Великолепная пятерка

Все воскресенье он просидел дома, никуда не выходя, глядя в телевизор и периодически наведываясь к холодильнику, чтобы достать очередную лепешку пиццы с грибами и разогреть ее в микроволновке. Монстру совершенно не хотелось набрать номер романовской квартиры или же подняться на лифте и позвонить в дверь. Ему не хотелось выяснить, что же случилось с Бобом Романовым. Ему не хотелось быть в курсе, потому что за это его обещали стереть в порошок. И Монстр предпочитал отсиживаться за запертой дверью в компании пиццы, пива и спортивного спутникового канала.

В понедельник он приехал на работу, но оказалось, что все компьютеры в их отделе демонтированы. Дарчиева на месте не было, и Монстр оказался в положении вынужденного бездельника. Никто ничего ему так и не объяснил, а сам Монстр по-прежнему боялся задавать вопросы.

Проболтавшись в офисе до пяти часов, все еще растерянный, но уже не столь запуганный Монстр поехал домой. На этот раз он не сразу шмыгнул в квартиру, а посмотрел с улицы на окна романовской квартиры. Там горел свет. Выходит, Борис был дома? Но тогда почему он не приехал на работу? Впрочем, Дарчиев тоже обретался непонятно где... Все это было странно и непонятно, но Монстр хорошо помнил предупреждение неврастеника из СБ, а потому загнал свое любопытство в глубокий темный подвал и запер там на большой навесной замок.

Дарчиев появился на работе во вторник после обеда, застав утомленного бездельем Монстра за разгадыванием кроссворда.

— Да сиди ты, — махнул он рукой в ответ на поспешное вскакивание с табурета и попытку засунуть газету с кроссвордом в стол. Монстр послушался и сел, разглядывая начальника, который вроде был тем же самым человеком, что и в пятницу утром, даже одет в тот же самый костюм — но это был явно кто-то другой.

Дарчиев стянул с шеи галстук, швырнул его на пол, достал пачку «Парламента» и закурил, присев на край стола.

Раньше он никогда не делал этого в офисе. Во всяком случае, Монстр такого не наблюдал.

— Все правильно, — сказал Дарчиев, обращаясь неизвестно к кому. — Все абсолютно правильно и логично...

Монстр на всякий случай затих и сидел за столом смирно, словно ученик за партой перед строгим учителем. Дарчиев был странен не только в словах и поступках, он и выглядел теперь странновато — не так, как обычно. Обычно он не являлся на работу в мятом пиджаке, небритым, с мешками под глазами, с растрепанными волосами и с отсутствующим взглядом, таким, какой был у него сейчас.

Впрочем, на фоне разгромленного и наполовину опустошенного офиса Дарчиев выглядел довольно гармонично — так же гармонично, как раньше он смотрелся на фоне четко работающего, технически прекрасно оснащенного механизма, каким был его, Дарчиева, отдел. Теперь же что-то сломалось — и в отделе, и в самом Владимире Ашотовиче.

— Все логично, — повторил задумчивый Дарчиев, пребывавший мыслями где-то в ином, более обустроенном и совершенном месте. — Если один раз — это случайность, если два раза — закономерность. А в данном случае, — он кивнул, соглашаясь со своими мыслями, — в данном случае это закономерная ошибка, ставшая закономерным преступлением...

При слове «преступление» Монстру стало не по себе. Дарчиев печально взглянул на подчиненного и развел руками:

— Вот так, мой дорогой...

— Что? — не сдержался Монстр.

— Это уже второй случай, — сказал Дарчиев. — Поэтому они сказали: «Это твоя личная ошибка». Они правы. Хотя... — Дарчиев мечтательно зажмурился. — Несмотря на всю их правоту, я испытываю большое желание засунуть их главному гранату в задницу и выдернуть кольцо. И посмотреть, что получится.

— Они?

— Служба безопасности, — презрительно бросил Дарчиев. — Челюсть, чтоб его...

Монстр моментально поежился. Еще он подумал, что со стороны Дарчиева не совсем разумно высказывать вслух свои планы насчет гранаты и главного человека в СБ, учитывая натыканные повсюду микрофоны — а после недавних событий их наверняка в дарчиевском отделе стало еще больше...

Однако почему-то Монстру показалось, что к такому совету Дарчиев не прислушается.

