Огонь, вода и бриллианты

– А какое он имеет право входить к тебе без стука?

Лисица пристально посмотрела на меня.

– Разве тебя это интересует больше всего? Ты же хочешь спросить меня о другом.

– А о чем я хочу тебя спросить?

– Например, о том, много ли раз я перелезала со своего балкона на этот.

– И что ты ответишь?

– Сегодня первый раз.

– С трудом верится.

– Послушай! – сказала Лисица, поднимаясь с кровати. – Иди и смой этот дурацкий грим!

– А почему ты нервничаешь?

– Потому что ты суешь нос не в свои дела!

– А в чьи же?

– В мои!

Я снял китель, аккуратно повесил его на «плечики». Потом галстук. Затем расстегнул ворот рубашки.

– Хочу тебе напомнить, что из-за этих самых твоих дел я потерял дом, машину и собственное имя в придачу. Я жертва твоих темных делишек! И потому имею полное право узнать, что тебя связывало с Рюминым?

– Ничего! – отрезала Лисица. – Я с ним не спала.

– Но вы были знакомы?

Лисица выдержала паузу.

– Мы с ним работали в одном экипаже.

– Что? – удивленно переспросил я. – Разве бригады швей теперь называются экипажами?

– Я стюардесса. А Рюмин был вторым пилотом.

Я вынужден был взглянуть на Лисицу с уважением. Стюардесса! Ослепительная девушка в голубом костюме. Я живо представил, как она поднимается по лестнице в белоснежный лайнер. Дамы и господа, наш самолет летит на высоте сто тысяч футов, пристегните ремни, чтобы ваши трупы не раскидало слишком далеко от места падения…

– Круто, – признал я. – За что ж ты шлепнула Рюмина?

– Я сделала это не нарочно! – с вызовом ответила Лисица. – Он любил глупые шутки: подплывал снизу и хватал за ноги… Я не заметила его и нечаянно нажала на спуск. Понятно тебе?

– Понятно, – охотно признал я. – А этот, с ракеткой, не хочет тебе верить?

– «Этот, с ракеткой», – передразнила Лисица, – тоже, между прочим, летчик. И он мой жених.

– Жених?! – воскликнул я, вытаращив глаза. – Когда это он успел к тебе в женихи записаться?

– Пока ты за камбалой гонялся!

– И что ж, ты ему обо всем рассказала? Про мешок, про вагон с углем?

– Да, рассказала.

– Неужели он не передумал на тебе жениться?

– А почему это тебя так волнует?

– Ты мне нравишься в этой юбке. Она как снимается? Через голову или наоборот?

– Ты напрасно забиваешь мозги совершенно бесполезной информацией, – попыталась огорчить меня Лисица. – Про юбку можешь забыть навеки.

– А ты тогда не делай вид, что пришла показать мне свой наряд. Ты же хочешь узнать, почему я здесь. Тебя интересует, что я задумал.

– Допустим, интересует.

– Тогда отвечаю. Тот парень, который с тобой ползал по вагонам, погиб в автокатастрофе. Сгорел дотла. Перед тобой сейчас стоит пилот второго класса Рюмин Александр Николаевич. Прошу любить и жаловать.

– Ах, вот как! – тихо произнесла Лисица и как-то странно взглянула на меня. – Лучше бы ты выбрал себе какое-нибудь другое имя.

– Чем же тебе это не нравится?

Лисица не ответила. Она сидела на кровати и теребила край юбки.

– Хочешь добрый совет? – произнесла она, серьезно глядя на меня. – Умойся, сбрей свою бороду и уноси отсюда ноги, пока жив. И чем быстрее ты забудешь фамилию Рюмина, тем лучше будет для тебя.

– Но я не могу забыть эту фамилию. Это теперь моя фамилия.

– Я тебя предупредила.

– А я хочу, чтобы ты мне объяснила, почему я должен забыть эту фамилию?

Лисица вдруг порывисто встала, подошла ко мне и опустила руки мне на плечи.

– Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем. Но я не желаю тебе зла. Опасность слишком велика.

– Но ты можешь мне сказать, откуда она исходит?

– От фамилии… Отдай мне документы и уходи!

– Но куда я уйду? Мне некуда идти!

– Я дам тебе адрес в Подмосковье, где ты можешь пока пожить.

– Пока! А потом? Под зад – и в бомжи?

– Какой же ты упрямый! – воскликнула Лисица. – Ты с огнем играешь!

– А огонь – это что? Фамилия Рюмин? Или номер тридцать один – семьдесят семь?

