Тунгусский Робинзон

Не найдя больше ничего интересного, он влез по веревке назад в окно и не спеша покинул помещение, которое еще час назад наводило на него столько интригующих загадок.

По мере продвижения по основной галерее становилось все холоднее и холоднее. Подойдя ближе, Сергей увидел, что ворота открыты наполовину, а Виктория снаружи, как ни в чем не бывало играет с собакой. Она бросала снежки, а пес, прихрамывая, ловил их, хватая зубами.

— Эй, Вика! Ты решила выстудить хату? — прокричал Лютый девушке. — На улице минус двадцать, как пить дать. Давай, пошли домой, я закрываю ворота!

Вика позвала собаку, и они вошли в подземелье. Сергей закрыл ворота, которые плотно встали на свое место.

— Ты знаешь, возможно, что я раскрыл тайну этой дьявольской норы? — высказал вслух свои эмоции и предположения Лютый.

— Зачем тебе это было нужно? Есть жилье, есть пища, есть вино и даже коньяк. У нас всё есть, зачем искать приключения на свою задницу? А вдруг там какая-то зараза сидит и ждет, как в наш организм проникнуть? — спросила Вика.

— А за тем, чтобы знать, на какой бочке с порохом мы тут сидим. Ты совсем ни хрена не понимаешь. Это военный объект, который, возможно, строился после войны и просуществовал до середины шестидесятых годов. Здесь где-то рядом свалился тунгусский метеорит. Что отвалилось от него перед падением, мы с тобой не знаем? Я когда-то смотрел американское кино, там тоже упала такая же гадость. Американцы обнаружили в ней зелененьких человечков, и ставили с ними опыты. Я сегодня видел, там за бронированными дверьми стоит стеклянный саркофаг, в котором лежит кусок металла. Возможно, что в нём такой же человечек, который только и ждет, когда мы до него доберемся, чтобы, напившись нашей крови, вырваться отсюда и уничтожить все человечество. Вау! — сказал Сергей, изображая инопланетного монстра, после чего весело засмеялся.

— Судя по защите внутреннего объекта, нам там абсолютно не хрен делать. Я не имею желания подохнуть от какой-нибудь инопланетной радиации, которую даже наши приборы не регистрируют. А возможно, что я даже мутирую от контакта с ним, превращаясь в монстра страшного? — Вика засмеялась, забыв про утренний инцидент со стрельбой.

Рассказ Сергея ее развеселил, и она почувствовала, что он простил ей вчерашнюю выходку.

— Сергей, а где мы будем искать этот центр связи? — спросила Вика, ничуть не испугавшись его дурацкой выходки.

— Где, где? Где-то среди этих комнат! Там есть схема, но на ней не все внутренние объекты подписаны. Будем идти и все подряд открывать. Сейчас я себе цель поставил найти еще и взрыватели, нам тут придется пошуметь малость. Не от всех дверей есть ключи, и не все двери откроет автоматная пуля.

— Мы, что будем взрывать что-то? — испуганно спросила Вика.

— Да, милашка, будем, если «Сим-сим» не захочет нам их открыть. Давай-ка пройдем к тем комнатам, что на схеме обозначены как солдатские «кубрики» и «караульное помещение». Возможно, что там есть где-то каптёрка старшины. У старшин всегда что-то было припрятано на лучшие времена.

Осмотрев несколько комнат, Сергей удивился, что нигде ничего нет. Кругом лежали совершенно непригодные тряпки от старых солдатских одеял, шинелей и другой одежды.

Но в одной из комнат, находящихся ближе к главному выходу, Лютый вдруг нашел «караульное помещение». В нем ничего не было, кроме старых масленок с ружейным маслом, да десятка солдатских лыж, которые, вероятно, использовались для несения караульной службы за пределами подземного гарнизона. Сергей очень обрадовался наличию здесь этих средств зимнего передвижения. Они были кстати. Только лыжи в этом суровом краю, гарантировали возможность добычи свежего мяса и рыбы, которой в реках было великое множество.

— Ну что, принцесса, слабо тебе на лыжах прокатиться по местным кручам? Теперь можно и поохотиться, набью тебе соболей на шубу, будешь у меня, как «шамаханская царица»!!!

