Крысиная тропа

Но туг в душу закралось сомнение: кто откроет дверь — Сергей Сергеевич и банкир или кто-то третий, явившийся забрать жизнь Рыжова? Ведь он полностью, вместе со всеми деньгами, оказался в руках этих людей и что им стоит?.. Тот же секретарь из приемной всадит в лоб пулю из пистолета с глушителем, тело закатают в ковер и… Нет! Нельзя поддаваться панике.

Николай Иванович дрожащей рукой налил кофе, немного разбавил его молоком, бросил в чашечку три куска сахара и, медленно размешивая их ложечкой, постарался настроить себя на длительное, спокойное ожидание…

— Дай бумагу, — опустившись в кресло в кабинете, попросил Сергей Сергеевич. Он быстро набросал на листе несколько строк и подал банкиру. — Все пойдет в такой пропорции.

— Хорошо, — Андреас приколол листочек к документам на выплату по счетам «Гелиоса», вызвал секретаря и подал ему документы:

— Будьте добры проследить, чтобы все платежи провели в соответствии с приложенной запиской. Основную сумму в несколько приемов переведете на известные счета.

Он вопросительно поглядел на Сергея Сергеевича — тот утвердительно кивнул. Когда секретарь вышел, он вынул из кармана телефон мобильной связи и набрал номер. Услышав в наушнике голос Ильи, Сосновский спросил:

— Как?

— Они перекрыли улицу с обеих сторон. Полагаю, если вы не явитесь на свидание, последует акция.

— Выпускай Толика и Сашу, — велел Сергей Сергеевич. — Пусть не спешат, и поаккуратнее. Сам где?

— Пока в берлоге.

— Как Симон?

— Ждет распоряжений.

— Постоянно держи его на связи и действуй только наверняка! Обязательно звони мне. — Потом Сосновский обернулся к Андреасу:

— Как же твоя служба безопасности проморгала Лурье?

— У вас есть пословица: и на старуху бывает проруха, — попытался отшутиться банкир. — Я признателен Илье за информацию, но… имеются затруднения. Естественно, Роберт Францевич Лурье больше не может работать в нашей команде, однако, если он утонет, повесится или попадет под автомобиль, это неизбежно привлечет внимание криминальной полиции. А это не желательно…

Сергей Сергеевич слушал его и презрительно кривил губы — чистоплюи, привыкли делать грязные дела чужими руками! А ведь у самих есть все необходимое: люди, деньги, оружие, техника. Только голова не работает! По их милости произошло самое страшное — утечка информации! Хорошо, Илья не подвел. Но все равно, ждали именно его, Сергея Сергеевича. Ладно, черт с ними!

— Да, ситуация, прямо скажем, не из лучших, — нарушил он молчание.

— Ты должен помочь нам, — просительно заглянул ему в глаза Андреас.

— Неужели ты хочешь, чтобы я удавил его собственными руками и вывез из банка труп в багажнике своей машины? — в притворном испуге округлил глаза Сосновский.

— Перестань, — банкир поморщился, как от зубной боли. — Сейчас не время для шуток.

— Ладно, давай его сюда, — Сергей Сергеевич достал из портфеля две кассеты. — Сначала покажем ему видеозапись, а потом дадим прослушать разговор. Ты начни, а я дожму.

Андреас тяжело вздохнул и по селекторной связи вызвал Лурье. В ожидании его прихода Сосновский то и дело поглядывал на часы.

Наконец дверь кабинета открылась и вошел полный человек с бледным лицом, одетый в приличный, но мешковато сидевший на нем костюм. Банкир жестом предложил ему присесть и тут же включил видеозапись. На экране телевизора возник сумрачный уголок кафе, потом появилось лицо Лурье, схваченное камерой крупным планом.

— Роберт Францевич, — по-латышски вкрадчиво спросил Андреас, — с кем вы встречались вечером семнадцатого числа? Эта запись сделана службой безопасности нашего банка.

— Встречался? — Лурье умело изобразил полное недоумение. — Я просто зашел в кафе пропустить стаканчик, и все.

— Вам знаком этот человек? — банкир воспользовался кнопкой стоп-кадра, чтобы удержать на экране полускрытое тенью лицо Лапина.

— Нет, мы случайно оказались за одним столиком.

