Чудесный день в аду

– Так выбей на хрен расчеты! – психанул Седой. – Они у тебя в поле зрения?

– Один – да. Второй скрыт за группой кустарников. Вижу только шевеление в кустах и трубу.

– Качок, ответь! – Седой встревожился не на шутку.

– На связи, командир! – сразу же отозвался Качок. – С моего места я минометы не вижу. У меня перед прицелом только выход из леса. Суслик, сориентируй меня по часам.

– От твоего места на три часа смотри. Там две группы кустарников увидишь, за ними – минометы.

– Понял тебя! Перемещаюсь.

– Ну где же «вертушки»? – Седой с надеждой смотрел на небо. – Мухин, давай тереби своих соколов! Десять минут давно прошли!

Мухин снова забубнил в микрофон, вызывая борты, но тщетно. В эфире царила тишина.

– Тихо! – вдруг сказал Филин. – Тихо!

Разведчики замерли, прислушиваясь. Где-то вдалеке родился и погас такой родной, такой долгожданный звук моторов «вертушки».

– Пропал чего-то… – Филин даже телом вытянулся вверх, стараясь поймать звук.

– Через горки ныряют, – объяснил Мухин. – Поэтому и связь пропадает. По звуку им еще минут пять лететь.

– Давай, пацаны, готовьтесь! – сказал Седой. – Джоника грузим в первую очередь.

– Как грузим, командир? Машина здесь не сядет, – сказал Мухин. – Места маловато. Зависнуть только сможет.

– Значит, в санитарную люльку грузим! Ты чего проблемы изобретаешь?

– Проблема будет! – Мухин отвел глаза. – Если летчики спустят люльку, они не смогут одновременно и люльку, и груз поднимать. Что-то одно…

– Джоника – в первую очередь! Потом железо! – гаркнул Седой и скривился от боли, волной накатившей в голову от крика.

Вскоре показался вертолет. Заложив крутой вираж над лощиной и срывая с поверхности ручья веер брызг, он быстро приближался к пещере. «Духи» лупанули вслед пару очередей, но показавшиеся следом за транспортником «крокодилы» прикрытия тут же прочесали лес «РСами», отбив у «духов» охоту показываться на открытом пространстве.

«Ми-8» завис над разведчиками, и Мухин знаками показал, чтоб спустили санитарную люльку. Летчик отчаянно замотал головой, показывая рукой на чехлы с оборудованием.

Седой сдернул гарнитуру связи с головы Мухина и заорал в микрофон:

– Сперва раненого! Груз потом!

Летчик отчаянно показывал рукой на часы, на потолок кабины, намекая на приказ командования, но Седой был неумолим.

Медленно спустилась люлька, и Джоника с превеликими предосторожностями погрузили в чехол. Люлька пошла обратно…

«Духи» решились все-таки на атаку и толпой поперли из лесу, поливая на ходу «вертушку» огнем. Пули гулко заколотили по бронированному корпусу. «Вертушка» задергалась, пытаясь удержаться на весу. На лице летчика читалась отчаянная решимость немедленно взлететь, но Седой вдруг поднял автомат и нацелил прямо в голову пилота. Откуда тому было знать, что автомат разбит пулей? «Крокодилы» зашли на боевой и отогнали «духов».

Мухин и Кефир быстро закрепили блоки на чехлах, и лебедка потащила вверх оборудование…

И в этот момент рванула первая мина. Выстрел был пристрелочный, и мина не долетела до «вертушки» буквально два десятка метров. Но взрывом вертолет швырнуло так, что он едва не задел несущим винтом ближнюю к нему стену…

Седой увидел, как округлились от ужаса глаза летчика и он рванул рычаг на себя, задирая нос «вертушки» и сразу набирая высоту.

Разведчики ринулись за камни, и вовремя: вторая мина взорвалась точно в том месте, где пару секунд назад висел вертолет.

– Суслик, Качок, вашу мать! – заорал Седой в микрофон. – Вы что, ошизденели там?! Снимите расчеты!

– Я расстрелял свой, – ответил Суслик. – А второй мне не видно.

– Качок, сука, ты где? – вскричал Седой, когда третья мина ударила в противоположную от них стену, обдав градом осколков и каменной сечки.

Четвертая мина рванула в центре ручья, заставив его выплеснуть на разведчиков всю воду вместе с забитым камнями илом.

И только после этого взрыва наступила болезненная, рвущая уши тишина.

– Сука, Качок! – прохрипел Седой.

