и растерянно посмотрел на пламя. В этот момент лысый «прапорщик» взмахнул двумя руками с ножами, и часовой, глухо вскрикнув, повалился лицом вниз, а тишину прорезала длинная автоматная очередь. Это было так неожиданно, что никто не заметил продолжающейся очереди, когда часовой уже упал в грязь лицом.

Пули вспороли грудь «капитану», его отбросило на несколько шагов назад, но каким-то чудом, неимоверными усилиями своего натренированного тела он удержался на ногах и даже сделал шаг вперед. На его лице не было признаков боли, скорее удивление, и, если бы не залитая кровью грудь, можно было бы подумать, что он просто удивляется падению перед собой часового, которого он и пальцем не тронул.

— Странно… — прошептал он, потом добавил несколько громче: — Вот и все! — и упал на спину.

«Прапорщик» подошел к лежащему без движения часовому, выхватил из его шеи и спины свои ножи, вытер их об его плащ и сунул в ножны, укрепленные за спиной. Потом повернулся к трупу «капитана» и покачал со вздохом головой.

— «Это тебе нужно бояться», — вслух повторил он слова, сказанные мужчиной в штатском. — Словно в воду глядел.

Он оглянулся, поежившись оттого, что за воротник попала струйка воды и крикнул:

— Семнадцатый, отнесите Двадцать первого в «Уазик!»

Из-за угла вышли двое парней, подхватили тело «капитана» и быстро понесли в «Уазик». Мужчина в штатском нисколько не удивился, увидев мертвого «капитана», словно и действительно предвидел такой исход. Он невозмутимо отметил что-то в своем блокноте.

А вокруг работа шла своим чередом были перекусаны дужки замка склада, и несколько человек с огромными усилиями раскрыли мощные ворота.

«Урал» развернулся и сдал назад, въехав прямо в здание склада. Сразу началась быстрая погрузка оружейных ящиков.

Через несколько минут кузов был заполнен, борт закрыли, и «прапорщик» вытащил свою рацию:

— Четвертый! Четвертый! Вас вызывает Шестой!

— Четвертый на связи! Говорите, Шестой!

— Уснул Двадцать первый! Погрузку закончили! Как с составом?

— Отлично, Шестой! Все по плану! У вас будет через минуту! Все, конец связи!

«Прапорщик» сунул рацию в карман, подошел к «Уазику», с жалостью посмотрел на мертвое тело «капитана». Потом повернулся к мужчине в штатском, хотел что-то сказать, но только покачал головой и бросил водителю:

— Возвращайся, Двадцать третий! «Уазик» тут же сорвался с места и вскоре исчез в темноте,

Шестой быстро вскочил на подножку «Урала» и забрался в кабину. Взревел мощный мотор, и машина двинулась вперед, а когда выехала на дорогу, фары были вновь погашены.

Через полчаса довольно быстрой езды военный грузовик оказался рядом с железнодорожным полотном, укрытым от шоссе высокими деревьями. Вскоре показался товарный состав, догнал «Урал», и несколько минут они шли рядом с одной скоростью, пока не показалась небольшая площадка, свободная от насаждений. Состав замедлил движение, грузовик задним ходом двинулся к составу. Вскоре точно у заднего борта машины остановилась платформа, на которой возвышался огромный контейнер иностранного производства.

Из кузова «Урала» на платформу выпрыгнули несколько мужчин и быстро, без лишней суеты начали работать: открыли контейнер, распахнули борт машины. Дождь все усиливался, но нисколько не тормозил их работу. Казалось, они его просто не замечали.

«Прапорщик» наблюдал за погрузкой из кабины «Урала» в зеркало заднего вида.

Вскоре щелкнули запоры контейнера, клацнули зубы пломбиров, и «прапорщик», с довольной улыбкой взглянув на часы, повернулся к водителю:

— Поехали, дарагой! — с небольшим акцентом произнес он.

Грузовик двинулся вперед, выезжал на дорогую и одновременного ним с места тронулся и состав. Шестой вытащил рацию:

— Четвертью Четвертый! Здесь Шестой!

— Четвертый слушает! Говорите, Шестой!

— «Фрукты» в пути! Все прошло по схеме!

— Отлично, Шестой! Машину уничтожить! Все!

— Есть, Четвертый!

Воспоминания о Варе

Ни о захвате оружия, ни о гибели Двадцать первого, которая вмешается в его судьбу и вовлечет в эти события, ни о том, кто и зачем организовал захват оружия, Савелий не знал.

В этот момент он пытался уснуть, но сон не приходил. Тогда Савелий решил воспользоваться одним из советов своего Учителя:

ЕСЛИ НЕ ПРИХОДИТ СОН, ТО ТЫ НАХОДИШЬСЯ В ОДНОМ ИЗ ДВУХ СОСТОЯНИЙ: ЛИБО ВОЗБУЖДЕНО ТВОЕ ТЕЛО И НЕ ХОЧЕТ УЙТИ В СОСТОЯНИЕ ПОКОЯ. ЛИБО ВОЗБУЖДЕН ТВОЙ МОЗГ И НЕ ДАЕТ УЙТИ В СОСТОЯНИЕ ПОКОЯ. И В ТОМ И В ДРУГОМ СЛУЧАЕ НЕ СТОИТ ДЕЛАТЬ НАСИЛИЕ НАД СОБОЙ И ЗАСТАВЛЯТЬ СЕБЯ УСНУТЬ. ДАЖЕ ЕСЛИ ЭТО УДАСТСЯ, ЭТО БУДЕТ ПЛОХОЙ СОН И ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ ОТДЫХ. Я ПРЕДЛАГАЮ ДРУГОЙ ВЫХОД, ПРИМИ Мой СОВЕТ С РАДОСТЬЮ И УВЕРЕННОСТЬЮ, И ОН ПОМОЖЕТ ТЕБЕ В НУЖНЫЙ МОМЕНТ.

ПРЕДЛАГАЮ ДВА ПУТИ: ПЕРВЫЙ — АКТИВНЫЙ, ЗАЙМИ СВОЕ ТЕЛО КАКИМ-ЛИБО ТРУДОМ И, КОГДА ПРИДЕТ УСТАЛОСТЬ, ПРИДЕТ И ЗДОРОВЫЙ СОН.

ВТОРОЙ ПУТЬ — ПАССИВНЫЙ, ЛЕЖА РАССЛАБЬ ВСЕ СВОИ МЫШЦЫ, ПРИКРОЙ ГЛАЗА И НАЧИНАЙ ВСПОМИНАТЬ ЭПИЗОДЫ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ. МОЗГ САМ ПОДСКАЖЕТ, КАКИЕ ИМЕННО СОБЫТИЯ ТЕБЕ ЗАХОЧЕТСЯ «УВИДЕТЬ», И ТЫ НЕЗАМЕТНО ПОТЕРЯЕШЬ ГРАНИЦУ МЕЖДУ СВОИМИ ВОСПОМИНАНИЯМИ И СНОМ».