Негромко, пытаясь таким наивным образом избежать попадания на пленки СБ, Монстр спросил:

— А что это — второй случай?

— Второй — это тот, что идет вслед за первым, — с железной логикой объяснил ему Дарчиев. — Первый случай был у меня пять лет назад. Был такой Вася Задорожный... М-да. Тоже мне крови тогда попортили порядочно. Но раз это был только первый случай, все обошлось. А теперь-то — второй... Тенденция, однако, — заключил Дарчиев и причмокнул.

Монстр не мог больше терпеть. Он вылез из-за стола, подошел к Дарчиеву и, глядя прямо в печальные глаза своего начальника, прошептал:

— Что случилось-то?

— А чего это ты шепотом? — удивился Дарчиев.

Монстр потыкал пальцем в потолок, а потом подергал себя за мочку уха, что должно было означать тотальное прослушивание.

— Не обращай внимания, — легкомысленно махнул рукой Дарчиев. — Все это уже не страшно... Борька-то слинял, — вдруг сказал он с интонацией, с которой говорят «Борька умер». — Взял и слинял.

— Куда? — вырвалось у Монстра.

— А хрен его знает. Стырил триста тысяч баксов и слинял.

— Триста тысяч? — Монстр вдруг почувствовал огромное уважение к бывшему коллеге.

— Люди в Цюрихе ждали эти деньги, а их нет, пропали. Борька их куда-то налево зафигачил. А сам следом испарился... А ведь еще меня на день рождения пригласил, скотина, — горько добавил Дарчиев. — Для отвода глаз, наверное... А я уж и подарок купил.

— Меня он тоже пригласил, — вздохнул Монстр, ностальгически вспомнив о том, как замечательно готовила запеченное в сыре мясо жена Романова. — Свалил, значит... А что — жену с дочкой тут бросил?

— Я понятия не имею, что там с его семьей, забрал он ее с собой или нет... Лучше бы он ее здесь оставил.

— Почему? — не понял Монстр. — На триста тысяч баксов можно и втроем какое-то время пожить...

— Дурак, — ласково сказал Дарчиев. — Его же найдут. Найдут — и все. Как нашли тогда Васю Задорожного.

— Нашли? — проявил Монстр интерес к судьбе некоего Васи, потому что его в данной ситуации интересовало, что значит слово «все».

— Нашли, — подтвердил Дарчиев. — Нашли — и все.

— То есть?

— Все. Я больше Васю не видел и не слышал. И никто его не видел и не слышал.

— Понятно, — сказал подавленный этим сообщением Монстр.

— Они, видимо, его подозревали, держали на крючке, — поделился своими соображениями Дарчиев. — Неспроста они его вызвали в пятницу после обеда. Только Борька к ним не пошел, а свалил... М-да. А мы, дураки, остались. И нам теперь тоже влетит. За то, что не разглядели и не разоблачили...

По виду Дарчиева было ясно, что ему уже влетело. Монстр не стал жаловаться начальнику на свои невзгоды, он просто спросил:

— Ну и что мне теперь делать? Они же все унесли...

— Теперь ты будешь ходить на работу не для того, чтобы сидеть за компьютером, а чтобы отвечать на вопросы. Это я тебе обещаю, — провозгласил Дарчиев. — Служебное расследование, это тебе не шутки.

Однако во вторник никаких вопросов не было — видимо, все силы СБ ушли на Дарчиева. Воспоминания Монстра о неприятных людях из СБ постепенно теряли остроту, и хотя страх внутри оставался, он уже не был таким переполняющим Монстра, как раньше. У Монстра появились другие чувства — например, уважение и отчасти зависть к Борису. Надо же, триста штук баксов... Хотя с другой стороны — хоть миллион у него с собой, но ведь Васю Задорожного поймали... А с третьей стороны — с трехсот штук можно будет отстегнуть тем, кто будет искать. Скажем, штук сто. И еще останется. Лично для себя Монстр решил, что неплохо было бы так вот свалить с корпоративными бабками в кармане... Гадский Боб, не посоветовался с Монстром, не посвятил в свои планы, не предложил свалить вместе. Гадский, гадский Боб...

Монстр едва не ляпнул это в телефонную трубку, когда вечером во вторник ему позвонили.

— Вы Бурмистров? — спросила трубка низким мужским голосом.