Вот это был выстрел! От такого экспромта Лисица аж подскочила на месте, словно маленький гарпунчик угодил ей в ягодицу.

– Что ты сказал? – едва слышно произнесла она и явно с дурными намерениями двинулась на меня.

– Эй, спокойно, спокойно! – сказал я, пятясь к балконной двери. – Я хотел лишний раз убедиться в том, что все вертится вокруг этого номера. Я прав?

– Ну зачем тебе это? – произнесла Лисица таким тоном, словно я держал в руках кобру. – Живи спокойно, не дразни дьявола…

– Ого! – удивился я. – Даже дьявол у вас в компании? Кем он у вас? Штурманом или бортинженером?

– Забудь это число! – прошептала Лисица.

– Да что это такое! – возмутился я. – То фамилию забудь. То число. Будто у меня не голова, а тыква дырявая. Признавайся, что это за число? Гостиничный номер? Шифр в камере хранения? Или компьютерный код банка?

Я видел, что Лисица мечется от бессилия. Похоже, я ухватил ее за рыжий пушистый хвост.

– Отдай мне документы! – взмолилась она. – Что ты хочешь взамен? Денег?

– Твоей любви! – не задумываясь, выпалил я.

– Я согласна! – тотчас ответила Лисица.

– Э, нет! Я передумал! – пошел я на попятную. – Принцип жизни: любовь не покупаю.

– Кретин! – вспылила Лисица, круто повернулась и решительно направилась к входной двери. – Я тебя предупредила. Теперь пеняй на себя…

Я уже пожалел, что довел ее до такого состояния. Хотел ее тормознуть и предложить еще немного поторговаться, но Лисица сама остановилась перед дверью.

– Я не хочу тебя потерять, – произнесла она тихо. – Постарайся хотя бы сегодня ночью никому не открывать дверь. Даже если тебе скажут, что мне плохо и я хочу тебя видеть.

Она вышла. Вскоре я услышал, как хлопнула соседняя дверь. «А вдруг хитрит, – подумал я, – вдруг улизнула к своему Теннисисту?»

Я вышел на балкон и заглянул за перегородку. Свет горит, на шторах – движущаяся тень. А вот и она! Стоит перед кроватью и раздевается… Я взялся за перегородку двумя руками, чтобы было удобнее смотреть. На самом интересном месте свет погас, и я так и не узнал, как снимается юбка.

Все в ней было прекрасно, кроме одного: она плохо лгала, что убила Рюмина нечаянно.

Глава 14

Я на собственной шкуре прочувствовал магическое влияние формы. Кто я? Дальнобойщик из третьей автоколонны, работающий на подхвате. Неудачник, быдло, серятина. Ничего не умею делать толком. И потому у меня нет ни семьи, ни детей, ни дома, ни денег.

Но стоило надеть на себя форму летчика, да еще присвоить себе освободившееся имя, как мне захотелось задрать нос выше козырька. С этим феноменом я уже сталкивался. В армии дружил я с одним чмуриком. Он был бессменным уборщиком туалета. Все время у меня сигареты клянчил. А потом ему присвоили сержанта. От такого невиданного карьерного взлета у него косоглазие случилось – беспрерывно на свои погоны косился, проверял, на месте ли лычки. Руку мне только по воскресеньям стал подавать. Как же – в начальство выбился!

Всегда и везде было так. Сижу я в летной форме в кафе, газету читаю, кофе пью. Бармен старается – то салфетки принесет, то поинтересуется, не желаю ли я чего выпить. Прохожие на меня уважительно поглядывают. Какая-то симпатичная женщина стала в мою сторону глазами стрелять, явно познакомиться хочет. И никто не знает, что под погонами спрятался заурядный мерзавец, самозванец и трус. Надень я свою выцветшую майку, вечно пахнущую рыбой, – и плюнуть не на что будет.

Убедившись, что уважение общественности я получаю задарма и пока что безнаказанно, я вернулся в гостиницу и принялся изучать газетную хронику происшествий.

Страшно было читать о себе под такой рубрикой, но в то же время очень интересно. Заметка называлась «Сам себя наказал». Мне посвятили всего несколько строк: «Плачевно закончилось для гражданина Еремина игнорирование правил дорожного движения. Не остановившись по требованию сотрудника ГИБДД, водитель «шестерки» увеличил скорость, но не справился с управлением. На опасном участке машину вынесло с дорожного полотна. Упав с сорокаметровой высоты, она загорелась. Прибывшим на место происшествия врачам и пожарным оставалось только констатировать смерть. Труп сгорел буквально дотла».