Алмазный остров

– Вы… – Барон едва не задохнулся в буре охвативших его чувств. – Вы просто не знаете себе цену!

«А вот это ты врешь, – усмехнулась в душе Ольга Григорьевна. – Цену себе я знаю…»

Ольга фон Штайн глубоко вздохнула, от чего ее пышная грудь пришла в волнительное движение.

– И я не желаю, да и не могу допустить, – продолжал свои восклицания барон Готшильд, – чтобы такая прелестная и красивая фрау жила единственно на один пенсион. – В возбуждении банкир даже приподнялся в кресле. – Вы… Вы должны блистать! Бывать в свете, посещать рауты и балы, одеваться у лучших модельеров Европы. То есть жить полной жизнью, которая создана специально для вас! И поверьте, – банкир судорожно схватил вдруг руку Амалии и прижал ее к своей груди, – я смогу без труда дать вам все это!

Ольга фон Штайн не отдернула руку. Не сверкнула негодующе очами и не ответила гневным отказом, – к чему эти глупости? Уж если богатый человек (влюбленный как юноша, право, неловко!), да еще и с титулом, предлагает ей деньги, причем такую сумму, какую она сама себе назначит, так почему бы и не согласиться? Причем от нее не требуется никаких противузаконных деяний. Нет, надо определенно соглашаться. Конечно, не сразу. Следует немного потянуть время, набить себе цену. Пусть пока помучается в неведении…

– Ваше предложение, конечно, привлекательно, – промолвила Амалия задумчиво и как-то печально, словно ей приходилось переступать через что-то такое, чего в иных обстоятельствах она не решилась бы переступить никогда и ни за что на свете. – Но я, поймите меня правильно, не могу ответить вам сразу…

Готшильд снова было вскочил, но Амалия ласково закрыла ему рот своей ладошкой. Барон принялся ее истово целовать, а она продолжила:

– Я должна подумать…

– Только скорее, умоляю вас!

– Когда вы уезжаете в Вену?

– Это зависит от вас, – едва смог промолвить Готшильд, пребывая в счастливом экстазе. Обладать такой женщиной – да он никаких денег для этого не пожалеет!

– И все же я должна подумать, барон, – повторила Амалия. – Понимаете, решение, которое я должна принять, очень не простое для меня. Оно может перевернуть всю мою жизнь, а я пока совершенно не готова к этому. Вы понимаете меня?

– Понимаю, понимаю, – скороговоркой ответил банкир. – И все же я прошу вас принять его побыстрее.

– Я постараюсь, – ответила Амалия и опустила свою прелестную головку.

Все. Банкир был у нее в кармане.

– Да, я знаю эту пани, – мельком взглянув на фотографическую карточку Ольги фон Штайн, ответил приказчик модного и, верно, самого дорогого дамского магазина в Варшаве Густава Броневицкого.

Ренке облегченно выдохнул и задал следующий вопрос:

– А вы, случаем, не знаете, где она живет?

…До магазина Броневицкого в доме «Под Базилишком» Владимир Августинович уже побывал в салоне «Богема» на Рыночной площади и в «Парижских модах». Владелица «Богемы» пани Заславская, к которой Ренке провел приказчик салона, даму на фотографической карточке признала, но не знала ни как ее зовут, ни где она проживает.

– Она была-то у нас всего один раз, – припомнила Заславская, совершенно беззастенчиво разглядывая статного Ренке, который пришелся ей явно по душе. – Кажется, она купила шляпку из тонкой французской соломки и взяла ее с собой, вместо того чтобы приказать доставить покупку на дом. Так что сами понимаете, где ваша сестра живет, мы, к сожалению, не знаем и знать не можем. А может, это и не сестра вам вовсе, а? – усмехнулась Заславская, и Влодзимешу показалось, что она даже игриво подмигнула ему. – Может, вы разыскиваете свою даму сердца, которая сбежала от вас с каким-нибудь богатым хлыщом, а? Я бы, к примеру, – владелица салона, сощурившись, пристально посмотрела на Влодзимеша, – от такого, как вы, не сбежала бы никогда…

Ренке в ответ на это сделал несчастное лицо и, поблагодарив за столь своеобразный и прозрачный комплимент в свой адрес, промолвил, что барышня в действительности его родная сестра, которую он безуспешно пытается разыскать уже не первый год. И вот, казалось, встреча с ней уже совсем близко, но, увы, он никак не может установить адрес ее проживания. А это разбивает ему и так уже исстрадавшееся неизвестностью и тревогами сердце. Тем более что после смерти родителей сестра для него единственное родное существо.