— Ой, ой, тоже мне, Дерсу Узала! Да ты хоть зайца добудь, а про соболя можешь даже и не мечтать! Разве, что найдешь какую-нибудь дохлятину, которую даже росомаха или рысь жрать не хочет!? — сказала Вика, посмеиваясь над Сергеем.

Кто-кто, а она знала нелегкий труд промысловиков, которые месяцами по тайге накручивали километры с риском для жизни. Сергей в охотничьем деле был абсолютным дилетантом, и поэтому серьезность его намерений вызывала у девчонки гомерический смех.

Её же поведение порождало в душе Сергея невиданную злобу, но злобу не на её смех, а на самого себя. Его затронутое самолюбие кипело в душе, словно жерло вулкана Кракатау. Как это — он, боевой офицер-разведчик и не сможет добыть этой девчонке шкуру какого-то там соболя? Да во время службы в Чечне он спокойно «добывал» главарей боевиков, а тут какой-то соболь. Теперь в его голове поселилась новая идея добычи ценного зверя. Сергей ни разу за всю свою жизнь этого животного не видел, кроме, как на картинках в школьном учебнике. Не знал он ни повадок, ни мест обитания, ни условий его промысла. Вот теперь ему все это приходилось изучать с нуля.

— И что, на охоту пойдешь? — спросила Виктория, глядя, как Сергей радуется лыжам.

— А то, пойду! В подземелье хоть жратвы много, да она все одинаковая. Одним словом — консерва. А я добуду оленя или какую косулю, или кабана, — сказал Сергей, размечтавшись, — у нас же карабин есть и дробовик двуствольный.

— Дело, Сережа, не в оружии и его количестве. Раньше охотники рогатиной добывали медведя, а соболя — колодой. Белку в глаз пулькой капсюльной стреляли. Тут навык нужно иметь и хватку охотничью.

— Ладно, проехали, — сказал Сергей и, взяв две пары лыж под подмышку, потащил их к себе домой.

Он знал, что десятки комнат были еще не обследованы, и их предстояло еще изучить. Радиосвязь, вот что могло изменить их положение и вселить надежду, что они будут найдены.

Вернувшись в «квартиру», он долго сидел в кресле за рюмкой коньяка и думал. Вика тем временем стояла у плиты и готовила обед. Сегодня был борщ из концентрата, который накануне нашел Сергей. На складе было все: и сухой лук, и морковь, и даже сухой кисель в пачках. Нужно только было отыскать нужные полки и коробки, в которых можно было заблудиться, как в чужом городе.

Пока Виктория готовила, Сергей с душевным трепетом разглядывал подшивку «Огонька», которую он нашел в одном из кабинетов. В этой куче «артефактов» Сергей пытался краем глаза рассмотреть разгадку тайны бункера. Лист за листом, статью за статьей он обследовал годовую подшивку, пока не уснул.

— Вставай, соня, обедать, — сказала Виктория голосом, наполненным какой-то нежностью и любовью.

— Я не спал. Я просто так думаю с закрытыми глазами. У меня такая привычка, — ответил Лютый, оправдываясь.

— А храпишь тоже по-привычке? — спросила девушка и улыбнулась.

— Я что, храпел?

— Храпел так, что потолок трясся, — ответила Виктория, накрывая на стол. — Сегодня борщ, макароны с тушенкой и кисель.

— Господи, кто бы знал, как хочется свежего хлеба. Нужно пройтись по тайге, может тут, где селение есть поблизости? — сказал Лютый, присаживаясь за стол.

— Марш руки мыть! — сказала Вика, видя, что он уже собирается приступить к трапезе.

— Вот так всегда. Стоит только взять в руки ложку, как сразу команда мыть руки.

Лютый встал и направился в ванную комнату.

Утро следующего дня выдалось на удивление солнечным и морозным. Голубое небо поражало удивительной прозрачной чистотой, будто это было вовсе не небо, а жидкий горный хрусталь.

Сергей и Вика, встав на лыжи, направились к месту падения самолета. Сегодня, как и вчера, там, где валялись обломки самолета, ничего не произошло. Все было скрыто белым снежным покрывалом, но местами снег был притоптан следами всевозможных животных: от росомахи, лисиц и соболя, до кабанов и волков. Сергей, словно «кобель», вновь пометил территорию и двинулся по кругу в надежде, что где-нибудь его лыжный след может пересечься со следом охотника-промысловика. Вика катилась сзади, иногда падая, и проклиная себя за бабскую неловкость.