– Командир, мне пришлось обойти горку, чтобы выйти к минометному расчету. Раньше я не успевал никак.

– Из-за тебя чуть «вертушку» не потеряли! – пробурчал Седой уже по инерции, прекрасно понимая, что снайпер сделал все, что смог.

– Ну, накажешь меня за это нарядом на кухню, – ответил Качок обиженным тоном.

– И что дальше, командир? – спросил Кефир. – Я так понимаю, «вертушек» больше не будет? И как будем выбираться отсюда?

– А что я тебе могу ответить? – Седой буквально рухнул на камни. – Я не знаю, Кефир. Мне уже все равно… Устал я, братец мой. Смертельно устал…

Глава 9

– Мухин, давай вызывай своих, – сказал тихо Седой, не открывая глаз. – Я, конечно, понимаю, что ответ будет отрицательный, но вдруг…

Мухин взял рацию и отошел в сторонку, вызывая штаб ВВС группировки.

– Кефир, сдергивай с горки Суслика и Качка, пусть двигаются к нам. Через лес нам все равно не уйти, пойдем на плато.

– «Вертушек» не будет, – Мухин воротился через пяток минут. – Замкомандующего запретил полеты в эту зону. Меня обозвал «пидором» за то, что не улетел с оборудованием.

– Прости его, Мухин! – Седой все так же лежал на камнях, вытянув ноги и не открывая глаз. – Если бы ты знал, как тебя обозвал я, когда «вертушки» ушли, ты бы на оскорбление твоего начальника даже внимания не обратил…

– Да я-то здесь при чем? – оскорбился летчик.

– Ни при чем, Мухин… Ты здесь абсолютно ни при чем. Кстати, тебя как звать-то? Ты мне уже почти как брат, а все Мухин-Мухин… Неудобно как-то.

– Виталий. Виталий Иванович…

– Да ладно! Еще и Иванович… Ну, это уж булку тебе с маслом, чтоб я тебя Ивановичем величал. Прокатишь и Виталиком.

Разведчики коротко хохотнули – Седой все-таки сумел разрядить напряженку.

– А меня можешь звать Егором. – Седой вдруг резко подтянул ноги к груди и, разогнувшись дугой, вскочил на ноги. Несколько раз подпрыгнув на месте, он забросил за спину свой покореженный автомат (все равно придется тащить обратно для отчета) и сказал Филину:

– Разворачивай «Р-159», будем «клевать» своих, раз летчики не хотят сотрудничать.

Филин вызвал штаб и передал Седому наушник с ларингофоном.

На связи был начальник штаба, и это обнадеживало. Коротко доложив о выполнении задания и об обстреле «вертушки», Седой сказал:

– Забрать нас отсюда – уже не вариант. «Духи» пристреляли место и следующий вертолет завалят точно. Будем уходить в точку 886,4, по улитке 5, квадрат 75–03. Летчики нас оттуда забирали в прошлый выход. Хорошо бы, чтобы полетел тот же экипаж. Они нас найдут сразу. Да, еще… Нам нужно дождаться снайперов, поэтому эвакуация ровно через два часа. Сейчас 13.03. Как понял?

– Понял тебя, Каскад. Все организуем. Не переживай.

– Переживаю я, Васильевич! Сильно переживаю. Души летчиков, а то их командир уже запретил полеты в нашей зоне. Думаю, теперь только через командующего его можно будет дожать. Для него потеря «вертушки» несравнима с гибелью разведгруппы. Оборудование-то мы подняли, теперь хоть трава не расти…

– Да не думай ты так плохо о нем. Он же тоже человек, со своими слабостями, со своей ответственностью и своим гонором…

– Мы давай о его слабостях поговорим, когда назад вернемся. Я тоже хочу поучаствовать в разговоре…

– Ладно, братишка, конец связи. Выдвигайтесь. И ангела-хранителя вам в пути…

– Не помешал бы… СК [2], Васильевич.

Закончив переговоры со штабом, Филин свернул рацию и забросил тяжелый ящик за спину.

– Кефир, пробегись с Кумом до лесочка, посмотрите, как там «духи». Не увязались бы они за нами следом, когда пойдем на плато… Только близко не суйтесь, через оптику гляньте.

– Они же могут и через хребет пойти, в обход нас.

– Могут, Кефир, могут. Но не пойдут. Они сейчас тоже перья чистят после работы «крокодилов». Да и мы им дали маленько прикурить. Так что оправятся они не так скоро. А время идти через хребет уже будет упущено. Нет, если они и пойдут на преследование, то только по нашим следам.