– Не посоветуете, где могут о ней знать? – с надеждой спросил Влодзимеш.

Заславская, еще раз взглянув на фотографическую карточку «баронессы», назвала два адреса: дом «Под Базилишком» Густава Броневицкого и ателье «Парижские моды» на Новы Свят.

– Такая пани, как ваша сестра, вполне может одеваться именно там, – добавила Заславская на прощание, явно сочувствуя молодому человеку.

Названные адреса Владимир Августинович знал и держал их на примете, но то, что владелица «Богемы» тоже назвала именно их, подтвердило правильность его рассуждений. Ренке счастливо улыбнулся: он находится на верном пути.

Добравшись до «Парижских мод», сыщик показал фотографическую карточку поочередно двум приказчикам, однако в этом магазине про «сестру» ничего не знали и даже никогда ее не видели. И Ренке отправился искать дом «Под Базилишком».

Он нашел его именно по вывеске, так как эту часть Варшавы знал неважно, а уж посещать дамские магазины ему и вовсе не приходилось.

Вывеска гласила:

ВСЕ НОВОСТИ

НЫНЕШНЕГО СЕЗОНА

ПОСЛЕДНЯЯ НОВИНКА СЕЗОНА

ФАСОН «ЛЮКЕНС», ПОЛУЧЕН В МАГАЗИНЕ

Г.Г. БРОНЕВИЦКОГО «ПОД БАЗИЛИШКОМ»

Колоссальный выбор шляп! Модели французских, итальянских, варшавских фабрик. Богатый выбор цветов, лент и перьев. Прием заказов и переделки, изящная работа. Цены гораздо дешевле, нежели в других магазинах и салонах города. Готовые жакеты, саки, блузки; для заказов солидный выбор материи. Дешево продается готовое женское платье; для заказов лучшие материи. Цены недорогие. Купившим шляпку и платье предоставляется скидка 10 процентов.

Готовый к услугам, Густав Броневицкий

Ренке вошел в магазин, подождал, покуда освободится приказчик, и достал фотографию. И прибавив в голос как можно больше жалости, спросил про «сестру». Приказчик понимающе кивнул и просто отвечал:

– Знаю. Мы ей доставляли покупки два раза. – Он посмотрел на Влодзимеша. – У вашей сестры замечательный вкус. И вообще, она… она… – он мечтательно закатил глаза под лоб и надолго замолчал.

– Так где, вы говорите, она проживает? – прервал мечтания приказчика Владимир Августинович.

– Что?

– Я говорю, вы меня крайне обяжете, если сообщите адрес проживания моей дорогой сестры, – немного раздраженно произнес Ренке. – Видите ли, мы с ней не виделись восемь лет, и я после столь долгой разлуки просто сгораю от нетерпения поскорее увидеться с моей любимой сестрой и поскорее прижать ее к своей исстрадавшейся груди.

– Понимаете, нам нельзя сообщать адреса наших клиентов посторонним людям, – робко заметил приказчик.

– Вот это правильно, – Ренке кивнул и одобрительно посмотрел на приказчика. – Правила и инструкции следует соблюдать неукоснительно, – добавил он на полном серьезе. – Иначе не будет порядка. Да и неприятностей потом не оберешься, верно ведь? – посмотрел Владимир Августинович прямо в глаза приказчика.

– Совершенно верно, – ответил тот.

– Но мне сообщить адрес можно, – заметил Ренке. – Потому что я человек не посторонний. Я – брат.

– Но…

– Никаких «но», – прошипел Влодзимеш, схватив приказчика за шею. – Говори, иначе я тебе шею сломаю.

Он немного усилил хватку, и приказчик скривился от боли.

– Говори немедленно, ну!

Приказчик молчал.

Тогда Ренке сжал своими железными пальцами приказчикову шею и резко потянул вниз. Приказчик со стуком приложился лбом к прилавку, попытался было выпрямиться, но не смог. Человек, ищущий по фотографии свою сестру, держал его крепкой хваткой.