— Да нет, не случайно, Роберт Францевич, — вступил в разговор Сергей Сергеевич. — Семнадцатого у вас состоялась очередная встреча с Георгием Ивановичем Лапиным, более известным в криминальной среде под кличкой Лапа, которому вы в последнее время регулярно передаете сведения о том, что делается в банке.

— Чушь какая-то! — Лурье нервно дернул плечом, но от взгляда Сосновского не укрылось, что тот уже не так непробиваемо спокоен, как в начале беседы.

Сделав знак Андреасу включить запись разговора Лапина и Лурье, происходившего в тот же день, Сергей Сергеевич впился взглядом в лицо Роберта Францевича, боясь пропустить момент, когда нужно нанести решающий удар, окончательно сломать толстяка.

Лурье начал сдавать уже на второй минуте записи: он понял, что угодил в западню, из которой не выбраться, и отпираться бесполезно. Лицо его покрылось крупными каплями пота, они скатывались, оставляя темные дорожки на воротнике голубой сорочки. Пальцы нервно дергались, плечи ссутулились, и весь он как-то обмяк.

«Зверь затравлен», — с удовольствием отметил Сергей Сергеевич.

Он неслышно подошел к Лурье и положил ладонь ему на плечо. Тот вздрогнул, как от удара, испуганно втянул голову в плечи и едва слышно прошептал:

— Он меня заставил, грозил убить. Не надо больше… Чем я могу… Я все…

— Успокойтесь, — Сергей Сергеевич выключил запись, налил стакан воды из графина, достал из кармана маленькую плоскую коробочку, вынул из нее белую таблетку и протянул Роберту Францевичу. — Выпейте, это поможет вам успокоиться.

— Что это? — Лурье боязливо поглядел на него снизу вверх.

— Фенозепан, — как малого ребенка, уговаривал Сосновский. — Пейте! Нам еще нужно о многом поговорить, а вы уже ни к черту не годитесь.

Он сам сунул Роберту Францевичу в рот таблетку и дал запить водой из стакана. Тот, как загипнотизированный, послушно проглотил лекарство.

— О чем говорить? — вытирая платком потное лицо, простонал Лурье. — Разве вы еще будете со мной о чем-то говорить?

— Почему же нет? — тонко улыбнулся Андреас. — Я не собираюсь вас увольнять.

Роберт Францевич жалко сморщился: зачем эта ложь, разве он не понимает, как поступают с предателями, приоткрывшими перед чужими завесу над финансовыми махинациями банка? Неписаный закон суров, и отступника ждет лишь одна награда — смерть! Рассчитывать на снисхождение людей, ворочающих огромными деньгами, просто глупо — они живут не только иной жизнью, чем простые смертные, но и, похоже, в ином измерении.

— Действительно, какой теперь смысл в вашем увольнении? — тут же подхватил Сергей Сергеевич. — Случись с вами что-нибудь, и Лапин сразу поймет: он лишился источника информации! Неужели вы полагаете, что нам это выгодно?

— Я сделаю все, только прикажите, — прижав к груди пухлые руки, жарко заверил Лурье. — Все!

Сергею Сергеевичу стало вдруг скучно — сколько раз он наблюдал подобные сцены? На профессиональном языке это называлось перевербовкой, и сейчас они с Андреасом попросту актерствовали, старательно делая вид, что намерены перевербовать Лурье, хотя обоим давно ясно: приговор вынесен и обжалованию не подлежит.

— Вам придется вновь завоевать наше доверие, — вздохнул Андреас. — Хочется верить, Роберт Францевич, что вы сможете это сделать.

— Я сделаю, сделаю!

— Когда у вас назначена следующая встреча с Лапиным? — поинтересовался Сосновский. — Какие новые сведения он хочет получить от вас?

— Он ничего не говорил.

— Прекрасно! — Сергей Сергеевич поощрительно улыбнулся. — Теперь накануне каждой встречи господин управляющий лично будет доводить до вашего сведения, что следует рассказывать Лапину. Вам все ясно или есть вопросы? Кстати, вы немного успокоились?

— Да, благодарю вас, — Лурье привстал и подобострастно поклонился. — Мне все ясно, и я…

— Идите, Роберт Францевич, — махнул рукой Андреас. — Отправляйтесь на свое рабочее место и помните: за вами будут присматривать.

Толстяк неуклюже выбрался из кресла и, пятясь, не переставая кланяться на каждом шагу, скрылся за дверью.